— Оно находится не более чем в ста милях отсюда.

— Плюс-минус десять миль, — заметил Джим, взглянув на масштаб.

Френк задумался.

— Я думаю, до темноты я успею пробежать на коньках это расстояние. Ты готов?

— Ты что? Сумасшедший? От убежища до дома останется еще более семисот миль.

— На коньках мы сможем пробегать около двухсот миль в день, — ответил Френк. — Там нет больше убежищ?

— На карте больше не обозначено. — Джим немного подумал и добавил. — Я ЗНАЮ, они закончили не одно это убежище; я слышал, как отец говорил об этом.

— В крайнем случае, мы можем спать днем, а бежать ночью. Тогда мы не замерзнем.

— Гмм… думаю, ты просто обманываешь себя. Однажды я видел человека, которого нашли утром на поверхности. Он был твердый как доска. Ну ладно, когда мы отправляемся?

— Прямо сейчас.

Они забрали свои сумки и направились к двери. Смотритель поднял глаза.

— Хотите куда-нибудь сходить?

— Прогуляемся.

— Вы можете оставить свои сумки. Когда вернетесь?

Они не ответили и вышли за дверь. Пять минут спустя они надели коньки и бежали на юг по западному рукаву Страймон-канала.

— Эй, Джим!

— Что?

— Остановись на минутку. Я хочу пристегнуть ремни на сумке.

— Я тоже подумал об этом. — Их дорожные сумки ограничивали действие рук, и это мешало им развить приличную скорость. Коньки были обычным средством передвижения на Марсе, поэтому сумки снабжались ремнями, которые позволяли нести их как рюкзак. Джим открыл свою сумку, прежде чем надеть ее; Виллис выставил стебельки глаз и с упреком посмотрел на него.

— Джим-мальчик идет долго.

— Извини, старый дружище.

— Виллис не говорит.

— Теперь Виллис может говорить все, что захочет. Слушай, если я оставлю немного приоткрытой, чтобы ты мог смотреть вокруг, ты не выпадешь?

— Виллис хочет выпасть.

— Ты не должен этого делать. Я сделаю так, чтобы тебе было приятно ехать в сумке. Ты не выпадешь?

— Ладно.

Он надел сумку на плечи, и ребята снова двинулись вперед. Скорость возросла. Благодаря твердому льду, малому сопротивлению воздуха и низкой гравитации, скорость передвижения на коньках на Марсе зависела только от личных способностей бегуна. У обоих мальчиков эти способности были. Под выкрики Виллиса — “Иииэх!” — они оставили за спиной не одну милю.

Пустынное плоскогорье между Цинией и Чараксом находилось выше уровня мертвого моря, расположенного между Цинией и экватором, поэтому вода с южной полярной шапки могла через пустыню стекать к великому зеленому поясу, раскинувшемуся вдоль экватора. К середине зимы подножие ледяной шапки южного пояса достигает Чаракса, а весной, когда этот лед начинает таять, два рукава Страймон-канала, восточный и западный, становятся главными артериями для спуска воды.

Мальчики стартовали на нижнем конце канала; высота его берегов была чуть выше роста ребят. Была поздняя осень, и поэтому уровень воды — или уровень льда — был таким низким; во время весеннего половодья он поднимался гораздо выше. Им ничего не было видно, кроме высоких берегов канала, сходившихся впереди в одну точку, и неба, голубого у горизонта и темно-фиолетового над головой. Солнце находилось позади них, около западного меридиана; скоро оно вообще перестанет заглядывать на это полушарие, и начнется северное солнцестояние. На Марсе сезоны практически не запаздывают, как это случается на Земле; здесь нет океанов, аккумулирующих тепло, а единственным “маховиком” климата являются замерзающие и оттаивающие полярные шапки. Так как все равно ничего не было видно, мальчики опустили головы и сосредоточенно работали ногами. Много миль монотонного движения притупили внимание Джима; носок его правого конька зацепился за вмерзший в лед песок, и он упал. Джим умел падать так, чтобы не причинить себе вреда, а костюм защитил его от обжигающего льда, но Виллис, словно пробка из бутылки, вылетел из сумки.

Прыгун, следуя инстинкту, сразу выставил все свои отростки и, опустившись на лед, покатился словно шар; скользя по льду, он отлетел на несколько сотен ярдов. Заметив, что Джим падает, Френк приемом хоккеистов резко остановился в брызгах льда и вернулся назад, чтобы помочь ему подняться.

— Все нормально?

— Конечно. Где Виллис?

Они поднялись и подъехали к прыгуну, стоявшему на своих тоненьких ножках и поджидавшему их.

— Ого-го-го! — выкрикнул Виллис, едва они подошли. — Сделаем так еще раз!

— Нет, в этом я тебе не помощник, — заверил его Джим и снова засунул в сумку. — Скажи, Френк, сколько времени мы бежали?

— Не более трех часов, — решил Френк, бросив короткий взгляд на солнце.

— Жаль, что у меня нет моих часов, — посетовал Джим. — Мы не хотим пробежать мимо убежища.

— О, нам это не грозит еще пару часов.

— Но что нам сделать, чтобы не пробежать мимо? Мы не можем видеть через стенки канала.

— Хочешь развернуться и идти назад?

— Нет.

— Тогда оставь свое беспокойство.

Джим замолчал, но беспокойство не покинуло его. Возможно, именно поэтому он и не пробежал мимо единственного признака убежища, в то время как Френк проскочил дальше. Это был небольшой скат на стенке канала. Эти скаты, такие же древние, как и сам канал, встречались через каждые несколько миль, но над этим свешивалась балка, которая могла быть использована для подъема грузов.

Он остановился. Френк, пробежавший вперед, заметил, что Джим не следует за ним, и вернулся назад.

— Что случилось? — крикнул он.

— Думаю, это то, что нам нужно.

— Гмм… возможно.

Они сняли коньки и поднялись по скату. Наверху, недалеко от берега, стояло приземистое куполообразное здание, говорившее о том, что на Марсе присутствуют люди с Земли. В пустыню уходили ряды вновь посаженных растении. Джим глубоко вздохнул.

— Именно здесь мы и ожидали найти его, — сказал Френк.

— Но совсем не так быстро, — добавил Джим. Солнце уже склонилось над западным горизонтом и скоро должно было скрыться.

Как они и ожидали, в убежище никого не было; работы были приостановлены до следующей весны. Давление в убежище было спущено, ребята, не задерживаясь, прошли через переходную камеру и вошли в помещение. Френк нащупал выключатель и включил свет — линия освежения питалась от атомной энергетической батареи, что не требовало присутствия человека.

Это было обыкновенное убежище, все пространство которого было заставлено кроватями, исключая место, занимаемое кухонным оборудованием. Френк радостно осмотрелся вокруг.

— Мы нашли прекрасный дом, Джим.

— Да. — Джим осмотрелся вокруг, нашел термостат и подсоединил его. Скоро в комнате стало теплее; регулятор давления, подключенный к термостату, включил компрессор, и они услышали звуки, напоминающие вздохи. Через несколько минут мальчики сняли свои маски, а еще через некоторое время и наружные костюмы.

Джим осмотрел кухонное оборудование, открыл шкаф и заглянул на полки.

— Нашел что-нибудь? — спросил Френк.

— Ничего. Они могли бы оставить хотя бы банку бобов.

— Теперь, надеюсь, ты доволен, что я сделал налет на кухню, прежде чем мы оставили школу.

— Ладно, у тебя настоящий талант преступника, — признал Джим. — Я салютую тебе. — Он попробовал открыть водяной кран. — О, в баках полно воды, — возвестил он.

— Прекрасно, — ответил Френк. — Мне не придется выходить и колоть лед. Мне надо залить воду в маску. Последние несколько миль она была совсем сухой. — Верхом пижонства на Марсе считалось иметь в маске, кроме маленького компрессора с энергетической батареей, необходимого для поддержания внутреннего давления, и небольшой резервуар с водой. Соска с внутренней стороны маски позволяла пить, не заходя в помещение, но эта была вторая его функция. Главное назначение было в том, чтобы смачивать фильтр, через который воздух нагнетался в маску.

— У тебя? Ты разве не знал, что у тебя пустой резервуар?

— Я забыл наполнить его перед тем, как мы ушли.

— Турист!