Теперь усмехнулась «дважды нефтяная вдова».

– Юля, вы, как я понимаю, сюда за алмазами приехали? – спросила она, хотя вроде бы вопросы должна была задавать я.

– Не за, а из-за , – поправила я. – Расскажете что-нибудь интересное? Или, может, покажете? Или посоветуете?

– Посоветовать могу одно: убираться из этих мест, и побыстрее. Вам же не надо объяснять, что где алмазы, там кровь?

– Объяснять не надо. Но тем не менее я сюда приехала – за репортажем. То есть не являюсь вашей конкуренткой в поисках алмазов. Я их не искала, не ищу и искать не собираюсь. И Паша не собирается.

Оператор хмыкнул из-за камеры.

– Прекратите снимать! – закричала «дважды нефтяная вдова». Она что, только сейчас сообразила, что идет съемка? Или сильно головой ударилась? Тогда зачем красилась?

Пашка выключил камеру, но у меня в кармане, как и обычно, работал диктофон. Записывать для показа на самом деле было больше нечего, а вот рассказ… Я очень надеялась, что освобожденная нами дамочка поведает что-нибудь интересное или хоть полезное.

«Дважды нефтяная вдова» прищурилась, очень внимательно на меня посмотрела, что-то обдумывая, и заговорила совершенно спокойным тоном.

– Насколько я слышала, вы, Юля, денег не берете. Берете эксклюзивными репортажами.

Я кивнула.

– И еще слышала, что с вами можно договориться.

Я опять кивнула с самым невозмутимым видом, гадая, что предложит красотка.

А красотка потребовала ни в коем случае не показывать себя в эфире, не упоминать ее имя, не рассказывать, что она здесь была.

– Вы уже кому-нибудь сообщили, что я здесь?

– И в холдинг, и знакомым в органы.

– О, господи!

– Мне срочно требовалась информация о вас, – пожала плечами я. – Мы же вас с утра заметили – как вы тут бодренько по горам топали и не скрывались.

– Но я даже подумать не могла, что здесь окажетесь вы из всех людей!

– Надо всегда быть готовой к неожиданностям, – опять пожала плечами я.

Лично меня теперь уже не удивляют встречи с самыми неожиданными людьми в самых неожиданных местах. Герои моих прошлых репортажей могут оказаться где угодно – и оказывались. Пример сейчас сидел передо мной на травке.

– Могу предложить вам следующее. Мы покажем вас только со спины, связанную. Опознать будет невозможно, и пойдет съемка в репортаже о местной амазонке и местных жителях вообще. Но… – Я многозначительно посмотрела на «дважды нефтяную вдову». – Мне нужна фактура для другого репортажа – который заменит ваше появление в этих местах. И убедительная версия – для органов и нашего главного редактора. Я смогу подать ее должным образом знакомым в органах – так, чтобы вас не трогали. Предоставьте мне что-нибудь – и мы договоримся.

– Деревня родственников вас устроит? – с самым серьезным видом спросила «дважды нефтяная вдова».

– Каких еще родственников? Ваших?

«Не много ли тут всяких деревень? – подумала я. – Затопленная комиссарами, колдунов, староверов – или кем там являются Настена с Аленой… Или «дважды нефтяная вдова» имеет родственников среди колдунов?»

Тогда вполне можно объяснить две странные смерти ее двух бывших мужей.

– И моих тоже, – кивнула роскошная дамочка. – И моего второго мужа. И моего третьего мужа. И других богатых людей.

Я моргнула.

Потом мне в голову влетела мысль. Когда-то где-то я слышала, что наши богатеи собираются в складчину купить остров в теплых морях и выселить туда надоевших провинциальных родственников, количество которых постоянно увеличивается в геометрической прогрессии – по мере увеличения капиталов и объектов недвижимости у родственников питерских. Провинциальные родственники толпами едут в Петербург и его окрестности (где в последние годы выросли загородные особняки), а потом их никакими силами не выгнать. Приезжают новые, заселяются, мешают жить. Некоторые еще начинают использовать «простаивающую зря» землю, превращая ее в огороды, а потом закручивают на зиму сотни банок.

Жалобы на таких родственников мне доводилось слышать неоднократно. Меня даже просили рассказать о них в «Невских новостях» – или прислать кого-то из нашего холдинга, занимающегося темой приусадебного хозяйства, чтобы рассказать о выдающихся достижениях передовиков сельского хозяйства. Вроде у нас из холдинга даже кто-то куда-то ездил… Сама я темой не занималась, только посмеивалась вместе с рассказчиками. Ведь вроде же никого из родственников не убили (как и родственники хозяев), а если от них и избавлялись, то тихо, не привлекая внимания органов и нашего телеканала.

И я поинтересовалась, правда ли это.

На остров решили не тратиться, сообщила «дважды нефтяная вдова», к тому же вдруг мимо пройдет какое-нибудь английское судно или корабль ВМС США? Они же раздуют скандал на весь мир, будут трепаться про ущемление прав человека. Нам визы закроют, а родственников вернут. И еще помогут им получить какую-нибудь компенсацию… Оно нам надо?

«Дважды нефтяная вдова» рассказала, как ее второй покойный муж, она сама и еще несколько человек, наиболее сильно страдающих от понаехавших родственников-пиявок, приняли решение разместить их на территории родной страны, подальше от Петербурга и в такой местности, откуда им самим не выбраться, куда заходят мало людей, а те, что заходят, умеют держать язык за зубами.

– Почему выбор пал на этот регион?

– У одного из участников обсуждения здесь когда-то жили родственники. Давно. Он знал про затопленную комиссарами деревню, про деревню колдунов. Бабка его в детстве развлекала местными легендами, как сказками. Что-то отложилось в памяти. Всего, конечно, не помнил, да и бабка внуку подавала информацию под соответствующим соусом.

– И что вы сделали? – заинтересовалась я.

Освобожденная пленница принялась рассказывать…

Компания, желавшая избавиться от родственников (но не путем физического уничтожения), отправила в уральскую тайгу двух частных детективов, имеющих хорошую спортивную подготовку и опыт выживания в самых разнообразных местах, полученный в Советской армии, для сбора всей возможной информации и поиска наиболее подходящего места для строительства.

Детективы отсутствовали два месяца и вернулись с готовым планом. Они рассказали местные легенды, во многом повторив то, что помнил один из организаторов проекта, только с большим количеством деталей. Они побывали и у староверов, и у местных охотников, живущих шкурками и тем, что дает лес. Колдунов не нашли. Возможно, не особо и искали. Колдуны не были целью.

Площадку для поселения подсказал староста деревни, в которой жили Настена и Алена. Он отправил своего младшего брата с детективами по горам, чтобы показать, где лучше всего строиться. Рядом со своей деревней староста, конечно, новых жильцов в большом количестве видеть не хотел (а ему объяснили, кого собираются переселять), с другой стороны, возможно, надеялся на вливание свежей крови в свою деревню, а также, не исключено, на приток рабочих рук. Ведь многие из родственников малых питерских олигархов на самом деле были людьми работящими и способными выполнять сельскохозяйственные работы. Насколько было известно «дважды нефтяной вдове», две тетки из переселенных позже перебрались в дома староверов.

– И сейчас там живут? – не удержалась я от вопроса.

Рассказчица кивнула.

– И даже детей родили. В возрасте за сорок. Но тут питание хорошее, мужики здоровые. Так что кое-кто оказался очень доволен тем, как все сложилось. Те тетки заявились в Петербург мужей искать – хотели, чтобы родственник их олигархами обеспечил. Но олигархов на всех не хватает. А уж на сорокалетних теток в особенности…

После возвращения детективов из командировки в тайгу вылетели трое малых олигархов, осмотрели местность, тоже встретились со старостой. Старосте были оставлены подарки (как, впрочем, и детективами).

Потом началось строительство. В уральские леса вывезли бригаду белорусов, которые показали себя в окрестностях Петербурга великолепными мастерами, не то что таджики с узбеками, ставшие строителями, только приехав на берега Невы. Эти же были профессионалами и умели и лес рубить, и домики из него собирать. К работам привлекли и нескольких человек из деревни староверов. Тем не требовались деньги. Староста запросил кое-какие орудия труда, продукты, которые и были поставлены к удовлетворению обеих сторон.