В тот же месяц, когда записывался «Act Naturally», Брайан Пул, Рег Пресли, Тони Крэйн и еще несколько музыкантов того же калибра — известные под общим именем «The Corporation» — выпустили свою версию «Ain't Nothing but a House Party» группы «The Showstoppers». Даже эта вещица умудрилась пробраться в британские чарты (заняв, правда, одну из последних позиций).
Подростки перестали быть главной целевой аудиторией поп–индустрии; их «обскакали» их родители поколения Свингующих шестидесятых и молодые супружеские пары, у которых прошла страсть ко всему новому. Один незначительный американский журнальчик ухватил всеобщее настроение, обозначив рок–н-ролл как «стиль для взрослых от тринадцати до шестидесяти». Теперь уже не было ничего смешного в том, что солидные дядечки с лысинами и двойными подбородками захватывали хит–парады — как это сделал, например, Элис Купер со своим новым синглом «Poison» — или после долгих лет молчания отправлялись в мировые турне: налицо пример Пола Саймона, «Fleetwood Mac», «Grateful Dead» и Леонарда Коэна, которому уже перевалило за пятьдесят. Да что говорить, даже Джордж Харрисон поговаривал о том, что и он, «может быть…» во время банкета по случаю выхода «Cloud Nine», хотя все знали, что у него нет таких намерений. Да и какой смысл «раскручивать» альбом, который и так продается миллионными тиражами?
Если не считать «Концерт для Бангладеша» Харрисона и «TV Special» Карла Перкинса, Ринго не участвовал как исполнитель в серьезных музыкальных проектах, однако никогда не оказывался в трудном положении, как Джордж в 1974 году или, в большей степени, Пол (и все еще продолжал испытывать трудности). Тем не менее вскоре после выхода из клиники Старр сыграл в парочке номеров, когда в рамках турне 1989 года Боб Дилан приехал во Фреджус, в нескольких милях от Монако, княжество, ставшее родным домом Ринго после того, как он продал Tittenhurst Park в январе 1988 года и покинул Англию с ее грабительским налогообложением.
Идя по стопам Джорджа, он рыскал в поисках недвижимости на Гавайях, временно обосновавшись в Лондоне. В один из визитов на Туманный Альбион он посетил шоу Дилана в Hammersmith Odeon, во время которого были исполнены несколько кавер–версий, включая «She's About a Mover» и «Sukiyaki» Киу Сакамото. Предаваясь золотым воспоминаниям о его сногсшибательных концертах с «The Band» во времена «Blonde on Blonde», критики закрыли глаза на качество выступлений Дилана в конце восьмидесятых: в шоу маэстро этого периода было гораздо больше веселья, чем у его именитых соперников. Кроме того, пока «The Beach Boys», «The Troggs» и им подобные наматывали круги вокруг земного шара, пожиная плоды былой славы, выход каждого нового альбома Дилана был целым событием.
Новый релиз от Ринго, конечно, трудно было бы назвать событием, но он мог бы сорвать большой куш в Северной Америке, если бы поехал туда на гастроли. Со своим жизнерадостным фатализмом он уже не боялся подонков с огнестрельным оружием и смерти, прячущейся за каждым изгибом дороги — или падающей с небес. Вопреки своим предыдущим заявлениям, Ринго побывал на похоронах гитариста Стиви Рэя Воэна, который разбился на вертолете в Висконсине во время турне с Эриком Клэптоном.
Эрик Клэптон, «Fleetwood Mac», Стив Уинвуд, «Dire Straits» и прочие представители «окультуренной» поп–музыки для взрослых всегда могут найти покупателя для своих альбомов, похожих друг на друга как две капли воды, особенно среди тех, кто вырос вместе с ними. Те, кто не принадлежал к числу поклонников их творчества, искали отраду в других сферах музыки — в опере, танцевальной музыке тридцатых годов, григорианском пении — или решали для себя окончательно, что музыка — это не для них.
Хотя высказывание Адама Фэйта «самое плохое, что может быть, — это бывшая поп–звезда, выступающая по клубам» не лишено здравого смысла, такая судьба не постигла еще никого из реликтов шестидесятых годов. Стареющие звезды стали легендарными героями, которые — как своего рода цезари, обожествляемые галльскими крестьянами — никогда не отказывались подписать ветхую фотографию или обложку пластинки, где на их головах было куда больше волос, чем теперь.
Неисправимые старые стиляги, рокеры и хиппи теперь появлялись не иначе как при галстуке и в цивильном костюме: такой стиль одежды был обязательным в клубе Blazers в Виндзоре, в Double–Diamond, 60s Club в Марбелле и прочих заведениях, куда на вечеринки типа «Sounds of the 60» приходило не более трех десятков человек. Промоутеры зашибали деньгу, устанавливая нереальные цены на ликер, где дрянной оркестришка исправно читал с листа, а на сцене перед ним прыгал какой–нибудь клоун с шутками, которые шокировали бы пьяного матроса. Звучало это примерно так: «Без лишнего шума и пыли, леди и джентльмены, я хотел бы вам представить ну–у проста–а с–у-у–у-упер–артиста, от которого, я уверен, вы все будете в восторге — ну, по крайней мере, моя прабабушка его очень любила…»
Чтобы заинтересовать публику, «су–у-у–упер–ар–тисту» было уже недостаточно выдавать барахло в духе третьесортного Фрэнка Синатры. Пример любой группы, начиная от «Swinging Blue Jeans» и заканчивая командами, разогревающими «The Rolling Stones», показал, что для того, чтобы добиться успеха, нужна яркая индивидуальность.
Когда у них во главе стояла такая личность, как Фредди Гэррити, кому были интересны остальные музыканты группы «The Dreamers», с их костюмами без воротничков, модными ботинками и ударной установкой а–ля Ринго Старр? Если же говорить о группах, где нет особого разделения на солиста и сопровождение, то отсутствие лидера сильно влияло не в лучшую сторону на качество оных — пародиями сами на себя стали «The Byrds» 1989 года без Боба Дилана, «Herman's Hermits» без Хермана и «Dozy, Beaky, Mick and Tich» без Дэйва Ди.
Иногда возникает ощущение, что для того, чтобы найти работу, нужно лишь доказать права на обладание старым именем, причем не имеет значения, насколько шатки эти права. В 1991 году по Британии колесили старая сопровождающая команда Джо Брауна, «The Bruvvers», от которых остались один из участников и его сын, и Бэрри Ноббл со своими «The Sapphires», которые — с определенным недостатком логики — заключили, что они «сделали парочку небольших хитов». Что правда, то правда, в команду Бэрри входили все старые «хитмейкеры» 1962 года, чего не скажешь о «Hedgehoppers Anonymous», все четыре участника которой не имели никакого отношения к тому «чуду одного хита» 1965 года.
Вне зависимости от того, насколько «легитимными» были бы эти группы, ничто не могло бы заставить строителя Джонни Хатчинсона или мясника «Кингсайза» Тэйлора вернуться на сцену, хотя водитель машины «Скорой помощи» Джонни Гитара возглавил новый состав «The Hurricanes» и выступал с ними на площадках Мерсисайда. Это возрождение было во многом обязано всплеску интереса к оригинальному квинтету — «виной» тому стали аж две пьесы (главным героем обеих был, конечно же, Рори Сторм), поставленные в Ливерпуле в середине восьмидесятых: «The Need For Heroes» и «The King of Liverpool». Обзаведясь бывшим вокалистом «The Merseybeats» Билли Кинсли, Пит Бест, похоже, был не против снова испытать судьбу. Хотя его последний сингл «Heaven» (написанный Риком Уэйкманом) вполне справедливо шел под именем «Kinsley and Best», к 1991 году Пит все еще безуспешно пытался сколотить себе команду — с тех пор как вышел раритетный (по нынешним временам) сборник с его участием, «The Best of the Beatles» 1965 года. Ну что ж, удачи ему во всех его начинаниях.
Лишь на один благотворительный концерт в 1989 году Бест заменил в «The Merseybeats» Джона Бэнкса. В том же году прошел слух, что Ринго подобным образом примет участие в мировом турне «The Who», посвященном двадцать пятой годовщине группы, вместо Кейта Муна. Не выпустив ни одной новой пластинки, они пытались выжать каждый цент — в частности, так было в Штатах — из своих предыдущих работ, включая даже «Tommy». Ни один из их поклонников уже не мог противиться тому факту, что «The Who» вошли в ту же обойму коммерчески успешных, но давно закосневших хэдлайнеров, куда вошли «The Beach Boys» и вновь сформированные «Monkees».
