За десять лет до эпохи Путина — Медведева новая Россия формально возвратилась в ту цивилизацию, из которой была вырвана Великой рабоче-крестьянской революцией во втором десятилетии XX века. В то время цивилизация была восходящей. Казалось бы, после этого возвращения наш путь к процветанию обязательно продолжится. Однако этого не произошло сразу. И в эпоху тандема тоже не происходит. В чем дело? Не туда забрели? Ответ не простой. Возвратились туда, в ту цивилизацию. Но с тех пор она сама из восходящей трансформировалась в нисходящую. Поэтому чем больше усилий мы будем прикладывать для успеха, тем большая вероятность новой катастрофы. Выход, как говорится, там же, где и вход. То есть в переходе на путь прагматического социализма. При этом оттенки норвежской, австрийской или шведской модели практического значения не имеют. В теперешней потребительской цивилизации тотальный обман и есть ее главное содержание. Практически образ жизни. Мы этот ужас уже проходили в социализме тоталитарном. Кажется, Путин это понимает лучше. Медведеву, воспитанному на переходных ценностях, сложнее.

Итак, несмотря на яростное противодействие внутренней оппозиции и внешних политических противников в США, представляемых послом Макфолом и конгрессменом Маккейном, 4 марта 2012 года Владимир Путин уже в первом туре получил 65 процентов голосов избирателей и в третий раз стал президентом России. Историческая память не зафиксировала до этого времени такого события в России, как возвращение на вершину власти человека прежде с нее сошедшего. Однако Путину это удалось. В чем же его секрет?

Еще до первого прихода на пост президента в своей политической карьере он хотя и не совершал ничего выдающегося, но и не допускал явных ошибок. Например, за годы работы в мэрии Питера он смог не «замараться». Хотя многим это не удалось. Этот баланс и стал платформой его политического успеха. Затем в период президентства и премьерства этот успех, как теперь широко известно, ему удалось развить и укрепить. Кроме того, на Путина «работает» его умение накануне выборов создавать впечатление отстраненности от избирательной кампании (как он говорит, «чтобы меньше врать»). А также его упорное нежелание участвовать в прямых телевизионных дебатах с другими претендентами. Может, еще и потому, что он видит, как неумело они организованы и скорее дискредитируют участвующих в них кандидатов, чем работают на их рейтинги.

Возвращение получилось триумфальным и по результатам голосования, и по невиданной массовости митингов в его поддержку по всей стране. На этот раз, в отличие от прежних своих предвыборных кампаний, которые по большому счету таковыми и называть трудно, Путин до выборов представил народу и своим избирателям не набор первоочередных действий по спасению и укреплению страны, как прежде, а подробную программу дел на перспективу. Причем далеко выходящую за рамки президентского цикла (похоже на заявку о возможном продолжении президентства и после третьего срока). В шести еженедельных статьях, опубликованных в различных по политическим предпочтениям газетах (!), Путин не обошел вниманием ни одного острого вопроса внутренней и внешней политики страны.

В первой статье он дал перечень и анализ тех вызовов, на которые мы должны будем отвечать как минимум в ближайшее десятилетие. Из них борьба за ресурсы была названа главным вызовом.

Многих в России волнуют межнациональные отношения. Особенно разрушительные лозунги типа «хватит кормить Кавказ». Для благополучия и национального здоровья важнее, писал кандидат в президенты в связи с этим, не национальное, а общероссийское гражданское чувство. Его и нужно развивать. Миграционная политика обязана учитывать ошибки европейских стран. Об этом вторая статья.

Экономические задачи стали темой третьей статьи. Экономика России должна быть конкурентной в мировом хозяйстве и способной обеспечивать постоянный рост качества жизни всех граждан России.

Развитию гражданского общества, демократии и качеству государственного механизма посвящена четвертая статья. Состояние институтов государства явно не соответствует состоянию гражданского общества, делает вывод Путин, и его необходимо как можно быстрее подтягивать до ожиданий граждан.

Социальная политика должна быть конкретной и обеспечивать формирование справедливого общества. Для этого государство обязано пресекать произвол частных собственников, резче реагировать на любые безнравственные поступки, преступления граждан и пропаганду греха кем бы то ни было. Снижение уровня коррупции по-прежнему остается главным приоритетом. Эти и другие вопросы социальной жизни стали темой пятой статьи.

О развитии вооруженных сил и оборонно-промышленного комплекса как гарантов национальной безопасности говорится в шестой статье. Многие годы на эти цели отпускалось средств значительно меньше необходимого. Настало время «платить по счетам», утверждает в статье Путин. И это не ради угрозы кому-либо, уточнил он, а с целью подтягивания обороноспособности страны на достаточный уровень.

Народное чувство в отношениях с правителями не бывает постоянно положительным или отрицательным. Оно претерпевает разные состояния от поклонения до презрения. Называется это состояние: «Кривая неблагодарности народа». К тому же народная мудрость способна метко подмечать особенности правлений. Например, 1 горби — мера предательства, 1 ельц — мера подлости и вероломства, 1 путинка — мера осторожности.

В свою очередь, правители не всегда понимают (представляют), с каким народом они имеют дело: от Горбачева — «Я дал вам свободу и живите как можете» до раннего Путина — «Народ еще не готов к демократии».

Прочность и процветание демократий, какого бы типа и степени развития они ни были, зависят от ничтожной технической детали: от избирательной процедуры. Все остальное — второстепенно. Добавим еще, что в современных условиях и в будущем вторым таким условием, после избирательной процедуры, являются референдумы.

Следовательно, нет универсальной демократии. И демократии в чистом виде тоже не может быть. Есть ее разные типы и разная степень их развития, и обусловлено это различие прежде всего видом избирательной процедуры. Например, отличием выборов глав государств: выборщиками как в США, парламентом, как в Германии, или на всеобщих выборах, как в России и во Франции. В качестве довольно вероятной гипотезы можно утверждать, что могут быть такие типы демократий: демоохло-кратия, демоавтократия и демототакратия. Где «охло», «авто» и «тота» указывают на особенность каждой из указанных демократий. Кроме этого, каждому из типов может быть присуща разная степень развития, вплоть до таких пограничных состояний, когда, например, демоох-лократия превращается в анархию, а демототакратия — в тиранию.

Повторим, демократия — это способы формирования всех уровней власти посредством избирательных процедур и принятия важнейших решений на референдумах. И не больше. Суждения об универсальности и всеобщности любых других сторон демократии от лукавого. Потому что в зависимости от истории страны и даже ее конкретной ситуации, по методам и средствам реализации, то есть по политическому режиму, по его содержанию, они могут быть очень различными — от ультралиберальной (голландская) до тоталитарной (советская). Таким образом, о стандартах демократии можно говорить только применительно к способам ее формирования — избирательному процессу. А далее стандартов быть не может. Например, в США шерифов, судей, прокуроров округов избирают, а во Франции начальника местной полиции назначает мэр города, а судей и прокуроров назначает президент. В некоторых мусульманских демократиях действует сухой закон, в Японии запрещается употребление спиртного до 20 лет, а в Голландии марихуану продают в кафе. Где-то разрешены однополые браки и эвтаназия, а где-то многоженство. В иных странах гей-парады стали элементом городской жизни, в других посылают им проклятия и опасаются повторения судьбы Содома и Гоморры. То есть для одних толерантность к греху — это демократия, для других — разврат.