Пола можно явственно услышать на «What In the World», одном из большинства номеров, написанных самим Ринго. Довольно странно смотрелся среди прочих «Drift Away», американский хит Доби Грэй 1973 года, к чьим главным заслугам можно отнести гимн стиляг «The In Crowd». К «Drift Away» обращались и «The Rolling Stones» в 1974 году, однако эта вещь не была включена в их альбом «It's Only Rock 'п' Roll», возможно из–за того, что, как и версия Ринго, она сильно не дотягивала до оригинала (в качестве солистов здесь выступили дуэтом Аланис Морисетт и Том Пети, оба не слишком выразительные вокалисты).

Когда же сам Ринго исполняет свои сочинения, он предстает эдаким ливерпульским Сократом в оптимистичной «Minefield» и в заглавной песне, однако менее жизнерадостно звучит амбициозная «Without Understanding», куда Старр включил оперное контральто и ситар. Восточный мотив прорывается лишь в двух тактах «Minefield», в которой, упоминая Дилана, Ринго явно намекает на Махариши. Подобные биографические аллюзии всплывают и в виде «пудинговых» тамтамов, психоделического бормотания в «I Was Walkin'» (с самым, пожалуй, замечательным барабанным соло Ринго за всю его карьеру), пищания меллотрона в духе «I Am the Walrus», струнных аранжировок в стиле «She's Leaving Home» в «I’т Yours», балладе, некоторым образом напоминающей нежные излияния Джона Йоко. Тут и там можно обнаружить риффы, напоминающие ранних «The Kinks». Одним словом, это был наиболее разношерстный альбом со времен «Ringo». Он настолько противоречил музыкальной эпохе нового тысячелетия с ее засильем рэпа и похожих друг на друга бой–бэндов, что я невольно задался вопросом — кому теперь нужны собственно песни? А особенно такие, как первый сингл с альбома — «La De Da»?

Хотя текст этой незатейливой, но милой песенки не нес никакого конкретного содержания, она пришлась мне по вкусу. «La De Da» звучала как самый настоящий хит, и я могу себе представить, как Старр со своей командой заставит стадион распевать ее хором. К сожалению, в Британии не сочли нужным проводить рекламную кампанию сингла, а в США раскрутка провалилась по злой иронии судьбы. Съемки видеоклипа, которые планировали проводить во время бейсбольного матча на Shea Stadium, так и не состоялись из–за того, что во время игры внезапно пошел дождь. Невзирая на эту неудачу, Ринго и операторы пошли гулять по тротуарам Нью–Йорка, при хватив с собой «Hanson» — звездное трио блондинов–подростков. Получившиеся клипы были показаны в Штатах на «Entertainment Tonight» и «MTV News», а сам Ринго появился на других программах — «The Regis and Kathie Lee Show» и «The View» на канале Эй–би–си.

Следующие два месяца ушли на подготовку к очередному турне «All–Starr Band». Концерты, запланированные на август, прошли в Москве (25 августа) — Ринго стал первым из битлов, кому удалось побывать в России, — и в Лондоне. Выступая в Лондоне, Старр попал в самую точку — в составе его команды подавляющее большинство музыкантов были родом из Великобритании: Питер Фрэмптон, Гэри Брукер и Джек Брюс. Брюс, бывший басист «Cream», сменил Джона Энтуистла, который, вместе с Заком Старки, ударился в очередной проект «The Who».

«The All–Starrs» со своим бессменным лидером продолжали колесить по миру — однако большая часть турне всякий раз проходила по Соединенным Штатам. И именно для американских покупателей предназначался новый альбом группы. «I Wanna Be Santa Claus» вышел во время рождественской распродажи 1999 года — эта традиция зародилась еще во времена пластинок на тридцать три оборота. С тех пор как Бинг Кросби заработал миллион на «Merry Christmas» в 1947 году, Мантовани, Элвис Пресли, «The Beach Boys», «The Partridge Family» и многие другие каждое Рождество готовили подарки для благодарных слушателей. Альбом состоял в основном из номеров «на тему», включая элвисовскую «Blue Christmas» 1964 года.

Хотя он заработал очень приличную сумму на «I Wanna Be Santa Claus», основной «небитловский» доход Старра составляла концертная деятельность «All–Starr Band». Хотя в 2000 году группа добралась аж до Австралии, основным ее «полем битвы» все еще оставалась Северная Америка. Последнее турне, спонсором которого была компания Century 21 Real Estate Corporation, прошло по двадцати девяти городам Соединенных Штатов и началось с пресс–конференции в нью–йоркском Plaza Hotel, в том самом, где «The Beatles» сидели в осаде перед Ed Sullivan Show (шоу Эда Салливана) в 1964 году. Теперь здесь не было обезумевшей визжащей толпы, которую нужно было сдерживать силами вооруженной полиции, в конференц–зал просочилось лишь несколько подростков и журналистов, которых поприветствовал Стив Сальвино, вице–президент компании по маркетингу. Сальвино продемонстрировал собравшимся новый рекламный ролик фирмы с участием Старра (Ринго снова произнес всего пару фраз) и заметил, что доходы от онлайн–аукциона Century21.com, на котором будут выставлены поп–артефакты с автографами звезд, пойдут на благотворительные цели. Стив презентовал Ринго карманный компьютер с выходом в Интернет, на что тот заявил:

«За всю свою жизнь я послал только три электронных сообщения, и два из них напечатала моя жена Барбара».

Завершая пресс–конференцию, Старр пообещал, что «группа будет играть песни, которые публика знает и любит. Именно для этого и существуют «All–Starrs». Мы выезжаем на пару месяцев, играем хиты и получаем огромное удовольствие. Для меня самая неприятная часть турне — это репетиционный период. Мы снова должны привыкать друг к другу, чтобы чувствовать себя уверенно во время шоу».

Сам Ринго как–то признался:

— Если бы я не испытывал судьбу и вернулся к Батлину вместо того, чтобы присоединиться к «The Beatles», я бы до сих пор работал в магазине. Я не обладаю выдающейся силой воли. Я всегда плыву по течению.

Возможно, он остался бы с Рори Стормом до конца или перешел в какую–нибудь более удачливую местную команду.

А что было бы, если бы король Гарольд выиграл битву при Гастингсе? Что, если Адольфа Гитлера задушили бы при рождении? Что, если бы Элвис страдал косоглазием? А если «The Beatles» успешно прошли бы прослушивание в Decca? Давайте все же задумываться о том, что произошло. Когда кривая жизни Ричарда Старки резко взметнулась вверх в 1962 году, когда наступила эра битломании, он подвергся многочисленным испытаниям — славой, деньгами, успехом — и выдержал их с честью. Для «The Beatles» важнее была не его игра на ударных, его манера поведения и голос, а то, что, придя к ним в качестве пассажира, Старр занял достойное место среди рулевых. По словам Боба Вулера, Ринго был «героем рабочего класса. Этот парень все еще оставался жить в Дингле, когда пластинки группы одна за другой возглавляли хит–парады. Леннон, с другой стороны, был снобом».

Со всеми его миллионами Старр вел себя как самый обычный парень, на которого неожиданно свалился успех: «Ролс–Ройс», дорогая одежда, кольца с бриллиантами, шампанское, убежище от налогов в Монте–Карло. Когда распались «The Beatles», он почти ничего не предпринял для наверстывания былого успеха, предпочитая слоняться без дела. И делал он это с большим удовольствием.

Если это имеет для него какое–нибудь значение, он может умереть со спокойным сердцем, зная, что при обсуждении таланта барабанщиков его имя будет упоминаться гораздо чаще, чем чье–либо еще. И если на Марсе построят концертный зал, могу спорить, что на первом же саундчеке какой–нибудь уборщик прикрикнет на барабанщика: «Эй, Ринго!»