— Несчастный случай, — заметил Лейер. — А может быть, Карла не устраивала конкуренция. Или просто не понравилось, что ему запрещают рвать яблоки, которые сами так и просятся в руки.

— Ах, так? — прорычал Сеффен. — Ну, он узнает…

И осекся — добраться до Карла было нелегко.

— Если вы хотите отправиться туда, где он, я могу настроиться на диск мистера Чиано. Карл, возможно, решил, что в воде он действовать не будет. А это абсолютно неверно.

— Вернуть мистера Чиано сюда вы не можете?

— Если браслет у него в кармане, ничего не выйдет. При оптимальном варианте мы получим клочок пиджака, не больше.

— Ну, Карл за это заплатит, — сказал Сеффен, бросая обруч.

— Пока диск мистера Чиано работает, мы, во всяком случае, можем определить если не местонахождение Карла, то его времянахождение.

— А! — Сеффен ударил кулаком по ладони.

У него были свои представления о верности и лояльности. Кодекс был непростительно нарушен. Что скажут главари других организаций? Он задумался. Да, а что они скажут? Поверят ли они ему? А вдруг нет? Он был доверенным помощником мистера Чиано… Перед его умственным взором проходила одна неприятная возможность за другой. Ответственность, промахи. Карл на свободе, целый и невредимый. Им это не понравится. По коже Сеффена прошел мороз. Он набросился на Лейера с вопросами. Может ли он взять Моука, запасной диск и вернуть Карла живым или мертвым? И мысли, мысли: надежен ли Моук? Сколько человек надо послать туда? И не взбунтуются ли исполнители, очутившись за пределами недосягаемости? Сеффен топнул ногой. Будущее не сулило ничего хорошего. Теперь, когда его патрон, наставник и руководитель исчез, опасности грозили ему со всех сторон. Как он сумеет ответить на вопросы? А Карл сейчас хохочет над ними…

— Думаешь отправиться за ним? — спросил Моук.

— Нет, — ответил Сеффен. И вспомнил об Элейн. Всегда недовольна, все время чего-то требует. Он уже начинал взвешивать — правда, больше в шутку, — как ловчее от нее избавиться. И вот не будет Элейн, да и Шарлотты тоже. Хватит, надоело! Начать все заново… А почему бы и нет? Другие же начали. Уж если Карл предпочел прошлое, решил, что оно лучше настоящего…

— Нет, — повторил Сеффен. — Я отправлюсь туда, только в другое время.

Ну, конечно же, захватывающие приключения, совершенно новая жизнь! С его умом…

— А? А я как же?

— А ты как хочешь.

Сеффен взял чемоданчик и бросил его на пол перед Лейером.

— Вот деньги за билет. — Потом нагнулся, открыл чемоданчик и вынул две коробки с патронами. — Они мне пригодятся. Я отправляюсь в прошлое. Ну, скажем, в тысяча семьсот семьдесят третий год, — докончил он наугад.

— Эй, погоди-ка, — угрюмо вмешался Моук. — Никуда ты не отправишься. Хочешь всю ответственность на меня свалить?

— Что? Ну, с собой я тебя не возьму. Устраивайся как хочешь.

— Нда? — Моук поднял пистолет. — Я имею право на эти деньги не меньше тебя.

Но тут вмешался Лейер, возможно, смягченный заметным увеличением своего капитала, а возможно, сообразивший, что перестрелка вряд ли пойдет на пользу его аппаратуре.

— Послушайте, не надо спорить. Учитывая обстоятельства, я готов обслужить вас обоих за один гонорар. — Он вздохнул и пинком отшвырнул чемоданчик в угол. — Я прекрасно понимаю создавшееся положение. Не в первый раз! Я сделаю для вас обоих все, что в моих силах. Скажите только, куда вы хотите отправиться…

Сеффен решил, что тысяча семьсот семьдесят третий год ему и правда вполне подходит. Моук выбрал эпоху поближе. Его устраивало начало сухого закона. Вот было времечко!

Затем они по очереди вошли в камеру и исчезли во тьме веков.

Гэнси жил припеваючи — Лейер с готовностью шел ему навстречу, ведь он всегда возвращался.

Опять темные личности выследили Гэнси, подвергли его допросу с пристрастием, вынудили все рассказать. И вновь профессору Лейеру пришлось прервать свои ученые труды для беседы с магнатами преступного мира. Его оборудование все более усовершенствовалось. Он, не стесняясь, выражал свое огорчение по поводу того, что вынужден оказывать услуги людям, которыми движет одно своекорыстие, но… они платили сразу, платили наличными, не требуя ни расписок, ни уплаты налогов. И кроме того, они молчали.

Но всему хорошему приходит конец.

Банкноты, которые Гэнси разменял в Майами, оказались частью выкупа, полученного похитителем маленькой Береники Бернуази. В результате Гэнси привлек к себе внимание блюстителей закона. И все стало на свои места.

— Переброска во времени и пространстве! Фантастика! — федеральный агент Диксел внимательно оглядывал установку. С пульта управления ему подмигивали сверкающие циферблаты, кнопки, выключатели, рычажки. — Только подумать!

Гордон, второй агент, сказал, осторожно заглядывая в камеру переброски:

— Вот именно. Это же надо — отправлять бандитов в прошлое. Ну да чем не способ, чтобы от них избавиться? — добавил он задумчиво.

Диксел восхищенно покачал головой.

— И все до последней лампочки он собрал своими руками. Просто гений!

— Лучше бы он поставил свою гениальность на службу обществу, — заметил Гордон. — А впрочем, все зависит от точки зрения. Еще один клиент, а их было бы ровно сорок — тех, кого он убрал из нашего мира. И минимальная цена — пять тысяч долларов. Эй-эй, ничего не трогай! Я никуда отправляться не хочу!

Диксел засмеялся и подошел к камере.

— Не беспокойся, Джонни, все отключено. Если мы куда-нибудь и отправимся, то лишь в пределах нашего собственного времени.

— Моей жене это не понравилось бы, — ответил Гордой. — Да и как она получила бы страховку?

— Это что, смотровое окошко? — спросил Диксел, заглядывая внутрь.

— А? Похоже, — ответил Гордон и провел рукой по петлям змеевика, уходившего под самый потолок. — Наверное, раскаляется так, что и не дотронешься.

Однако сейчас змеевик был холодным и вполне мог заменить лестницу. Гордон взобрался наверх, потрогал панель и обнаружил, что она легко отодвигается в сторону. Сунув голову в отверстие, он посветил туда фонариком.

— Ну, что там? — спросил Диксел. — Батареи времени?

— Угу.

Еще с минуту пошарив лучом фонарика, Гордон спустился и вышел из камеры, в которой чувствовал себя очень неуютно.

— Ну, так что же там? Что ты видел?

— Надувной матрас, холодильник, водопроводный шланг, два ведра, платяной шкаф, набор браслетов и обручей с дисками да еще полку с детективными романами. Тайничок нашего приятеля Гэнси. — Гордон обвел взглядом лабораторию. — Великолепно. Машина времени. Дешевая и общедоступная: жесть, лампочки и буйное воображение. — Вдруг став серьезным, он повернулся и посмотрел на пол камеры. — И опускной люк над самой глубокой из заброшенных шахт Аризоны.

Его величество принц Рам весь кипел от негодования, глядя на телеуловитель космокорабля. Левое ухо принца вздулось и побагровело, а глаза метали искры. Он сердито воскликнул:

— Плоп, и еще раз плоп. Проклятая, гнусная планета! — и вскинул вверх фонотрубку, подсоединенную к левому щупальцу. — Неужели у них нет космодромов! — пробурчал он.

— Ваше величество, — пролепетал его превосходительство Белл, который сопровождал в полете вспыльчивого принца, дабы уберечь его от необдуманных поступков. — Ваше величество, эта отдаленная планета еще находится в начальной стадии развития. Тут могут быть авиабазы, но настоящих космодромов…

— Глупец, тупой невежда! — взвизгнул принц Рам, и в гневе обрушил на беднягу Белла струю красной жидкости. — Смотри, вон там на окраине большого города — у берега моря раскинулся огромный космодром.

Космический корабль с планеты Конк, который совершал облет Земли на высоте четырехсот метров, мгновенно застыл над колоссальной мусорной свалкой.

— Сколько чудесных космокораблей! — воскликнул принц Рам, наблюдая за мусорной свалкой в спектре инфракрасных лучей. Конкианский корабль медленно начал спускаться в ночной тьме на свалку, заставленную огромными бидонами с мусором, которые по внешнему виду походили на корабль принца Рама и его адъютанта Белла.