Неужели между ним и его вампиром отныне одна только ненависть?!

Натаниэль яростно замотал головой, прогоняя последнюю мысль.

Нет!

Надо только выбраться. А там он на коленях вымолит прощение у любимого! И начнет с того, что вернет свободу всем рабам-вампирам…

Тем временем Эйрамиэль отошел к массивному столу из целых половинок бревен и взял флакон с какой-то жидкостью лилового цвета. Натаниэль с невольной настороженностью смотрел, как эльф не торопясь откупоривает притертую пробку и вдыхает аромат явно возбуждающего зелья.

- А теперь повеселимся!.. — маньячный блеск полыхнул в золотых глазах Эйрамиэля. Одной рукой он жестко зафиксировал подбородок мужчины, а второй приставил флакон к искусанным в кровь губам пленника. Натаниэль упрямо пытался сцепить зубы, но проклятая распорка помешала, и в горло ему полилась густая, обжигающая холодом и какими-то пряностями жидкость. Часть содержимого выплеснулась на грудь, заполняя спертый воздух каземата дурманящим запахом трав. Остальное, как Натаниэль не попытался выплюнуть эту гадость, эльф заставил его проглотить, по-простому зажав ему рот и нос.

Проклятый наркотик неожиданно мягко скользнул по пищеводу в желудок и обжег императора изнутри. Враз стало жарко, а член болезненно заныл, стиснутый тесными штанами, и запульсировал, быстро наливаясь кровью.

- Разденьте его, — приказал эльф своим подручным и повторил слова жестами. Охранники, молча достав ножи, придвинулись к пленнику, и вскоре Натаниэль висел в чем мать родила.

На какое-то время Эйрамиэль оставил его в покое, чем-то звякая на своем столе. А Натаниэль вслушивался в собственное тело.

Тело пылало.

Возбуждение, вызванное эликсиром, нарастало с каждым мгновением. Член болезненно дергался, не в силах выплеснуть семя.

- Нравится, милый? — От стола поинтересовался эльф, все так же не поднимая головы от перебираемых игрушек. — Знаешь, в чем огромный плюс этого зелья? Ты не сможешь кончить, пока Я не разрешу. А мое разрешение ты получишь только тогда, когда хорошенько о нем попросишь.

Но Натаниэль уже плохо слышал, что там ему говорил Эйрамиэль. Мужчина отчаянно сучил ногами, пытаясь бороться с противоестественным напряжением в чреслах. А ведь когда-то сам так же заставлял Рауля… Дарил мужу нежеланное возбуждение…

Распорка, не выдержав давления, треснула под крепкими зубами дроу. И Натаниэль, сильно запрокинув голову назад… до хруста в напряженной спине!.. выгнулся, взвыв.

И услышал сквозь шум крови в ушах восхищенный возглас Эйрамиэля.

- Как же ты красив, любовь моя!..

Впившись выпущенными клыками в нижнюю губу… до струек крови!.. Натаниэль закрыл глаза и приставил тонкое, любимое тело…

Рауль.

От одного только воспоминания о страстном вампире у Натаниэля сорвало весь его контроль, и император резко толкнул бедра вверх.

- Похоже, любимый, ты готов? — На этот раз ненавистный голос раздался прямо над ухом пленника, и горячие пальцы эльфа в ласке прошлись по напряженному стволу дроу, а губы прижались к горевшей коже между сведенных судорогой лопаток. Тело-предатель тут же отреагировало на ласку, прогибаясь навстречу эльфу. Натаниэль уже не контролировал ни тело, ни сознание. И только память о Рауле еще давала возможность императору цепляться за крохи самого себя, не позволяя униженно завыть, выпрашивая у Хозяина облегчение от сладкой пытки.

Увидев мутные глаза плохо соображающего пленника, Эйрамиэль лишь самодовольно ухмыльнулся и отошел на пару шагов, прокручивая в руках тяжелую плеть. Ее концы жгуче приласкали смуглую, блестящую от пота кожу императора, тут же разорвав ее в кровавые клочья. Раны были поверхностные, не смертельные, но крайне болезненные. Именно то, что и нужно, чтобы показать одному зарвавшемуся наглецу, кто в доме хозяин.

Но сперва ….

- Сволооооочь!!! — В голос взвыл Натаниэль, выгибаясь на дыбе, когда палец ненавистного эльфа проник в тугой жар его тела. Эйрамиэль лишь оскалил белые зубы и сильно шлепнул пленника по мускулистому бедру. Император же громко матерился, раскачиваясь на собственных руках, и пытался соскочить с настырных пальцев. Но Эйрамиэль кивнул прислужникам, и императора тут же зафиксировали, пока кузен Эльданы сосредоточенно трахал пальцами неподатливое тело.

- Ну, же… милый!.. — пыхтел он, расширяя тугое колечко мышц. — Давай, расслабься!.. Я сделаю тебе приятно… Да не зажимайся ты! Я не хочу тебя порвать!..

Но Натаниэль продолжал биться под его руками. И, наконец, уставший с ним бороться Эйрамиэль приказал подручным перегнуть дроу через широкое бревно, что обнаружилось тут же, поблизости. Но и там Натаниэль, не смотря на дурман зелья, продолжал материться и лягаться, пока его не зафиксировали кандалами.

- Я сказал, ПРЕКРАТИ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ! — Завопил эльф, растрепанный от всех усилий сломить пленника. Неожиданно он засадил в задний проход мужчины толстую рукоятку своей плети. И Натаниэля выгнуло дугой от сильнейшей боли, разорвавшей тело. По напряженным ногам тут же бойко побежали горячие струйки. Анус засаднило так, словно туда сыпанули жгучего перца. Но, тем не менее, возбуждение не исчезло! Член как был каменным, так и остался.

Перехватив поудобнее рукоять плети, Эйрамиэль выдернул ее из сопротивляющегося тела и тут же вновь загнал на всю длину. Натаниэль, не выдержав, протяжно застонал от адской боли, но затем еще сильнее стиснул зубы, вспоминая, как некогда насиловал перекинутого через диван Рауля. Теперь ЭТО его искупление за боль, причиненную вампиру.

Эйрамиэль обошел бревно и заглянул в расширившиеся черные глаза, переполненные болью и яростью. Теплая ладонь легла на мокрую щеку мужчины и ласково погладила, большим пальцем мазнув по верхней губе.

- Мой!.. и только мой! — С нежностью в голосе выдохнул эльф, не рискуя поцеловать императора из-за оскаленных вампирских клыков. — Ничего… я заставлю тебя смириться.

Град ударов плетью, обрушившихся затем на обнаженную спину императора, выбил из его головы все мысли.

Кроме возбуждения…

…Сколько продолжались его мучения, Натаниэль не знал. Кажется, братец Эльданы что-то еще совал в его задницу помимо плети. Даже, кажется, трахал его…

Натаниэль уже не чувствовал ни рук, ни ног, ни окровавленной спины, ни разорванной задницы. Боль все больше и больше отдалялась куда-то в сторону.

Потом вдруг перед его глазами появился обнаженный эльф, с маньячной улыбкой дроча самому себе.

Потом он исчез. А Натаниэль услышал характерные шлепки позади себя, и сам стал дергаться на бревне вперед-назад, когда Эйрамиэль сразу взял бешеный темп, вколачиваясь в онемевшее от пыток тело подневольного любовника, засаживая ему по самые яйца.

Дальнейшего Натаниэль уже не помнил…

Потом было еще несколько подобных эпизодов. Он терял сознание от боли и наркотиков, которыми его пичкал эльф. Вновь приходил в себя или его насильно приводили в чувство. Впрочем, Натаниэль уже плохо соображал, что с ним творил влюбленный в него псих. Наркотики глушили природную регенерацию дроу, туманили восприятие. Но даже среди этого непрерывного безумия у императора случались периоды просветления. Во всяком случае, парочку он помнил очень хорошо…

…Руки Эйрамиэля неожиданно бережно перебирали густые пряди волос Натаниэля. Кажется, этот псих их даже целовал!

- Красивый… — шепнул он, прижимаясь к распятому мужчине, не обращая внимания на пот и кровь, покрывающие тело пленника вперемешку со спермой. — Мой… И всегда будешь моим. Всего-то и надо, чтобы ты потерял память… потерял себя… Не хочу применять магию, не хочу получить всего лишь куклу. Так что придется тебе потерпеть, любимый. Только так можно уничтожить твою брачную татуировку… когда уничтожится сама личность ее носителя. Я читал об этом в древних фолиантах. А потом мы свяжем друг друга таким же обрядом. И всегда… во все времена будем вместе! Боги, как же я буду любить тебя!..