Джаг немедленно все понял и кивнул. Он пригнулся и замер на ступенях трапа, оставаясь достаточно высоко, чтобы наблюдать за гоблинами.

Рейшо вложил саблю в ножны, потом присел и достал что-то из-за голенища. Прислонившись к двери, он занялся замком и вскоре снова посмотрел на приятеля, ухмыльнулся и жестом пригласил его спускаться.

Двеллеру пришлось проститься с надеждой, что что-нибудь заставит его друга отступить. Он на плохо повинующихся ему ногах спустился вниз и, оказавшись на верхней палубе, подошел вплотную к Рейшо.

— Похоже, не только Херби обладает сомнительными навыками, — прошептал Джаг.

— Да это просто, — также шепотом ответил матрос, пожимая плечами. — Я этому в юности научился ради интереса. — Он снова достал саблю и толкнул дверь.

Джаг остался рядом с дверью. Сердце у него в груди стучало как бешеное; он всерьез ждал, что из темноты капитанской каюты на них кто-то — или что-то — бросится.

— Ты что-нибудь видишь? — прошептал Рейшо.

Ночное зрение у двеллеров, впрочем, как и у эльфов и гномов, было лучше, чем у людей. Это было одно из немногих преимуществ, которые Древние дали другим расам после того, как подарили людям повышенную способность к воспроизводству и интерес к исследованиям и завоеваниям. По крайней мере, так отмечал Водель Хог в своем труде «Трактат о расах: длительное воздействие войны и поэзии».

Джаг осторожно заглянул в каюту.

— Гоблинов здесь нет, — сообщил он.

— Ну и хорошо, — заметил матрос и вошел в каюту, сжимая в руке саблю. — Пойдем.

Двеллер заставил себя последовать за приятелем.

С моря ему в затылок подуло холодом, и он вздрогнул.

Рейшо поднял стекло на висевшем на стене фонаре.

— Что ты делаешь? — спросил Джаг.

— Я же не могу обыскивать помещение в темноте. — Он вытянул фитиль.

Джаг поспешно закрыл дверь и, прислонившись к ней спиной, ошарашенно наблюдал за тем, как молодой матрос с помощью своего собственного огнива зажигает лампу.

Желтый свет наполнил каюту и выхватил из темноты лицо Рейшо. Дым тоненькими ниточками поднимался к низкому потолку каюты и скапливался там, прежде чем расползтись и рассеяться по ней. Масло каргиффа не было полностью бездымным, и после многих часов в освещенных такими фонарями каютах «Ветрогона» двеллер с тоской вспоминал сладкий запах светлячкового сока, освещавшего залы Хранилища Всех Известных Знаний. Но сейчас он был даже рад сильному неприятному запаху масла, потому что он перебивал смрад, царивший в капитанской каюте.

У подножья неубранной постели капитана стояло ведро с остатками еды и другим мусором. По стенам было развешано оружие; Джаг знал по прошлому опыту, что у вождей гоблинских кланов в запасе, как правило, находилась масса историй об их оружии и о том, как его предыдущие хозяева были убиты ими в славных битвах. Однако большая часть оружия, которое гоблины подбирали, выдавая за военные трофеи, пребывала в совершенно негодном состоянии. Плащи и другая одежда были разбросаны по комнате и заполняли четыре рундука.

Рейшо обыскивал помещение, не тратя зря времени, быстро просматривая пожитки капитана.

Двеллер взялся за дело более основательно, хотя внутренний голос с тревогой предупреждал, что их могут вот-вот обнаружить. Он осматривал небольшую часть каюты, но действовал очень тщательно. К сожалению, при этом приходилось касаться паразитов, которыми кишели вещи гоблинского капитана.

— Не понимаю, как эти твари могут так жить. — Рейшо щелчком сбросил с одежды нескольких насекомых и с отвращением раздавил их ногой. — Если бы я был жуком, я бы себе местечко получше нашел — это уж точно.

— На кораблях все выглядит даже хуже, чем в домах, в которых живут гоблины, — заметил Джаг. — Дома они могут бросать и переселяться в новые, или даже жить в лесу, если вожди клана так решат; но корабли — это серьезное вложение капитала. Бросить корабль гоблины не могут: его трудно заменить. Сами они их не строят, и рабы-двеллеры тоже не сумеют это сделать.

Молодой матрос разочарованно оглядел комнату.

— Книги здесь нет.

— Тут могут быть тайники. — Двеллер встал на четвереньки. — Ты разве не заметил, что и ценностей мы тоже не нашли?

— Ты хочешь сказать, кроме собачьих костей в ведрах у кровати? — саркастически заметил Рейшо.

Джаг вздрогнул.

— Ты к ним просто не присматривался. — Он провел рукой по грязному деревянному полу.

— По-моему, я их достаточно внимательно осмотрел.

— Тут не все кости собачьи, кроличьи, кошачьи или там рыбьи. — Двеллер отодвинул новую кучу мусора в сторону, заставляя себя дышать через рот, чтобы не задохнуться от вони. — Там и двеллерские кости тоже есть.

Матрос заглянул в ведро и выругался.

Хотя Джага и не слишком удивили кости его сородичей, валяющиеся в мусорном ведре, когда он произнес эти слова, ему стало холодно и тошно.

— И мерзкое же эти гоблины отродье, — с хриплым изумлением прошептал Рейшо. — Всех бы их перерезать.

Вообще-то, если честно, даже после всего, что пережил двеллер, он не мог найти в себе столько ненависти, таже по отношению к этим отвратительным тварям. Гоблины были опасными и крайне жестокими врагами, но он бы предпочел просто отправить их куда-нибудь подальше где они не могли бы преследовать все остальные народы. До того как лорд Харрион их организовал и повел за собой, они не так сильно размножались, потому что места, в которых они тогда обитали, не позволяли прокормить большие племена.

Стуча костяшками пальцев по деревянному полу, Джаг обнаружил наконец пустое место под досками.

— Принеси сюда фонарь.

— Ты что-то нашел? — Рейшо одной рукой поднял фонарь и подошел поближе.

— Может быть. — Пытаясь обнаружить неровности в полу, Джаг ощупал доску своими ловкими пальцами, на которых годы работы писцом оставили характерные мозоли. Он научился писать и рисовать обеими руками — мало кто из библиотекарей любого уровня был на такое способен.

Матрос молча вытащил из-за голенища один из своих ножей и передал его приятелю.

Тот воткнул острый конец между двумя вызвавшими у него подозрение досками и приподнял одну из них. Раздался сосущий звук: щель выстилала мягкая смола.

— Аккуратный тайничок, — прищелкнул языком Рейшо, поднося фонарь поближе, чтобы разглядеть его со-держимое.

Тайник оказался в длину чуть короче руки двеллера, а в ширину с ладонь. Фонарь высветил горстку серебряных монет, две золотых, несколько украшений и три маленьких черных мешочка.

— Да сокровищница та еще, — прошептал матрос с ухмылкой, — но и это сгодится. — Он полез в дыру.

Изумленный Джаг схватил друга за руку.

— Ты что делаешь?

— Подбираю то, что судьба послала, — не видишь разве?

— Хочешь обворовать капитана гоблинов?

— Ну, — озадаченно протянул Рейшо, — если это не кто-нибудь другой прячет свои сокровища в каюте капитана, тогда верно, именно его. А теперь отпусти руку, я подберу эти сокровища, и мы отсюда уберемся.

— Но мы на этот корабль не воровать пришли.

— А если бы здесь книга была? — спросил молодой матрос, приподняв бровь.

— Но ведь ее нету.

— Ну, даже если про книгу просто так наболтали, не понимаю, почему бы нам не разжиться явно нечестно нажитым добром гоблинского капитана. Все это уж наверняка пару раз было украдено. Если мы заберем монеты с побрякушками себе, добро хотя бы уйдет из рук гоблинов, и это будет по справедливости.

В логике Рейшо имелись, разумеется, прорехи, но Джаг был сейчас слишком возбужден, чтобы указывать на них. Он отпустил руку приятеля.

Тот принялся выгребать содержимое тайника.

— Почему бы тебе не поискать еще один такой?

Двеллер знал, что они не могли уйти из каюты капитана, пока не обыщут ее всю, поэтому перестал обращать внимание на Рейшо и сосредоточился на поиске новых тайников, тщательно простукивая половицу за половицей костяшками пальцев.

— Смотри-ка, — удовлетворенно заметил молодой матрос, — похоже, у нас появились новые средства для коммерческих вложений.