Он отослал библиотекарей и гномов и повернулся к Джагу.

— Ты пойдешь с нами.

Двеллер хотел спросить куда, но не сделал этого. На мгновение он решил, что Великий магистр собирается прислушаться к своим двеллерским инстинктам и сбежать, но быстро отогнал эту мысль. За все те годы, что Джаг знал Великого магистра Фонарщика, тот уклонялся порой от стычек, но только тогда, когда их действительно имело смысл избежать. Гному, гордому эльфу, а тем более кому-либо из человеческого племени, не привыкшему верить, что смерть может их коснуться, ни за что было бы не выжить так долго, как Великий магистр, без истинного благословения Древних.

Краф пошел впереди, держа перед собой светивший магическим огнем посох.

Нет, понял Джаг, глядя на мрачное лицо волшебника, куда бы Великий магистр сейчас ни направлялся, там наверняка будет очень опасно.

— Это чрезвычайно могущественное заклятие, — произнес Краф через несколько минут, высоко подняв посох и озадаченно уставившись на три лестницы, вырезанные в толще горы.

Все три вели вверх. Магический свет пронзил скопившиеся здесь густые влажные тени — похоже было, что ни одна из тварей, прорвавшихся в Библиотеку, до этих лестниц еще не добралась.

— Нам надо спуститься на нижние уровни Библиотеки, — сказал волшебник. Он поднял посох повыше и огляделся. — Это же не самый нижний, верно?

— Нет, — сказал Великий магистр Фонарщик. — Под нами их еще четыре.

Махнув рукой в сторону трех лестниц, Краф осведомился:

— А тут есть где-нибудь лестница вниз?

— Те, что в центре и слева, идут вниз, — ответил Великий магистр.

Волшебник удивленно посмотрел на него.

— Мои глаза подсказывают мне, что напротив, вверх.

— Совсем немного, — объяснил Джаг, — а потом они поворачивают вниз.

— А та, что справа?

— Она ведет вверх, — ответил Великий магистр.

— До чего идиотский способ постройки, — вполголоса пробормотал Краф.

— Библиотека не сразу строилась, — сказал Великий магистр Фонарщик, словно оправдываясь.

— Ну, разумеется, не сразу, — огрызнулся волшебник. — Чтоб такой хаос устроить, надо долго и тщательно над этим трудиться. — Он направился к лестнице слева.

— Не туда, — хором произнесли Джаг и Великий магистр Фонарщик.

— И почему это? — спросил Краф, раздраженно оглядываясь на них.

— Потому что эта лестница не идет на четыре этажа вниз, — ответил Великий магистр.

— Она только на два спускается, — добавил двеллер.

— А что, этот этаж здесь и заканчивается? — поинтересовался волшебник.

— Нет, — объяснил Джаг. — Этот этаж создан с выступом на юг, а третий и четвертый — на север и запад.

— Раскопки на южной стороне ниже этого уровня каждый раз натыкались на горизонты, насыщенные водой, — сказал Великий магистр. — Пришлось копать на севере и западе, чтобы строители смогли забраться в землю поглубже.

— Ерунда какая-то, — проворчал Краф, ступая на среднюю лестницу и быстро шагая по ее ступеням с вытянутым перед собой посохом. — Разве же это Библиотека? Нету тут никакой Библиотеки, а вместо нее кроличий садок какой-то.

«Нету тут никакой Библиотеки». Эти слова повисли в неподвижном воздухе лестничной клетки.

Тут же, оглянувшись назад, волшебник произнес:

— Прости меня, старый друг. Я, как обычно, сказал не подумав. Это крайне неучтиво с моей стороны, с учетом сложившихся обстоятельств. Прошу, прими мои извинения.

Джаг так удивился, что споткнулся на ступеньках и едва не полетел вниз головой по извилистой лестнице, уходившей вглубь, в сердце гор Костяшек. Сколько он ни слышал историй, баек и побасенок про Крафа, нигде и ни разу не упоминалось, чтобы тот просил у кого-то прощения или признавал свои дурные манеры.

Волшебник взмахнул посохом, останавливая падение двеллера. Сам при этом он ни на миг не сбился с шага. Посох маячил перед Джагом будто крепкие перила, пока он не восстановил равновесие, после чего волшебник его убрал.

— Времена сейчас трудные, — сказал Великий магистр Фонарщик, — и, скорее всего, нам предстоит еще много бед. Я знаю, что ты будешь с нами, Краф. Считай, я уже забыл твои слова.

— А ты, подмастерье, — сказал волшебник, понизив голос так, что его было еле слышно сквозь звуки их шагов по каменным ступеням, — тоже забудешь весь этот разговор, не так ли?

Взгляд Крафа был острым, и в нем читалась неприкрытая угроза.

— Непременно, — пообещал Джаг.

Лестница сворачивалась спиралью и ныряла в глубину, и они шли по ней, все дальше углубляясь в сердце гор Костяшек.

Внизу лестница вывела их в коридор с шестью дверьми. Двери все были высокие, широкие и в арочных проемах. На стенах приглушенно горели фонари, давая ровно столько света, чтобы можно было разглядеть коридор.

— Ничего не вижу, — раздраженно буркнул Краф, тыкая своим посохом во все стороны.

Только тогда Джаг вспомнил, что глаза у волшебника были человеческие, и он не слишком хорошо видел при слабом освещении.

— Что вы ищете? — спросил он.

— Я сам знаю, что ищу, подмастерье, — огрызнулся Краф, — мне просто не видно, куда здесь идти. — Он стукнул посохом об пол, и магический свет засиял ярче. — Ага, вот так-то лучше.

— Куда… — начал было Великий магистр.

— Сюда. — Волшебник шагал вперед; его явно притягивало что-то, чего не могли видеть ни Джаг, ни Великий магистр Фонарщик.

Двеллер последовал за ним, на мгновение удивившись, почему из тьмы перед ними не восстают Жуткие Всадники, гриммлинги или другие мерзкие твари, и тут же поспешно поблагодарил судьбу за то, что его страхи не приобретают реальных очертаний.

— Как я уже сказал, — начал Краф, не замедляя шагов, — это чрезвычайно могущественное древнее заклятие. Оно укоренилось в Библиотеке, как того и хотел его зловещий создатель. Чтобы снять его, мы должны уничтожить его корни.

— А ты сможешь отделить заклятие от Библиотеки? — спросил Великий магистр.

Волшебник покачал головой.

— Не знаю. Но попытаюсь.

— А если не сможешь, что станет с Библиотекой? Его старый друг не отвечал.

— Краф! — обратился к нему Великий магистр. Волшебник снова покачал головой.

Я не знаю, Вик. Правда не знаю. Магия создателей Библиотеки, все чары, наложенные с тех пор, как сотни лет назад был заложен первый камень, все это очень древнее. С течением времени магия истончается, но продолжает оставаться в силе, если первоначальное заклятие было достаточно мощным.

— И в этом случае, — сказал Джаг, — магия переплетается с реалиями этого мира, чтобы поддерживать себя, вытягивая истинную суть из находящихся неподалеку человека, места или вещи, пока естественное не становится частью потустороннего. При этом магия превращается в часть того, что находится вокруг нее, пока чары и вещь, человек или место не становятся неотделимы друг от друга.

Краф глянул на двеллера, удивленно приподняв брови.

— Неплохо, подмастерье. Очень даже неплохо.

Джаг смутился, поняв, что заговорил, хотя его никто ни о чем не спрашивал.

— Я это не сам выдумал. Это цитата из…

— «Существование магии в естественном мире, или По какой причине появляются призраки» Легорна, — прервал его волшебник. — Сей трактат мне прекрасно известен. Я просто удивился, что ты знаком с этим трудом, подмастерье, и даже сумел в него вникнуть.

— Я прочитал его по совету Великого магистра, — объяснил Джаг.

— Все равно удивительно, что ты так много запомнил. Легорн писал на эскетарине, эльфийском языке, забытом еще до того, как лорд Харрион объединил под своей рукой гоблинов. Мало кто может прочесть эту книгу даже среди магов. И среди библиотекарей, как я подозреваю, тоже.

— Существуют переводы, — выпалил, не подумав, двеллер.

— Я о них не знал, — удивился Краф.

— Их Джаг делал, — вставил Великий магистр Фонарщик. — На три разных языка.

— Джаг перевел магическую книгу? — с сомнением произнес волшебник.

— Книгу о магии, — поправил его Джаг. Между магической книгой и книгой о магии существовала значительная разница.