— Но ведь есть и другие Хозяева…

— Я точно знаю, что вы сильнее меня, но вот в отношении Гербе или Целлера не уверен. А кроме того, — всё тем же ровным голосом добавил он, — они знали меня совсем в другом качестве. И это ещё одна причина, почему я не хочу обращаться к ним.

Я кивнула, вспомнив слова Юхана.

— Вы жили здесь?

— Да, в служебной части дома.

Карл явно не входил в число домашней обслуги, но, видимо, Барр не доверял ему, несмотря на все заклятия покорности, и предпочитал держать его у себя на глазах. Я подумала, что роль приживальщика была для него ещё одним унижением, на которые был так щедр его прежний Хозяин.

— Если хотите, вы можете переселиться в одну из гостевых комнат, по вашему выбору. Скажите Фросту, что это я приказала.

— Благодарю вас, мисс Чернова.

— А после ленча, — решительно добавила я, — я жду вас в кабинете.

Ещё утром Дюваль спросил, что я желаю видеть на столе. Я ответила, что оставляю это на его усмотрение, и он предложил меню на весь день, с которым я согласилась, не раздумывая. Я как-то привыкла есть, что дадут, если, конечно, не готовила сама, и необходимость давать указания повару меня несколько смутила. К тому же я не слишком разбиралась во всех этих кулинарных шедеврах, на которые он был большой мастер.

Совещание, о котором говорил Симон, состоялось сразу после ленча, в бывшем кабинете Барра, за длинным столом, вероятно, и предназначенном для этих целей. Из моих старых вассалов на нём присутствовали Симон и Жерар Шевалье, все остальные были местные и, кроме Ведемана, мне незнакомые. Их мне представила уже известная мне старший секретарь Элоди.

— Альберт Кертис, юрисконсульт. Сергей Гаврилов, управляющий финансами. Ричи Рен, руководитель службы безопасности.

В Рене чувствовалась явная примесь азиатской крови, хотя он был высок и с довольно правильными чертами лица. Я с интересом глянула на невозмутимого Симона. Ладно, пусть сам разбирается, кто ему этот Рен — конкурент или подчинённый.

— Морис Эспозито, командир боевого отряда. Эрика Андерсен, ваш личный телохранитель.

Эта парочка заинтересовала меня особо. Слова «боевой отряд» сразу вызвали в памяти уроки истории, рассказывающие о противостояниях Тёмных и Светлых магов. А с кем собирался воевать Барр — со Светлыми или с конкурентами из Тёмных? Но представление единственной, если не считать секретарши, женщины тут же заставило меня забыть об этих размышлениях. С мыслью, что у меня есть целый штат прислуги, в том числе личные горничные и шофёр, я уже почти смирилась. Но телохранитель?

— А вы… э-э… — спросить напрямую, а за какие такие заслуги её назначили телохранителем, мне показалось неловким. Перед глазами тут же замелькали кадры из голливудских боевиков, где фигура женщины-бойца, дающей фору мужчинам, в последнее время пользовалась большой популярностью. Но Эрика Андерсен отнюдь не выглядела бой-бабой, напротив, внешне это была довольно хрупкая блондинка с собранными в скромный хвост волосами, в чёрных брюках и жилетке поверх белой блузки. Видя моё затруднение, Морис Эспозито поспешил прийти мне на помощь:

— Мисс Андерсен — лучший боевой маг из всех, мне известных.

— Спасибо, Морис, — улыбнулась мисс Андерсен.

Я перевела дух. Почему-то с мыслью, что Эрика охраняет Хозяина благодаря искусству магии, а не «рукомашества и дрыгоножества», мне было легче смириться.

Все расселись вокруг стола, но не раньше, чем во главе его села я. При этом Симон как-то ненавязчиво очутился по правую руку от меня, оттеснив собравшегося сесть на это место юриста. Слева сел Эспозито, за ним — Рен, Жерар поместился рядом с ним, напротив финансиста. Карл и Элоди скромно пристроились на конце стола.

— Вы тоже садитесь, — сказала я Эрике, оставшейся стоять у стены. Её взгляд в затылок меня нервировал, да и неудобно держать женщину на ногах, когда мужчины сидят. Мне показалось, что Андерсен на мгновение заколебалась, но тут же, слегка тряхнув головой, пересекла комнату и заняла место рядом с секретаршей.

— С чего начнём? — спросила я. Собравшиеся переглянулись, и с места поднялся юрист. Я нахмурилась, поняв, что успела забыть, как его зовут. Плохая у меня память, нетренированная.

— Если позволите, мисс Чернова, начну я, — сказал он. Я кивнула, продолжая терзать свою память в поисках имени своего нового приближённого. Альберт, Альберт… Фамилия ещё какая-то, похожая на голландскую…

— Вы, вероятно, уже знаете, что Луис Барр был отправлен в психиатрическую клинику, — начал он. Я снова кивнула:

— Надеюсь, это хорошая клиника.

Не то чтобы мне было особо жаль Барра, но всё же не слишком весело сознавать, что я превратила пусть и не очень хорошего человека в растение. И мне не хотелось, чтобы его дальнейшее существование омрачалось плохим уходом, пусть даже сам он вряд ли способен оценить его качество.

— Одна из лучших в Нью-Йорке, — заверил юрист. Кертис, вот как его фамилия. — Впрочем, если пожелаете, мы переведём его в любую другую по вашему выбору.

— Не надо.

— Как скажете. Теперь о вашем наследстве. Мы уже связались с адвокатской конторой, которая оценит его размеры и представит полную опись. Я обдумал, как лучше всего будет перевести его на вас, и пришёл к выводу, что легче и надёжнее всего будет объявить вас женой Барра.

— Женой?!

— Да, это позволит свести подлог к минимуму. Если просто оформить завещание на ваше имя, то могут заинтересоваться, с какой стати всё было завещано постороннему человеку. Если сделать вас его родственницей, то придётся доказывать, что таковое родство действительно имеет место. Конечно, мало вероятно, что появятся настоящие родственники и попытаются оспорить завещание, но и полностью сбрасывать такую возможность со счетов я бы не стал. Если же наследство получит его жена, то всё легко объясняется и не требует особых доказательств.

— А у Барра есть родственники?

— Честно вам скажу, мисс Чернова — не знаю. Хозяин не любил распространяться о своём прошлом.

Я помолчала, так и этак прокручивая в мозгу создавшуюся ситуацию. Мысль о том, чтобы выйти замуж за Луиса Барра, путь даже чисто формально и задним числом, восторга во мне не вызывала. Но, вероятно, Кертис был прав. Я стану опекуном недееспособного мужа, что позволит мне распоряжаться его имуществом. Брак будет существовать исключительно на бумаге, от меня не потребуется ничего, кроме как подписать соответствующие документы. Что «муж» когда-нибудь придёт в себя, можно не опасаться, и я могу с чистой совестью забыть о его существовании. Я покосилась на Симона, но подавила желание спросить его мнение. Не хотелось столь откровенно демонстрировать моим новым вассалам, насколько сильно я от него завишу.

— Хорошо, я обдумаю ваше предложение. Что ещё?

— Так ты у нас теперь миссис Барр? — с улыбкой спросил Кристиан. — Можно поздравить тебя с законным браком, или лучше выразить соболезнования соломенной вдове?

— Крис, это не смешно. Я предпочла бы стать ему какой-нибудь тринадцатиюродной племянницей.

— А разница? К тому же есть пусть крошечная, но опасность, что кто-нибудь ушлый решит отследить точную степень вашего родства, и узнает, что никакой Александры Черновой, равно как и Сандрин Вазова, в родословном древе Барра нет.

— Ты говоришь в точности, как Симон, — проворчала я. К Шевалье я воззвала сразу после совещания, прося найти какую-то иную возможность унаследовать свалившееся на меня состояние. Но Симон остался глух к моим словам, сказав, что я и сама понимаю, что никаких реальных причин не принимать предложенный план у меня нет. Кроме разве что желания как можно больше затруднить себе жизнь, но это не то желание, которому стоит потакать. Когда же я заикнулась, что вообще могла бы отказаться от наследства, Шевалье воззрился на меня так, словно я попыталась отказаться по меньшей мере от собственной магии. Под его взглядом я даже раньше, чем он открыл рот, осознала всю меру своей глупости. Вассалы вассалами, но какая же власть без денег?