Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Думаю, что так.

— Даже если она совершила ужасный грех по отношению к нему?

— Я не совсем понимаю, мадам, — просто ответил он. — А время идет… Вы, случайно, не имеете в виду себя?

— Да. Я глубоко ранила вас, милорд.

— Очень глубоко, — мрачно кивнул он.

— Не могли бы вы, — взмолилась она, поднимая огромные, полные слез глаза, — заставить себя поверить, что я была не чем иным, как жалким, невинным орудием?

— Леди наверху тоже невинна, мадам, — спокойно напомнил он.

— Знаю, — вздохнула Тереза. — Вы так глубоко меня ненавидите, что не стоило и просить.

Он беспечно пожал плечами.

— Ну что вы! Разве мужчина способен ненавидеть хорошенькую женщину?

— Он прощает ее, милорд, как истинный спортсмен.

— В самом деле? Вы поражаете меня, дорогая леди. Но впрочем, для простого, незатейливого британца эта несчастная страна полна сюрпризов. Итак, мое прощение что-то для вас значит?

— Все! — воскликнула она. — Я была обманута этим гнусным лжецом, который умеет играть на женском самолюбии. Я была унижена, несчастна… О, неужели вы не можете мне поверить? Я бы отдала миры, чтобы искупить вину.

В ответ раздался тихий иронический смех.

— К счастью, вы не владеете мирами, дорогая леди. Все, что у вас есть — это красота, молодость, честолюбие и жизнь. Вы поставили бы все это под удар, если бы действительно попытались искупить вину?

— Но…

— Леди Блейкни — пленница… вы ее тюремщица… ее драгоценная жизнь в опасности из-за вас.

— Милорд, — пробормотала она.

— Прекрасная дама, я от всего сердца желаю вам добра, — покачал он головой. — Поверьте, языческие боги, создавшие такую красавицу, не предназначали вас для трагедии. А если вы пойдете против желаний Шовелена, боюсь, ваша прелестная шейка пострадает. Этого нужно избежать любой ценой! Ну а теперь… вы разрешите мне удалиться? Мое положение здесь довольно шаткое, в ближайшие четыре дня я не могу позволить себе роскошь развлекать прекрасную даму, сунув тем самым голову в петлю.

Он уже хотел уйти, когда Тереза положила руку ему на плечо.

— Милорд! — снова взмолилась она.

— К вашим услугам, дорогая леди.

— Неужели я ничего не могу для вас сделать?

Он оглядел ее, и она, даже сквозь мрак, увидела его насмешливый взгляд и язвительную улыбку.

— Можете попросить леди Блейкни простить вас, — сказал он чуть более серьезно, чем обычно. — Она ангел и вполне может пойти на это.

— А если она простит?

— Она знает, что делать. Ваша задача — передать мне ее мысли.

— Нет! Я сделаю больше, милорд! Скажу, что буду молиться ночь и день за то, чтобы ее побег удался. И передам, что видела вас и что вы живы и здоровы.

— Ах, если вы говорите правду… — невольно вырвалось у него.

— Вы тоже простите меня?

— И не только, красавица! Я сделаю вас королевой Франции, но, к сожалению, без титула.

— Вы о чем?

— Только о том, что я повторю обещание, которое дал вам в тот вечер на тропинке, недалеко от Дувра. Помните?

Тереза, не отвечая, закрыла глаза, представляя тот незабываемый вечер: лунный свет, запах боярышника, крик дрозда в ветвях дерева. Тогда сэр Блейкни склонился перед ней, и в ее ушах зазвучали каждое слово и каждая интонация его насмешливого голоса. Тогда он предрек, что изысканной Терезе Кабаррюс, невесте великого Тальена, может понадобиться помощь Алого Первоцвета.

И она, рассерженная, уязвленная его холодностью, обуянная жаждой мести за оскорбление, как она считала, ей нанесенное, яростно протестовала. «Скорее я умру, чем попрошу вашей помощи, милорд!»

И теперь в этот час в этом доме, где смерть таилась в каждом углу, она все еще слышала его ответ: «Здесь, в Дувре, возможно. Но во Франции?..»

Как он был прав! Как прав! Она, которая считала себя такой сильной, такой могущественной, оказалась всего-навсего ничтожным орудием в руках человека, который без всяких угрызений совести сломает ее, если она пойдет против его воли. Раскаяние не для нее, искупление — чересчур большая роскошь. Черное уродливое пятно, грех предательства по отношению к этому великолепному человеку и невинной женщине, грех убийства, навсегда заклеймит ее душу. Даже сейчас, каждую минуту, которую она удерживает его в этом доме, она подвергает опасности его жизнь. И все же потребность поговорить с ним, услышать слова прощения была неодолима. Она то хотела, чтобы он ушел, то решала, что готова пожертвовать всем, лишь бы он оставался рядом. Когда он хотел уйти, она его удержала. А теперь, когда со свойственным ему презрением к смерти он медлил, она искала нужные слова, чтобы заставить его уйти.

Он, похоже, прочел ее мысли, но оставался недвижим и молчалив, пока она стояла с закрытыми глазами, воскрешая прошлое — брошенный ему вызов и его веселый ответ.

«Хотите сказать, — спросила она тогда на прощание, — что рискнете своей жизнью, чтобы спасти мою?»

На это он с загадочной улыбкой ответил, что рисковать своей жизнью не станет, но, если придется, спасет ее собственную.

Потом сэр Перси ушел, а она осталась на крыльце старой английской гостиницы и смотрела вслед, пока он не исчез за поворотом. Уже тогда ее сердце сладко заныло, а на глазах выступили слезы сожаления о том, чему никогда не быть.

Ах, если бы ей выпало в жизни счастье встретить такого мужчину и пробудить в нем восхищение, то, которое она так презирала в других, насколько иной была бы ее жизнь!

Она почти завидовала бедной пленнице наверху, владевшей самым бесценным сокровищем, которое жизнь может предложить любой женщине, — любовью достойного человека.

Две горючие слезы медленно поползли по ее щекам.

— Почему вы так печальны, дорогая леди? — мягко спросил он.

— Ч-четыре. Четыре дня, — едва выговорила она.

— Да, через четыре дня кто-то умрет: либо я, либо свора убийц.

— А что станется со мной? — вздохнула она.

— Смотря что вы выберете.

— Вы дерзки, милорд, — ответила она уже спокойнее. — И отважны. Увы, что вы можете сделать, когда против вас — самые могущественные силы во всей Франции?

— Могу смести их с лица земли, дорогая леди. Смести с лица земли. А потом повернусь спиной к этой прекрасной земле. Больше она во мне не будет нуждаться, — пояснил он с вежливым поклоном. — Окажите мне честь проводить вас наверх. Ваш друг Шовелен уже ждет вас.

Имя мучителя вернуло Терезу к реальности. Куда ушла сладостная мечта о том, что могло быть и чего уже никогда не будет. Этот человек для нее ничто, менее чем ничто, обычный шпион, если верить ее друзьям. Даже если он и не писал того оскорбительного письма, все еще остается врагом, поднявшим руку на страну, которая ее приняла, на тех, с кем ее связала судьба. Сейчас ей стоило бы громко позвать на помощь, всполошить дом криками, чтобы этот шпион, этот враг был схвачен у нее на глазах. Но вместо этого она умирала от страха, что его тихий голос услышат наверху и Алого Первоцвета заманят в силки, расставленные теми, кто боялся его и ненавидел.

Она, казалось, яснее сэра Перси сознавала опасность и проклинала себя за глупость, побудившую ее окликнуть его. Он уже поставил ногу на ступеньку, когда Тереза, напрягая слух, услышала другие шаги наверху, мужские шаги. Посланные Шовеленом люди готовились схватить Алого Первоцвета, подогретые обещанием награды и угрозой смерти. Она почти грубо вырвала руку.

— Это безумие, милорд, — сдавленно прошептала она. — Беспечность, когда ваша жизнь в смертельной опасности, равна преступной глупости.

— О, самое интересное в жизни — это глупость. Я не пропустил бы этого момента за сказочное королевство!

Ее словно околдовали. Он положил ее руку себе на сгиб локтя. Она молча стала подниматься по ступенькам рядом с ним.

И думала только о том, что кто-то из солдат в любой момент может спуститься вниз или Шовелен, которому надоело ее ждать, выйдет на площадку. Сырой, промозглый воздух, казалось, был наполнен зловещими перешептываниями и шорохом крадущихся шагов. Тереза не смела оглянуться.

43
{"b":"210719","o":1}