По лестнице, покрытой ковровой дорожкой, они спустились вместе. Бетти шла босиком. У Эдди бешено колотилось сердце — у него было ощущение, что он стоит на краю пропасти. «Проклятый комендантский час», — подумал парень и, приоткрыв входную дверь, выглянул на улицу. Ни машин, ни людей на улице не было.

— Завтра позвоню, — прошептал он Бетти.

— Эдди, поцелуй меня на прощанье, — попросила девушка.

— Ой! Прости. Совсем забыл.

Эдди обнял Бетти и, ощутив ее тепло и сладкие губы, забыл обо всем на свете. Из приоткрытой двери в спину ему дунул холодный ветер с улицы, и парень вспомнил, что пора уходить. Шепнув девушке на ухо, что позвонит завтра, он отпрянул от нее. И в этот момент халат на Бетти распахнулся, и все ее прелести разом предстали взору Эдди. Однако и это не остановило влюбленного парня. Он боком протиснулся в щель между дверью и косяком и вышел на крыльцо. Девушка пожелала ему спокойной ночи и закрыла за ним дверь. Эдди услышал, как за его спиной щелкнул замок.

На Орандж–стрит было темно и тихо. Никакого движения Эдди не заметил. Всего в квартале от него находилась Реймонд–авеню. На ней тоже было тихо, но освещена она было гораздо ярче. Парень посмотрел на часы. Они показывали начало второго. «Какой же мне выбрать путь?» — подумал Эдди. Нарушители комендантского часа предпочтут добираться до дома не по широким и ярко освещенным улицам, а по узким и темным. Поэтому полицейские наверняка патрулируют тихие улочки, а на центральной улице появляются гораздо реже.

«Все, до Блейк–стрит добираюсь по Реймонд–авеню», — решил Эдди. Там, на Блейк–стрит, всего в двух кварталах от Реймонд–авеню, стоял дом, в котором он жил. Этот путь показался ему самым безопасным. Кроме того, завидев огни патрульной машины, он мог бы юркнуть в какую–нибудь подворотню или свернуть на одну из улиц, выходивших на Реймонд–авеню.

Сунув руки в карманы брюк, Эдди медленно спустился по ступенькам крыльца дома Бетти. Втянув голову в плечи, парень быстро зашагал по Орандж–стрит. Он шел, оглядываясь назад, но огней патрульной машины так и не увидел.

Выйдя на Реймонд–авеню, Эдди повернул налево. Пройдя полквартала, он заметил на тротуаре перед зданием «Мерчантс бэнк» осколки стекла и сразу же остановился. Взгляд его упал на дверь банка. Она оказалась разбитой. Неподалеку от этого места стоял трейлер. Ни в кабине, ни рядом с ним никого не было. «А в банке?» — подумал Эдди и, подойдя к разбитой Двери, заглянул внутрь.

На фоне светлого пятна на стене зала он увидел силуэт человека.

«Ограбление!» — мелькнуло у него в голове.

Парень сделал три шага назад. «Не заметили ли они меня? — подумал он. — Нет, вряд ли. Если бы заметили, сразу же кинулись бы за мной. Да, это грабители, и приехали они на этом большом грузовике. Так что мне теперь делать?»

Эдди рассеянно посмотрел по сторонам и в двух кварталах от себя, на углу Виттьер–стрит, увидел телефонную будку, из которой сам неоднократно звонил. Можно было бы добежать до нее и позвонить в полицию.

А где же их патрульная машина? Всего пару минут назад он радовался, что она ему так и не попалась, а теперь злился, что ее рядом нет. «Ну что у нас за полицейские? Когда не хочешь их видеть, они тут как тут, а когда требуется их помощь, днем с огнем не сыскать! Не будь этого ограбления, они, застав меня на улице в комендантский час, у строили бы мне такую взбучку.

А стоит ли сообщать им о грабителях? Я ведь тоже в какой–то мере преступник.

Ну, не дурак ли я? Если я расскажу им об ограблении банка, то они меня только похвалят».

Эдди короткими шажками еще дальше отошел от здания банка, потом повернулся и со всех ног кинулся в направлении Виттьер–стрит. Добежав до угла, парень остановился. Отдышавшись, он достал из кармана монетку в десять центов и вошел в телефонную будку. Внешне она напоминала поставленный на попа террариум. Как только Эдди закрыл за собой дверь, у него над головой тотчас зажегся свет. Он вздрогнул, затем толкнул дверь и оставил ее открытой. Свет в будке погас. Парень перевел дух. Теперь даже в стеклянной будке его вряд ли кто мог заметить.

Чтобы дозвониться до полицейских, Эдди выбрал самый простой и надежный способ. Опустив монетку в автомат, он набрал номер справочной телефонной станции и, когда ему ответил девичий голос, сказал:

— Пожалуйста, полицейский участок. Это очень срочно.

— Хорошо, сэр, — ответила телефонистка.

Молчание в трубке показалось Эдди бесконечно долгим. Наконец на другом конце провода ему ответили:

— Полицейский участок. Дежурный Наймен слушает.

— Я… — произнес Эдди и замолк. Он не знал, что сказать дальше. После продолжительной паузы, покашляв, парень выпалил в трубку:

— Банк грабят! «Мерчантс»!

— Что? Кто вы?

— Я — Эдди Вилер. Они разбили дверь и пытаются открыть хранилище.

— А как вы оказались на улице во время комендантского часа?

— Боже мой! Вы что, не слышите меня? Там же банк… Эдди прервался — неподалеку от него прозвучал взрыв.

— Они только что взорвали дверь хранилища! — крикнул он в трубку.

— Где вы находитесь? — спросил его уже другой голос.

— Я в телефонной будке на углу Реймонд–авеню и Виттьер–стрит.

— Хорошо.

В трубке послышались сигналы отбоя.

Теперь Эдди показалось, что даже в телефонной будке с отключенным светом он виден как на ладони. Он вышел из будки и прижался спиной к кирпичной стене универсального магазина «Комрей».

«Где же полиция?» — удивленно думал Эдди, глядя в сторону «Мерчантс бэнк».

Наконец на Реймонд–авеню показалась патрульная машина. Ехала она с отключенными мигалками и сиреной и на непривычной для нее малой скорости.

Когда полицейская машина остановилась возле телефонной будки и дверь водителя открылась, Эдди, отделившись от стены дома, подошел к краю тротуара.

— Грабители в «Мерчантс»… — обращаясь к вылезавшему из машины водителю, произнес он и тут же осекся.

Водитель был в черной маске!

Парень смотрел на него и ничего не мог понять. А тот, обойдя спереди машину, подошел к Эдди и приставил к его груди дуло револьвера.

— Эдди, ты разве не знаешь, что комендантский час нарушать запрещено?

— Так вы грабитель! — в ужасе воскликнул парень.

— Не надо так шуметь, Эдди. Давай шагай по Виттьер–стрит, а я пойду за тобой. Будешь послушным» останешься в живых.

Парень повернулся и, сопровождаемый человеком в маске, зашагал по улице. Он уже нисколько не сомневался, что его сейчас пристрелят.

В эти минуты отчаяния Эдди подумал о Бетти, вспомнил ее тугие девичьи груди, которыми она еще недавно прижималась к нему в теплой постели.

«Ну почему я не остался с ней?» — с горечью подумал он.

— А теперь, Эдди, направо, — услышал он за своей спиной команду.

Эдди в нерешительности замедлил шаг. Там, в конце переулка, за большим универсальным магазином, за который ему приказали свернуть, находились товарные платформы.

«Боже! Но там же такая темень!» — подумал парень и остановился.

— Не бойся, Эдди. Убивать я тебя не собираюсь, — успокоил его человек в маске. — Только свяжу и вставлю тебе в рот кляп. Тот, кто рано утром в том месте появится, обнаружит тебя целым и невредимым. Только не вздумай меня ослушаться. Понял?

Эдди с трудом проглотил застрявший в горле комок.

— Эдди, зачем ты так поздно вышел на улицу?

— Бели бы я сам это знал, — с горечью ответил парень и свернул в темный переулок.

Час ночи.

Большинство жителей Коппер–Каньона спали. Не спали трое полицейских, шестеро пожарных, трое служащих завода и девятнадцатилетний парень, которого звали Эдди Вилер. У многих из них руки и ноги были стянуты веревками, а изо рта торчали кляпы. Никто из них не верил, что останется жив. Помимо этих шестнадцати человек бодрствовало порядка двадцати любителей ночного чтения, несколько пар, занимавшихся сексом, и две молодые мамаши, разогревающие бутылочки с детской смесью.