Проект «Московская приватизация» рассчитан прежде всего на привлечение инвестиций на предприятия. Собственность должна отходить на конкурсной основе к тем, кто может выделить наибольшие средства в реорганизацию производства, кто лучше других может поставить предприятие на ноги. Что это будет означать для граждан? Развитие производства, регулярно выплачиваемую зарплату, на которую можно жить, и новые рабочие места.

Кроме того, «ЯБЛоко» уверено, что значительная часть неэффективности предприятий лежит в сфере управления. Именно поэтому «яблочная» программа приватизации не предусматривает банкротства с массовыми увольнениями. Уже с этого года можно было бы приостановить закрытие части предприятий, сокращение работников.

Представители Госкомимущества имеют право «опасаться», что «яблочный» проект «не сработает». Однако то, что предлагают они, не работает уже сегодня — в первом полугодии 1995 года приватизация принесла стране доходов в сто раз меньше, чем обещало само же правительство. Нет и намека на решение проблемы доходов, вопроса об инвесторах, а ГКИ, пытаясь любой ценой выполнить обязательства перед бюджетом, продолжает распределять собственность за бесценок.

Налоговая реформа — вопрос специфический. Мы, обычные граждане, исправно и добросовестно платим налоги. Проблема заключается в предпринимателях.

Здесь налоговая политика правительства зашла в тупик: за первое полугодие 1995 года налогов поступило в 2,5 раза меньше, чем планировалось. Доходы собираются за счет инфляции, предприниматели не верят правительству и используют все законные и незаконные средства для уклонения от уплаты налогов.

Правительство, поняв, наконец, бессмысленность дальнейшего повышения налогов, предложило Госдуме провести в 1995 году «налоговую реформу». Смысл правительственных предложений состоял в том, чтобы перенести налоговое бремя на тех, кто не желает или не может «уйти» от уплаты, и повысить те налоги, от уплаты которых сложнее уклониться.

Сегодня правительство собирает налоги только с государственных и в том числе с уже «лежащих» предприятий, которым некуда деться, — у них все счета в банке, они «на виду». Те же, кто имеет реальные средства, уходит от налогов в силу того, что находятся не в зоне контроля, а «в тени», и никаких попыток «оседлать» их не предпринимается.

Возникает замкнутый круг. В него попадают прежде всего предприятия-гиганты, которые и так находятся в бедственном состоянии. С них берут налоги, которых на покрытие расходов бюджета все время не хватает; приходится постоянно повышать ставки; более высокие налоги платить еще труднее, дефицит растет и разваливает бюджет. Рано или поздно это приводит к очередному скачку налогов. Так и будет до тех пор, пока главной целью останется балансировка бюджета на бумаге.

По существу вопрос абсолютно ясен: больше доходов можно собрать за счет увеличения числа налогоплательщиков, но для этого налоговый пресс должен стать неразорительным. Общая сумма налогов должна быть не больше 30–35 %. Нет сомнений, что большинство предпочтет тогда работать в легальном режиме, платя в разумных пределах, нежели скрываться и утаивать доходы.

В целом же, налоговая политика должна быть гибче. Например, предприятия, способные выпускать продукцию, цена которой на мировом рынке в десятки раз превышает стоимость сырья, из которого она изготовлена, можно временно вообще освободить от уплаты налогов и таможенных пошлин.

Это решает сразу несколько проблем: мы производим высокотехнологичную продукцию, следовательно нам снова нужны конструкторские бюро, опять нужны инженеры, а следовательно, и вузы, значит можно решать проблемы студентов… Так начнет раскручиваться цепочка проблем.

Защита вкладов населения — не поощрение страсти к накопительству, а одно из основных условий устойчивости государства. Помимо того, что вклады населения являются очень важным источником инвестиций, они представляют собой «индикатор» доверия людей к власти: доверяют граждане политикам — несут свои «кровные» в банк, нет — держат их в чулке или в «зеленых».

Для того чтобы заработать доверие, власти надо потрудиться и доказать, что на нее можно рассчитывать не только в ближайший месяц до введения очередного «рублевого коридора», но и на многие годы вперед. Наше правительство немало сделало, чтобы разрушить существовавшее доверие.

Первый раз людей ограбили, обесценив в одну ночь сбережения в Сбербанке. Затем наступила короткая, но памятная эпоха финансовых спекулянтов, которые при полном попустительстве со стороны государства строили «пирамиды» из денег доверчивых и пока еще плохо разбирающихся в законах рынка россиян. Когда же загнанные в угол люди стали обменивать свои откладываемые «про запас» рубли на доллары, чтобы хоть как-то защититься от инфляции, государство дало им по рукам, обеспечив падение доллара на внутреннем рынке. Люди у нас всегда оказываются «крайними».

Программа «500 дней» предполагала расчет госсобственностью с гражданами по сбережениям. Сегодня мы считаем, что правительство обязано обеспечить финансовую безопасность граждан: взять под жесткий государственный контроль работу всех негосударственных финансовых институтов, привлекающих вклады населения; ввести систему государственного лицензирования на право привлечения вкладов населения; отслеживать и публиковать «черные списки» ненадежных компаний; незамедлительно принимать решительные меры к организациям, нарушающим установленные правила работы по вкладам населения.

Мы не можем обещать вам вернуть деньги, украденные бесчисленными «пирамидами». Но если мы будем властью, мы сделаем все, чтобы ни они, ни государство не смогли вас обмануть.

Положение крестьянства сегодня едва ли не самое тяжелое в огромной степени из-за того, что у правительства нет никакой сельскохозяйственной политики, кроме линии на выдачу госдотаций.

Сегодня заботу о крестьянах «монополизировала» Аграрная партия. Эта — правительственная партия, лучше всех представленная в Кабинете. Именно ее члены определяют линию правительства в решении сельскохозяйственных вопросов. Но заботятся они не только о крестьянстве. Чтобы понять это, достаточно спросить крестьян: сколько из выделенных средств они получили? Деньги, которые аграрии регулярно выбирают из бюджета, оседают в коммерческих банках, которые распоряжаются ими по своему усмотрению.

Основные проблемы села сегодня, с нашей точки зрения, заключаются, во-первых, в губительном для крестьян дисбалансе цен на сельскохозяйственную и промышленную продукцию и услуги. Во-вторых, в том, что центры по переработке сельскохозяйственного сырья монополизированы и находятся во владении не крестьян, а третьих лиц, которые и диктуют монопольные цены. Все это делает работу крестьян нерентабельной. В результате сегодня уровень импорта продовольствия очень высок, а российское крестьянство теряет рынки сбыта.

Наконец, ничего не делается для того, чтобы создать крестьянству условия для обеспечения цепочки реализации продукции: по ее хранению, транспортировке и т. д. Раньше этих проблем не было: собирали урожай солдаты или студенты, как он хранился, куда сдавался, как перерабатывался, крестьян не касалось. Сегодня крестьяне не готовы брать землю потому, что не видят возможности реализации своей продукции.

Мы считаем, что все средства, которые предполагается выделить сельскому хозяйству из федерального бюджета, должны быть сконцентрированы в единой федеральной целевой программе «Продовольствие», которую следует принять специальным законом. Ее смысл не в бесконечном вливании в аграрный сектор, а в максимальном стимулировании и частичном гарантировании со стороны государства частных инвестиций в сельское хозяйство. Как и в других отраслях народного хозяйства, наша задача в том, чтобы те, у кого есть деньги, захотели вкладывать их в сельское хозяйство.