10 августа 1808 г. от Р. Х.
Необходимость поправить мое знание языка французского вынудила меня нанять учителя. Как мне не хотелось вступать в общение еще с одним молодым человеком, но тут уж ничего не поделаешь: условия контракта обязывают, да и милому Б. затруднительно было бы объясняться со мной по-русски, а мне так много нужно сказать ему! Словом, я уподобилась институтке. Чего не сделаешь из любви к искусству и к мужчине! В неделю три раза я беру уроки у monsieur L. Мне рекомендовали его как непревзойденного знатока языка и словесности, преподававшего многим особам самых знатных фамилий. Мы занимаемся с L. всего месяц, но в овладении языком я уже добилась определенных успехов. Прежние познания в этой области я получила еще в детстве от тетушки, но, поскольку та была напрочь лишена учительского дара и сама имела весьма смутное представление о предмете преподавания, мое обучение иностранной грамоте ограничилось зазубриванием десятка обращений и галантных фраз, не зная коих в приличном обществе шагу не ступишь. Теперь же L. помогает мне осваивать грамматику, и к каждому уроку я обязана выучить огромное количество слов. Своим прилежанием я добилась того, что уже немного говорю по-французски и, надеюсь, скоро смогу изъясняться сносно. Тяжелее всего дается чтение и произношение: написано будто одно, а читается иначе, и звуки многие трудно выговорить, но и сие осилю с Божьей помощью. Во французской словесности я также прежде была мало осведомлена: мое знакомство с ней ограничивалось игрой в комедиях Молиера и Бомарше, да еще в юности читала я Фенелоновы «Приключения Телемака». Но можно ли судить о сих авторах по их великорусскому переложению? Monsieur L. познакомил меня с сочинениями господина Руссо, о коих я была много наслышана, но прежде не читала, с романами madame de Staël. Любезный наставник уверен, что когда-нибудь я сама смогу их читать, получая при этом истинное наслаждение слогом и глубиной мысли оригинала, а пока мы вместе разбираем стихи бедного Андре Шенье, казненного злодеями-якобинцами (L. утверждает, что имел честь быть его другом). В общем, занятия идут мне на пользу и учитель мой до сих пор не пытался переходить грань дозволенного в отношениях с приличной ученицей, хотя у меня порой возникают известные опасения на сей счет, когда случается поймать его не в меру пылкий взгляд. Возможно, это обычное проявление южного темперамента, но, как знать, не есть ли сие признак близящейся бури? Только этого мне сейчас и недоставало.
25 августа 1808 г. от Р. Х.
Злой фатум опять преследует меня: тревожные опасения оправдались. Несчастный L. влюблен без памяти и сегодня мне в том признался. Впрочем, чувства сии он давно уже скрывал с трудом, я же все замечала. Пришлось выслушать долгое и сбивчивое признание, сопровождавшееся нервической жестикуляцией, но что я могла ответить потерявшему рассудок иностранцу? Дала понять, что сердце мое несвободно, и просила больше никогда не возвращаться к сей теме, намекнув, что в противном случае придется нанять другого учителя. L. был безутешен: заламывая руки, он выскочил вон из дома и бросился куда глаза глядят. Только бы этот безумец не натворил чего-нибудь! Отвергнутый мужчина способен Бог знает на что. И жаль его, и ничем не поможешь. Разве приказать слуге найти его и вернуть? Да уж поздно: верно, он теперь на Васильевском… Вразуми его, Господи!
1 сентября 1808 г. от Р. Х.
Monsieur L. не смог все же вынести моего отказа. После того неприятного объяснения он провел еще несколько занятий и, казалось, совладал со своими чувствами, но сие, к глубокому прискорбию, только казалось. Третьего дни он не явился на урок, чем я была весьма обеспокоена, а нынче читаю в «Петербургских ведомостях»:
«В пруду Петровского парка найдено мертвое тело г-на Л., французского подданного. Установлен факт самоубийства. Следствие предполагает, что причиной сего явились личные обстоятельства покойного, который, по слухам, был безответно влюблен в одну известную актрису».
При чтении сего у меня потемнело в глазах и чуть не случился обморок. Еще одна роковая смерть — и причина ее опять во мне! А это газетное сообщение? Того и гляди, в полицию вызовут. Ох уж эти слухи и злые языки, их разносящие! Оказаться бы кому из них на месте «известной актрисы»! Надобно поспешить с приготовлениями, и прочь из этого порочного круга, скорее в Париж — навстречу новой жизни!
10 октября 1808 г. от Р. Х. Paris.
На исходе вторая неделя моего пребывания в Париже. Отъезд из Петербурга, слава Богу, прошел без приключений: к следствию по делу L. меня почему-то не привлекли. Верно, у актрисы Троеполовой есть почитатели и в департаменте полиции. В окно экипажа увидела я чуть не всю Европу: зрелище весьма любопытное, если учесть, что до сих пор мне не приходилось бывать за границей. Однако Польша показалась мне слишком чванливой, а Германия — чересчур строгой. Другое дело — благословенная Франция, страна моих надежд. Ласковое солнце, чудесные цветники и виноградники, высокие башни католических соборов, знакомые звуки французской речи вызвали у меня целую гамму отрадных чувств. Париж с его роскошными дворцами, ухоженными парками, где воздух напоен ароматами изысканных духов, а в тени зеленых боскетов и шпалер слышны звуки поцелуев и шелест купидоновых крылышек, — сей земной парадиз окончательно покорил меня. И до сих пор я не могу преодолеть ощущения сказочного сна, чудесным образом овладевшего мной. В труппе театра «Odeon» я встретила самый радушный прием. Господин директор рассыпался в комплиментах, несмотря на то что сам еще не видел моей игры. Он уверен в успехе спектаклей с моим участием. И хотя теперь я уже вижу, что здешняя прима смотрит на меня как на самозванку, отнявшую у нее хлеб, сие меня ничуть не огорчает, ибо мне всегда доставляло удовольствие вызывать раздражение соперниц. Но вот что на самом деле тревожит: маркиз до сих пор не удосужился посетить меня, хотя всему парижскому beau monde известно о моем прибытии. Видимо, он готовит какой-нибудь необыкновенный сюрприз. А впрочем, совсем скоро премьера «Клеопатры», которую, говорят, намерена почтить своим присутствием даже Императрица Мария-Луиза. Несомненно, милый маркиз будет в ложе. Ах, только бы быстрее пролетели оставшиеся дни!
P.S. Здесь находят прелестным мой французский: собеседников приводит в восторг чуть заметная славянская нотка, которую они улавливают в моем исключительном галльском произношении. Никто не верит, что такого совершенного владения языком можно добиться всего за пару месяцев. Я же ничуть не удивлена: при уникальных способностях, дарованных мне свыше, к тому же пользуясь покровительством таинственных сил, можно достичь каких угодно высот во владении словом.
30 октября 1808 г. от Р. Х. Paris.
Действительно, премьера удалась на славу. В тот вечер Париж был у моих ног. Клеопатра никого не оставила равнодушным: у сильной половины залы кровь в жилах так и кипела, а дамы с жадностью ловили каждый мой жест, каждую эффектную позу, дабы пополнить свои арсеналы средств обольщения противоположного пола. Но, признаться, ничего нового для меня в таком восторге публики не было: привыкнув к успеху в Отечестве, я не сомневалась, что Фортуна будет благосклонна ко мне и здесь. Столичный зритель везде одинаков: те же корзины цветов, те же овации, те же избитые славословия в утренних нумерах газет. И хватит о театре: вряд ли меня еще ждут какие-то открытия на сем поприще, изборожденном вдоль и поперек.
После спектакля я получила множество приглашений на рауты в модные салоны. Между прочим, я имею честь быть приглашенной самой Императрицей на ужин в Тюильри. В России высочайшей аудиенции я никогда не удостаивалась, а здесь стоило сыграть один раз — и уже — просят ко двору! Легкомысленная страна! Безусловно, сей факт оказал бы на меня самое сильное впечатление в тот вечер, если бы среди прочих конвертов я не обнаружила письмо из дома маркиза Б. Еще не веря в то, что пришел конец ожиданию, длившемуся более осьми лет, я несколько раз прочитала адрес, причем буквы прыгали у меня в глазах, упорно не желая складываться в слова. Затем я все же ознакомилась с содержимым конверта. Да, в моих руках действительно было приглашение на светский прием в парижский дворец маркиза, и прием этот должен был состояться через какие-нибудь полтора часа! «Значит, я совсем скоро увижу возлюбленного!» — эта мысль вмиг овладела мной, и недолго думая я рванулась на улицу в чем была, боясь не успеть к назначенному часу.