Не дожидаясь, когда ему напомнят о необходимости двигаться, юноша вновь направился вперед.

Этой ночью император как с цепи сорвался. Он не мог насытиться своим пленником, брал его снова и снова, чуть ли не топил в нежности и страсти. Раулю под конец стало даже больно, механическое движения в его теле не приносили удовольствия, но вампир терпел. В конце концов, увидевший, наконец, его страдальческую гримасу, император отвалил от него сытым удавом и уснул, по-хозяйски обхватив руками и ногами. А Рауль еще пол ночи прислушивался к себе, боясь лишний раз двинуться. Но все обошлось. На этот раз вампирская регенерация сработала превосходно, и на утро юноша даже не хромал. Натаниэль ушел из его постели с рассветом, но вампир не заметил его исчезновения, утомленный жадной страстью императора. А когда проснулся, обнаружил на прикроватном столике букет роскошных кремовых роз и ларец с потрясающей красоты мужским ожерельем-воротником из сапфиров и льдистых бриллиантов. Рауля аж передернуло. До самозабвения обожавший цветы вампир откровенно не терпел срезанные бутоны. Для чего выращивать, выхаживать, защищать от болячек куст?.. Чтобы затем просто срезать быстро умирающие цветы? Неужели нельзя любоваться ими вживую? А уж о драгоценностях и говорить нечего. Даже в бытность свою королем, вампир старался свести необходимые ему по протоколу драгоценности к самому минимуму. Этот же подарок напоминал плату клиента дорогой куртизанке. Ни теплоты, ни нежности, одна цена и холодная красота камней с уже мертвыми цветами.

- Наложник Рауль! — незнакомый молодой голос раздался совершенно неожиданно. И вампиру преградил путь молодой весьма красивый полукровка. Примесь человеческой крови добавляла в его внешность утонченную красоту недолговечного цветка.

Надменно оглядев вампира, незнакомец, одетый как служащий высокого ранга, перевел взгляд светло-карих глаз на охрану пленника.

- У меня послание для этого наложника от повелителя, — объявил он евнухам, не двигаясь с места. — И подарок.

В руках полукровка держал длинную шкатулку, в каких обычно хранят длинные заколки для волос.

- Вы можете передать послание, господин секретарь, — поклонился старший из евнухов. Юноша кивнул и открыл шкатулку.

- Это стихи, — пояснил он, подавая вампиру свернутое трубочкой послание. Рауль машинально взял свиток, а секретарь императора достал тем временем узкий футляр с золотой филигранью. — Это тоже вам.

Никто не уловил мига, когда из футляра вдруг выщелкнуло треугольное лезвие скрытого кинжала. И серебристый высверк разрезал воздух перед лицом Рауля. Никто… кроме самого пленника.

Не полукровке с человеческой кровью тягаться в скорости с представителем долгоживущей расы. Мальчишка смог опередить неповоротливых евнухов, но не чистокровного вампира.

Вот только Рауль не стал уворачиваться.

С понимающей, почти благодарной улыбкой он сам шагнул под нож. Может, и правда, это выход…

В этот миг Рауль не думал ни о чем. Не было у него времени думать. Всего лишь миг, и все его проблемы оборвутся вместе с жизнью. Лишь потом, спустя время, анализируя свои действия, юноша понял, что это была откровенная трусость. Пойти по самому легкому пути… Расписаться в собственном бессилии…

Ведь умереть так легко. Жить трудно…

И эта готовность принять смерть… принять чуть ли не с благодарностью… заставили убийцу замешкаться. И в следующий миг Рауля уже выдернули из-под удара. Клинок только разрезал одежду, оставив на груди короткую, практически незаметную, белесую царапину.

А затем время словно рвануло вперед…

Рауль ощутил себя лежавшим на полу коридора, под самой стеной. Над ним нависал с оскаленными зубами один из евнухов охраны, что отшвырнул его от убийцы. Остальные уже успели скрутить секретаря. А рядом с вампиром обнаружилось смятое послание от императора.

Машинально, словно во сне, Рауль медленно протянул руку и развернул дорогую, с золотым обрезом бумагу.

Лист был девственно чист.

Подняв голову, Рауль с какой-то безмятежностью посмотрел на притихшего полукровку. Юноша, оскалившись не хуже чистокровных дроу, с отвращением смотрел на вампира.

- Тыыыы!.. — выдохнул полукровка с неизбывной ненавистью. — Кровосос паршивый!.. Ты не достоин ЕГО!.. Почему он должен унижаться… унижать СЕБЯ!.. связью с тобой! Я!.. Я его любил!.. Всегда любил! А он даже не смотрит в мою сторону… Из-за тебя! Сдохни же, наконец!

- Жаль, — тихо произнес Рауль, поднимаясь на ноги. Секретарь от неожиданности заткнулся, с каким-то недоумением рассматривая совершенно безмятежного вампира. — Жаль, что у тебя не получилось.

Набежавшая стража скрыла незадачливого убийцу от глаз пленника.

- Хотите вернуться в свои покои? — поинтересовался евнух у вампира. — Или вызвать целителя?

- Зачем? — отозвался Рауль. — Я не ранен. А одежда для танца мне, как я понимаю, потребуется другая. Не будем заставлять учителя ждать.

И вновь спокойно продолжил свой путь.

Вот только в груди нарастал холодный ком наконец-то осознанного страха. Он только что, сам, едва не предал сестру. Едва не оставил Илли одну в целом мире!.. Неразумного, несчастного ребенка, который смотрит на него как на божество… который надеется только на него!

Было противно до тошноты.

Но безупречные губы продолжали чуть изгибаться в идеальной улыбке.

Зал для танцев, предоставленный Магасрой, оказался ее личным бальным залом.

Огромным и великолепным. С высокими резными колоннами по периметру, узкими, частыми витражными окнами от пола до потолка, с зеркальным мраморным полом.

Часть залы была застелена пестрым ковром, с краю уже сидела парочка музыкантов, слегка пощипывая струны лютней, и ждал, похлопывая себя по бедру тонким стеком, высокий эльф, видимо учитель.

- Опаздываешь, — хмуро встретил он нового ученика. — Чтобы больше этого не было, а то получишь.

Прошелся придирчивым взглядом по фигуре вампира, и Рауль ощутил пока еще слабый гнев. Его рассматривали, как породистого скакуна, оценивая стать и пригодность к работе.

Но вампир еще не до конца понял, на что подписался, дав согласие на уроки. Тонкий хлыст эльфа брезгливо приподнял край верхней туники.

- Обнажись, — приказал учитель, чуть ли не облизываясь. Евнухи попытались было что-то вякнуть, но эльф их оборвал. — Не нужны мне его прелести. Я еще не сошел с ума, пытаться поиметь чужого наложника. И тем более наложника самого императора. Но его господин изъявил желание обучить его танцам. И я должен видеть, с каким материалом буду работать. Пусть снимет все, даже белье.

- Вот!.. — чуть ли не швырнул он к ногам онемевшего Рауля скомканный кусок полупрозрачного шелка. — Сооруди набедренную повязку. Да затяни потуже, чтобы не сверкать тут своим богатством!

Дрожащими от ярости руками Рауль взялся за пояс. Ему не было так стыдно, даже когда его трахал император. Но здесь, в этом огромном полупустом зале, под взглядами видавших его в любых видах евнухов, замерших лютнистов и самодовольно скалящегося эльфа, юноша почувствовал, как его лицо заливает краска стыда.

В голове нарастал противный звон… Начало тошнить.

Не отрывая взгляда от ковра, Рауль быстро обнажался, стараясь максимально абстрагироваться от происходящего. Получалось откровенно плохо.

Оставшись в чем мать родила, вампир замер, стараясь не прикрываться руками. Хмыкнув, эльф пошел по кругу, рассматривая его.

- Неплохо, неплохо… — он подцепил стеком вялое достоинство вампира, и Рауль с трудом подавил желание врезать наглецу по ухмыляющейся роже. — Я же сказал тебе, прикройся!

Наклонившийся за куском шелка Рауль тут же получил стеком по заду.

- Правило первое, — чуть ли не пропел учитель, — любое твое движение должно быть эротичным и вызывать желание. Сейчас ты двигался как свободный человек, воин. Но ты всего лишь раб, постельная игрушка. И всегда должен думать о желании господина, а не о своем собственном.

- Я был уверен, что иду учиться танцевать, — не выдержал Рауль, подцепив, наконец, тряпку и поспешно обматывая ею бедра. — Или это урок послушания?