Литмир - Электронная Библиотека

В дверь постучали. Неужели принесли сумку?

— Войдите, — сказала она.

Дверь отворилась, на пороге с виноватым видом стоял Барин.

— Можно? — спросил он.

Эсмей кивнула. Он вошел, плотно закрыл дверь и притянул ее к себе. Она на секунду напряглась, потом с радостью упала в его объятия.

— Твои родственники… — начала было она.

— Извини. Я не хотел, но они все же мои родственники. И они… упрямые.

— А ты разве нет? — Она еще не совсем отошла, еще хотела сорвать на нем свое раздражение, но чувство юмора одержало вверх. Эслей представила, как был ошарашен сам Барин. Он надеялся, что они проведут здесь время вдвоем, и вдруг на него обрушились бесчисленные родственники. Она с трудом подавила смех.

— Недостаточно упрямый, — с мрачноватой улыбкой ответил Барин. — Я пытался убедить их оставить нас наедине, но сама видишь, что из этого получилось.

Эсмей уже не сдерживала смех. Она хохотала и хохотала.

— Так ты не сердишься? — с надеждой спросил он.

— На тебя — нет, — ответила она. — Могла бы сама догадаться, что нечего и рассчитывать на несколько спокойных дней вдвоем.

А я рассчитывал, — признался Барин. — Но тут словно вся Вселенная сговорилась против нас…

— Хм-м-м… Где-то я читала, что влюбленные всегда считают себя центром Вселенной.

— Мне бы хотелось, чтобы мы оказались в центре большой постели, вдали от всей вселенной, — Барин притворился, что готов зарычать.

— Это нам еще предстоит, — ответила Эсмей. Она крепче обняла его, он такой же, как всегда, и ей хотелось раствориться в нем полностью, без остатка.

В этот момент кто-то постучал в дверь.

— Барин, если ты будешь мешать ей переодеваться, мы никогда не сядем за стол… — Голос женский, но незнакомый.

— О Боже, — прошептал Барин на ухо Эсмей. — И почему я не сирота?

— Это было бы слишком просто, — ответила Эсмей. — Пусти… я хочу переодеться. А есть мы будем здесь, наверху, или в общественном месте? — Хотя они сами как целый ресторан.

— Наверху. Все принесут сюда. — Он отпустил Эсмей и открыл дверь.

На пороге стояла женщина лет тридцати, ростом примерно с Эсмей, но с ярко выраженными чертами семейства Серрано.

— Эсмей, меня зовут Долсент. Барин… иди же, мне нужно с ней немного поговорить.

— Терпеть тебя не могу, — ответил ей Барин, но ушел.

Долсент улыбнулась.

— Послушай, насколько я понимаю, ты не рассчитывала на подобный прием и у тебя с собой нет подходящих вещей. На твоем я бы тоже месте взяла с собой только небольшую сумку, а уж о вечерних туалетах и не думала бы… Хочешь, я тебе одолжу?

Эсмей снова почувствовала было, как ее захлестывает волна раздражения, но тут же вспомнила, что в ее маленькой дорожной сумке действительно нет ничего подходящего. Она взяла только повседневную одежду и всего лишь одно приличное платье для встречи с родителями… черт бы побрал эту женщину, но она права.

— Спасибо, — Эсмей постаралась сказать это как можно вежливее, но внутри нарастала неприязнь.

— Я сама не люблю брать чужие вещи, но иногда без этого не обойтись. Вот, посмотри…

Эсмей призналась себе, что предложенные Долсент вещи были, бесспорно, намного более подходящими для данного случая, чем ее собственные. В результате она выбрала голубую тунику, надела ее поверх своих повседневных брюк — получилось замечательно. Эсмей еще раз поблагодарила женщину.

— Ничего. Как-нибудь пройдусь по твоему гардеробу, если, конечно, ты принесешь счастье моему маленькому брату.

— А если нет, взорвешь меня вместе с ним?

— Что-нибудь в этом духе, — ответила Долсент. — И вообще, называй меня Долли… а это так, предупреждение. — И она улыбнулась.

Ужин прошел вполне сносно, она ожидала чего-то более официального. Сотрудники отеля принесли еду, поставили все на стол и ушли, все сами накладывали себе, кто сколько хотел, и ели, кто где хотел. Эсмей забилась в уголок мягкого дивана, сбоку от нее был небольшой столик, рядом села Долсент, она рассказывала обо всех родственниках. Вдруг раздался громкий мужской голос, он перекрыл общий шум:

— Я говорил ему, что технология еще не совершенна, но он твердо намерен…

— Это Айонес, наш дальний родственник. Занимается научными изысканиями в области особых материалов. Много шумел тут, когда ты была на «Коски-уско», — прокомментировала Долсент. — Страшный зануда, но уж что знает, то действительно знает.

— …если она еще раз себе такое позволит, я спущу с нее шкуру…

— А это Бияди, не обращай на нее внимания. Она вовсе не такая плохая, как может показаться.

В воздухе пролетела устрица и с необыкновенной точностью попала прямо в голову Долсент.

— Не такая плохая, не правда ли? И не стыдно подслушивать?

Долсент спокойно сняла устрицу с головы и съела ее.

— Правда. И я тоже никогда не подслушиваю, просто ты говоришь так громко, что тебя слышно за стеной.

Бинди пожала плечами и отвернулась.

— И вы всегда так? — спросила Эсмей.

— Обычно еще хуже. Но если я попытаюсь объяснить внутренние взаимоотношения в семействе Сер-рано, боюсь, на мою голову обрушатся проклятия. Ты ведь и сама из большой семьи, значит, должна все понимать.

— Хм-м-м… — Некоторое сходство действительно есть. У нее тоже имеются громкоголосые родственники, которые вечно делят зоны влияния, и тихони, которые сидят себе по углам и только с иронией поднимают брови. Бинди напоминает ей тетушку Санни, мать Барина — ее собственную мачеху, которая так же старается примирить всех между собой.

Херис Серрано подвинула стул к другому концу столика, села и поставила свою тарелку рядом с тарелкой Эсмей. Эсмей даже представить себе не могла, что капитан Серрано может надеть на себя что-нибудь кроме формы, но… вот она сидит рядом в шелковой свободной тунике серебристо-зеленого цвета поверх таких же свободных брюк.

— Эсмей, не уверена, помните ли вы меня…

— Да, капитан…

— Херис, просто Херис. Тут в зале слишком много высокопоставленных офицеров, если обращаться ко всем по званию, то и поговорить не удастся. По-моему, я лично еще не благодарила вас за то, что вы спасли нас при Ксавье… и не только нас…

— Херис, только не за ужином. Я знаю, ты обязательно будешь обсуждать с ней тактические вопросы, но давай не сейчас. — Долсент ткнула в сторону Херис клешней краба. На Альтиплано это почли бы за страшное оскорбление. — Она собирается замуж, поговорите о чем-нибудь более подходящем.

— А ты, Сента, считаешь, что надо говорить о шмотках? Или о цветах, или о том, на какую сторону откладывать салфетку на приеме?

— Это лучше, чем разговор о прошлых сражениях за ужином. — Долсент, казалось, совсем не обиделась на Херис. Эсмей с интересом наблюдала за ними.

— Вы уже выбрали себе свадебный наряд, Эсмей? — спросила Херис нарочито слащавым тоном.

— Нет, ка… Херис. Брюн сказала, что этим займется она.

— Бог ты мой. Как же так получилось?

— Она просто… — Эсмей беспомощно развела руки. — Она спрашивала меня обо всем, очень удивилась, что я совсем не занимаюсь своим туалетом, а потом стала посылать мне образцы тканей и рассказывать про всяких модельеров.

— Да, она это умеет, — усмехнулась Херис. — Видели бы вы ее несколько лет назад, она тогда была просто сумасшедшей. Но и сейчас, если ты не вмешаешься, она возьмет на себя всю твою свадьбу.

Эсмей уже не чувствовала напряжения, как в первые минуты, она расслабилась, поела. И заметила, что к ней направляется адмирал Вида Серрано, причем вид у адмирала был менее дружелюбный, чем у большинства окружающих. Вида была в гражданской одежде, но даже без формы в ней угадывался человек военный. Эсмей попыталась подняться, но адмирал махнула рукой, тем самым приказав ей оставаться на месте.

— Я должна вам кое-что сообщить, — сказала она. — Я еще никому ничего не рассказывала, потому что решила, что рассказывать такое за вашей спиной будет нечестно с моей стороны. Мало кто вообще об этом знает. Это скрывалось на протяжении многих веков. Но когда эти идиоты-врачи отправили высшие чины Флота в отпуск на неопределенный срок, кое-кто из нас решил заняться архивами семейства Серрано, модернизировать их.

81
{"b":"20257","o":1}