Родственников переселяли по весне. Дома к тому времени обставили самодельной мебелью, также сколоченной белорусами, обеспечили одеялами, подушками, постельным бельем, оружием и патронами, которые оставили отдельно друг от друга в последний момент. Также завезли не съеденные за зиму консервы, банки с тушенкой, сухие хлебцы, шоколад, картошку, морковь, капусту – в общем, все необходимое, чтобы продержаться до первого урожая. Были оставлены и семена. Более того, родственников снабдили книгами на целую библиотеку – там имелись и русская классика, и зарубежные женские любовные романы, и российские современные детективы и боевики. Олигархи собрали по домам массу журналов, которые накопились за последние годы и почему-то не выбрасывались, а теперь могли и пользу принести. Хотя в тайге при всем желании невозможно последовать советам по уходу за кожей, имевшимся в женских глянцевых журналах, и по уходу за любимым автомобилем, напечатанным в мужских. Автомобилю, даже джипу, было до деревни не доехать. Добраться до нее можно только на вертолете или пешком.

Вывозили народ партиями, подмешав в пищу снотворное и добавляя его уколами в пути – чтобы истерики были уже на месте. Гражданам оставили распечатанные на принтере однотипные подробные пояснения и указания.

Смысл заключался в одной фразе: захотите – выживете. Это возможно.

– И выжили?

– Большинство, – кивнула «дважды нефтяная вдова». – Сюда не переселяли людей, родившихся в Петербурге. Все они – наши провинциальные родственники, из деревень или из маленьких городков, умеют выращивать овощи. Хлеб большинство раньше не сеяли, но захочешь – научишься.

Собеседница сообщила, что питерские родственники примерно раз в три месяца отправляют сюда вертолет, с которого сбрасываются припасы, недоступные жителям деревни. Например, лекарства. Но кое-кто из поселенцев знает травы, а после знакомства со староверами их познания в народной медицине значительно расширились. Староверы никогда не принимали ни аспирин, ни анальгин.

– А связаться они с вами могут?

Дамочка покачала головой.

Также она поведала, что по просьбе организаторов проекта кто-то из деревни староверов в первое время вел наблюдение за новыми соседями. Потом сюда снова наведались детективы, выслушали рассказы староверов, затем вроде как случайно встретились с охотниками из выселенных родственников в лесу. Естественно, не представлялись, кто они такие. Их пригласили в деревню, и тогда-то разведчики узнали, как обустроились родственники заказчиков.

В общем и целом те привыкли и смирились. Правда, двое покончили с собой, поняв, что надежды на жизнь в Петербурге на средства разбогатевшего родственника утеряны навсегда. Кто-то рыдал, кто-то бился лбом об стену… Но даже напиться с горя не могли – было нечем. Теперь уже освоили изготовление вина и наливок из собираемых в лесу ягод. По крайней мере, самогонный аппарат жителям деревни не поставляли. Но ведь могли и сами соорудить? Многие мужики тут рукастые.

Детективы наведываются в поселок раз в год, летом. Народ в деревне родственников живет примерно так, как жили наши предки до революции 1917 года, – работает в поле, на огородах, ходит в лес на охоту и за грибами и ягодами. Правда, женщины ткачество не освоили, не смогли обучиться у староверов на деревянных станках, да и станок такой соорудить довольно сложно. Но им и ткани с вертолета сбрасываются, а также нитки с иголками. Шьют что-то из шкур, вяжут.

– А птица, домашние животные? – поинтересовалась я.

– Сразу же были доставлены куры, утки и козы. Потом у них староверы что-то на корову выменяли. А еще наши им поросят с вертолета высадили.

– Сбрасывали животных с вертолета? И они живы остались?

– Нет, вертолет тогда сел на удалении, и ребята быстро выставили коробки или клетки. Я не знаю точно, в чем были поросята. В следующий раз детективы сказали, что тут такие хрюшки бегают…

«Дважды нефтяная вдова» закатила глаза.

– Может, на следующий год подарим теленочка или парочку.

– Так сколько лет они тут живут? – пораженно спросила я.

– Пять.

– И что вы думаете делать с ними дальше?

– Ничего не думаем. Оставим как есть. Да и тех, кто здесь живет, вроде все устраивает. Деньги зарабатывать не надо. Нужно жить тем, что дает земля. Да и дошло до них, наверное, что изначально нечего было садиться на шею питерским родственникам, которые никогда не брали на себя обязательств кого-то содержать, а работают не для того, чтобы кормить ораву внуков бабушкиных сестер или детей троюродного дядьки.

– Вы лично в эти места в который раз приехали?

– В третий.

– И как вас принимали в деревне?

– Я не бывала в деревне у родственников. Только у староверов.

– И что же вы там делали?

– Собирала информацию, – пожала плечами «дважды нефтяная вдова». – Староста – крайне интересный мужичок. Советую пообщаться, но держать ухо востро. И с тетками, которые в его деревню замуж вышли, можете пообщаться. Тоже будет вам материал для репортажа, а родственникам богатых людей наука. Хотя не все такие добрые, как мы…

– Вы и сейчас были у староверов?

– Можно подумать, вы, Юля, не знаете, кто сейчас там живет, – хмыкнула дамочка.

– Представители «Росалмторга».

– Думаете, мне хотелось с ними встречаться?

– А как вам удалось избежать встречи? – заинтересовалась я.

– К счастью, столкнулась в лесу с одним мужиком из деревни. Он меня знает. Предупредил и на эту тропу вывел. А тут появилась бешеная Алена…

«Дважды нефтяная вдова» скривилась.

– Вы с ней и раньше сталкивались?

– Она считает, что я у нее мужика увела, – хмыкнула холеная дамочка. – Но вы-то, Юля, понимаете, что мне мужик из деревни староверов не нужен даже как экзотика? Не повезу же я его с собой! Что мой муж скажет? Мужики-то могут себе позволить привозить всякие экзотические игрушки, а нам не дозволено.

Я подумала, что ту же Алену и Настену вполне могут вывезти в Петербург в ближайшее время, и Настена, наверное, не будет возражать. Только вот что с ними станется в нашем городе? Вполне могут оказаться в гареме у какого-нибудь нефтяного или газового короля! Я дала себе слово, что прослежу за их судьбой.

– Изначально что вы планировали делать, когда направлялись сюда? – спросила я у прибывшей из Петербурга дамочки.

– Выяснить ситуацию с алмазами, – снова хмыкнула та.

– Думаете заняться добычей?

– Я? Сама? Бог с вами, Юля! Я, так сказать, только потребитель этого товара. Мне не алмазы нужны, а бриллианты, причем в изделиях. Конечно, бывают дорогие камни сами по себе – крупные, нетипичного цвета. Тогда они представляют ценность из-за размера. Кстати, после огранки камень теряет примерно половину веса. А если он еще и фантазийный…

– Какой-какой?

– Основная масса обнаруживаемых камней – так называемые камни «нечистой воды». Но если цвет более насыщенный, то камень уже относят к разряду «фантазийных». Насколько мне известно, все найденные здесь – нечистой воды и мелкие.

– А вы хотите найти крупный и фантазийный?

– Можно просто крупный или просто фантазийный. Хотя это совсем не просто… Я хочу дать задание своим родственникам. Или родственникам нынешнего мужа. Или родственникам предыдущего. Поэтому и иду к ним. Обустроюсь при подходе к деревне – скорее всего на горе. Может, в лес переберусь. Когда увижу, что кто-то из моих покинул пределы деревни, перехвачу и нацелю на поиски. Взамен пообещаю или вывезти отсюда с камнями – если хотят, или корову, коз, свиней. В общем, обговорю плату.

– А что староверы сказали?

– Их постояльцы интересуются камнями, и только камнями. А жители деревни не интересуются и никогда не интересовались.

– Вы про камни от кого услышали?

– От знакомого, родственники которого тоже живут в нашем поселке, а он – от детективов, побывавших здесь в начале лета. Наши родственники пока про камни не слышали, и детективы им про месторождения, естественно, сообщать не стали. Но аборигены уже слетели от них с катушек. Правда, народу тут немного, а вскоре станет еще меньше – за алмазы убивают. Вам-то это объяснять не нужно. К тому же уже две крупнейшие компании сюда представителей прислали. Так что нужно побыстрее снять сливки – и линять. На разработку месторождения я не претендую.