— Послушай, это очень важно, — строго сказала я. — Ты никуда не уходишь в ближайшие двадцать минут?

— Нет, наверное. А зачем тебе?

— Я Кэти Касл — давняя подруга Вероники, хочу остановиться у нее на какое-то время. Она, наверное, забыла об этом. Ты должен впустить меня.

Парень производил впечатление абсолютного кретина. Я попыталась вспомнить, с кем живет Вероника. На Толлингтон-роуд стоял большой, требующий ремонта дом, в котором жили неудачники и неадекватные люди типа Вероники. Я была там всего дважды и только в чрезвычайных ситуациях (потерянные ключи и первая крупная ссора с Людо по поводу какого-то вопроса, разрешение которого требовало применения примитивных способов воздействия). В последний раз среди соседей Вероники я видела раздражавшую меня девушку, напоминающую пикси[18], которая работала редактором в журнале о прыжках на батуте. Серьезного немца, изучающего английский опыт разведения птиц; гражданского служащего, который постоянно переживал по поводу налога на добавленную стоимость, и хорошенькую, но злобную девушку — дизайнера ювелирных изделий, которая, очевидно, специализировалась на общении с чужими бойфрендами. Понятия не имею, как их зовут, а этот кретин, должно быть, новенький.

Итак, с жильем разобрались. Теперь второй вопрос.

Этот урод — извините, но я не могу назвать его по-другому, поэтому повторю — этот урод Лайам. У меня был только номер его рабочего мобильного телефона. В записной книжке моей «Нокии» он был записан под именем «удаление одежды», и тогда мне это казалось очень забавным. Но сейчас все было по-другому.

Сначала нужно хорошенько обдумать, что я скажу ему. Есть несколько возможностей. Я могу рвать и метать от ярости, и мне от этого станет лучше, ему же будет неприятно на протяжении всего разговора. Но в этом случае беседа не будет иметь никакого смысла и не поможет исправить положение. Можно сохранят» хладнокровие и злорадствовать, угрожать, что я использую все связи и разрушу его бизнес, если он публично не откажется от своих заявлений (но все равно в любом случае разорить его). Есть еще вариант — попробовать и то и другое: сначала поорать, затем успокоиться и продемонстрировать стальную выдержку. Можно взывать к его благоразумию и нравственным принципам, перечислять преимущества того, что он откажется от своих слов и спасет меня. А еще можно его убить. В уме я нарисовала табличку, чтобы мне было проще решить, какой вариант выбрать.

Плюсы

Минусы

Оценка (по десятибалльной шкале)

1. Рвать и метать от ярости

Выпускаю пар, ему приходится тяжело

Выставлю себя идиоткой, он с удовлетворением поймет, что ему удалось задеть меня

6

2.

Хладнокровно наступать

Максимальное долгосрочное влияние на Лайама

Не получаю быстрой

психологической

разрядки

7

3. Сочетать пункты 1 и 2

Быстрый способ добиться цели

Все равно есть шанс показаться сумасшедшей

8

4. Подавить

убедительными

аргументами

Никаких

Отсутствие разрядки, никакого вреда Лайаму

1

5. Убийство Лайама

Максимальная

психологическая

разрядка

Можно заработать поремное заключение лет на 10—15

5

Несмотря на то что, судя по таблице, самым эффективным мог оказаться смешанный подход, набирая номер, я все еще не знала, что именно скажу. Но мы уже подъезжали к дому Вероники, и я хотела как можно быстрее покончить с этим. Четыре длинных гудка — мои нервы на пределе! — и меня переводят на голосовую почту Лайама. Он записал новое сообщение. И вот что я услышала: «Привет, это Лайам Каллаген. Меня не будет в городе в ближайшие две недели, и до возвращения я не смогу принимать заказы на работу. Если это Кэти Касл, пожалуйста, очень тебя прошу, прекрати беспокоить меня и мою семью. В противном случае я вынужден буду заявить в полицию о твоем поведении».

Вот черт!

Сволочь!

Придурок!

Вот так. Все это наяву, окончательно и бесповоротно! Теперь весь мир будет считать меня одержимой женщиной. Я недооценила Лайама, он сумел повернуть ситуацию в свою пользу. Что ж, нужно отдать ему должное! Столкнувшись с угрозой потерять бизнес из-за сомнительной причастности к нашему с Людо разрыву, он предпочел искусно выставить меня психопаткой. Все пользовались услугами Лайама, и все оставляли ему сообщения. Новость распространится быстрее вируса Эбола в захолустье Конго. Из горла у меня вырвался странный звук, и лишь через пару секунд я сообразила, что смеюсь.

— Милая, с тобой все в порядке? — спросил водитель.

— Прекрасно. — Я хватала ртом воздух. Мы уже въехали на Толлингтон-роуд. — Мне нужен дом сто шестнадцать, вот здесь, слева.

Я попросила таксиста подождать и отправилась звонить в дверь. Через минуту мне открыл

молодой парень с длинными волосами. Он был босиком. Я поняла, что это тот самый кретин. Его можно было даже назвать симпатичным — в неряшливом стиле героя фильма «Что гложет Гилберта Грейпа?». Он убрал волосы, закрывающие глаза, и произнес:

— О, привет. Ты Кэти?

— Да.

— Йалан, — сказал он.

— Что, прости?

— Э-э… я хотел сказать, я — Алан.

— Послушай, Алан или Йалан, как бы тебя ни звали. — Я говорила решительно, но немного игриво. — У меня тут пара сумок. Можешь мне помочь?

Он взглянул на свои ноги, очевидно, раздумывал, стоит ли плестись наверх за обувью, или встать на дорожку, где ползало огромное количество слизней, босиком. Он решил не обуваться.

Через пять минут мы перенесли все мои вещи из машины в холл. Думаю, шофер догадался, что сегодня не лучший день в моей жизни, и помог нам.

Парень посмотрел на гору черных пакетов, два дешевых чемодана — я купила их еще до встречи с Людо, и несколько более новых от Луи Вюитгона.

— Куда ты хочешь все это поставить? Ты что, приехала к нам жить?

—Да, я некоторое время поживу в комнате Вероники.

Мы шесть раз поднимались с вещами наверх — два я и четыре Йалан, — и вот я уже располагаюсь в комнате. За последние два года в ней совсем ничего не изменилось. Она по-прежнему вся завешана абсолютно нефункциональными занавесями из бус и заставлена тысячей огарков от ароматизированных свечей. Как и раньше, горы книг из разряда «Помоги себе сам»: «Питайтесь правильно, и ваша карьера пойдет в гору», «Фэн-шуй на тарелке», «Расстаньтесь с гуру: как преодолеть зависимость от книг по самопомощи».

Все те же коврики в этническом стиле, связанные вручную из шерсти яка, старая пишущая машинка, на которой Вероника выстукивала бесконечные письма о внутреннем томлении — их невозможно было читать. Я выложила свою одежду из одного пакета и начала собирать по комнате мусор. Не знаю, как долго я здесь пробуду, но чтобы жизнь была сносной, нужно хотя бы немного порядка и дисциплины.

Следующей моей целью было найти немного места для своих вещей в шкафу Вероники. Состояние шкафа можно описать как «задержи дыхание и открой» — там все было сложено кое-как, а многие вещи давно нуждались в стирке. Мне требовалось освободить место для своих пожитков. Часть многочисленных джемперов Вероники очень скоро тоже оказалась в пакете с мусором. И только когда я частично устроилась, страх остаться (пусть только на время) без крыши над головой и с измятой одеждой перестал мучить меня. Я завалилась на кровать Вероники и закурила.

Как обычно, сигарета способствовала ясности и беспристрастности мышления. Я заново осмыслила все утренние события. Затем перенеслась дальше в прошлое и вспомнила все, начиная со зловещей и роковой встречи с Лайамом на погрузочной площадке. Я обдумывала все свои ошибки и просчеты, неправильные выводы и неудачи. И наконец поняла, когда именно в моей жизни произошел переломный момент. Это был разговор с Лайамом, когда он позвонил и пригласил меня на второе свидание. Мне нужно было изобразить отчаяние и желание быть с ним всегда. Лайам почувствовал бы жалость и презрение, но я была бы в безопасности. Своим пренебрежением я могла или еще сильнее разжечь его страсть, или спровоцировать ответную месть. Другого варианта не было.