— Для меня это кажется совсем неплохим процентом, — сказал Рассел и затем взглянул на часы. — Ну, мне пора уходить и поблагодарить хозяев. Ты не знаешь, Дженни, как долго собирается оставаться здесь доктор Эйвори?

— Нет, но не думаю, что допоздна.

Собрав тарелки, она попрощалась.

— Рада была познакомиться. До свидания.

Зайдя снова в зал, они заметили, что толпа начала редеть. Дженни поискала доктора Эйвори и увидела, что он встал со стула рядом с каталкой Хэммонда Марша.

— Как раз вовремя! Ну, желаю удачи, Расс. Надеюсь, мы еще встретимся до твоего отъезда?

Его глаза выражали ту же надежду.

— Никаких сомнений по этому поводу! Просто вначале у меня несколько дней займет организация дела, а там я обязательно постучусь в твою дверь. В конце концов, я отплываю лишь в середине августа.

Дженни умолчала о том, что она, возможно, покинет Монтерей задолго до этого. Она не имеет ко всему этому никакого отношения, с грустью подумала она. Как только она найдет Марка…

Мысли ее прервало появление доктора Эйвори. Она взяла его под руку и помогла спуститься с лестницы к машине.

— Вы выглядите очень усталым, — посочувствовала она. — Но я рада, что вам удалось поговорить с мистером Маршем.

— Было приятно снова встретиться со старым другом. Но сообщенные им новости очень тревожат, — он глубоко вздохнул. — Хэммонд весьма обеспокоен нападениями на его корабли. Если это повторится, он намерен прекратить поддержку Центра!

На следующее утро Дженни проснулась в комнате, залитой солнечным светом. Она не сразу вспомнила, где находится.

— Боже! — воскликнула она. — Я, должно быть, вчера умоталась. Подумать только, легла спать, не задернув шторы!

За стеклянной дверью был балкончик. Дженни вышла на него и стала рассматривать ухоженный цветник. За низеньким заборчиком дорожка вела к золотистому полумесяцу пляжа. Песок на нем после прибоя казался свежевымытым и оставленным на просушку.

— Какой роскошный день!

Она тотчас поспешила вернуться в спальню, чтобы переодеться в бермуды и блузку без рукавов. Быстро застелив постель, она спустилась вниз. Из кухни доносились аппетитные ароматы оладий и поджаренного бекона.

— Доброе утро, Дженни, — приветствовала ее мисс Урсула. — Садись, миленькая! Я начала готовить, когда услышала, что ты зашевелилась. Клемент недавно уехал в Центр, а Поль уже давно встал и изнывает в ожидании, когда ты возьмешь его исследовать берег.

— С огромным удовольствием. После того, что я увидела из окна, я начала понимать тех, кто становится завсегдатаями пляжей!

Спустя полчаса она с Полем уже прочесывала песчаный берег в поисках ракушек. Отлив был почти полным, и к тому времени, когда они достигли правого края своего участка, у мальчика было уже полведерка красиво окрашенных скорлупок.

— Все, граница. По крайней мере, с этой стороны, — поворачивая назад, объявила Дженни.

— Там тоже граница, — проинформировал ее Поль, указывая на забор на другом краю пляжа. — Видишь, он тянется далеко в море.

— Как странно!

Дженни прикрыла глаза ладонью и убедилась, что мальчик не ошибся. Бетонный забор спускался по крутому склону, пересекал пляж и уходил далеко в море за черту отлива. Подойдя к нему, она прочитала:

— «ПРОХОД ЗАКРЫТ!» Эй, да они действительно всерьез пекутся о своих владениях.

Оглянувшись налево, Дженни увидела, что их новое жилище не столь уединенно, как ей казалось поначалу. Недалеко, на склоке холма, стоял другой дом, но крутая скала разделяла владения лучше, чем заборы.

Взглянув на дом соседей, Дженни почувствовала что-то неприятное: хотя никого не было видно, но показалось, что враждебные глаза следят за каждым ее движением.

— Пойдем назад, Дженни. Мне здесь не нравится.

Поль настойчиво потянул ее за руку и зашагал босыми ножками, утопая в песке, пока они не отошли от забора подальше.

Дженни два раза оглянулась через плечо назад, раздумывая, есть ли какое-то реальное основание для беспокойства? В насупившемся, безмолвном доме соседей все оставалось неподвижным, но она была уверена, что возникшая у нее тревога не просто плод воображения. Ведь и Поль почувствовал то же.

Она нагнала его, когда угол холма снова скрыл от них этот зловещий дом.

— Что тебя там напугало? — с любопытством спросила она.

— Просто мурашки поползли, — ответил Поль. — У него была подзорная труба, и я видел, что он смотрел прямо на нас.

Дженни от удивления остановилась.

— Кто?

— Дядька в окне, конечно же. Ты что, не заметила? Но я его точно видел и очень хорошо. На лице у него было написано «убирайтесь прочь!»

— Что мы и сделали. Понимаешь, милый, некоторые люди имеют причины не дружить с соседями.

Дженни, однако, не могла с ходу придумать такой причины, но Поль принял ее заявление без вопросов. Он с явным неудовлетворением посмотрел на полное ведерко ракушек.

— Почти у всех обломаны края, — пожаловался он. — Уверен, нам удастся набрать получше в воде.

— Возможно, — Дженни согласилась, что волны прибоя портили ракушки. Но она опасалась позволить Полю заходить далеко.

— Думаю, ничего страшного, если мы побродим по мелководью, — уступила она. — Я пойду впереди, чтобы удостовериться, нет ли ям.

— Ой, Дженни! Я же прекрасно плаваю!

Не обращая внимания на его протесты, Дженни скинула сандалии и сделала несколько шагов в воду.

— Брр! — вздрогнула она. — Вероятно, здесь растаял айсберг!

После первого неприятного контакта они свыклись с холодной водой. На дне были лишь редкие пряди водорослей и, вглядываясь в воду, они могли найти лишь три или четыре неповрежденные ракушки. Поль засунул их себе в карман.

Когда вода стала ему по пояс, Дженни сделала знак остановиться.

— Хватит, озябшая курица. Марш на берег!

Поль скорчил рожу:

— Здесь поди еще чертова уйма ракушек!

— Да зачем тебе так много? — рассмеялась Дженни, подталкивая его к пляжу.

— Мы скоро вернемся сюда, как только вода чуть потеплеет?

— Ладно.

Ободренный ее обещанием, Поль послушно пошел к берегу. Дженни следовала за ним, стараясь, чтобы зубы не стучали от холода.

Вдруг ее ослепил яркий блик в доме на склоне. Она посмотрела вверх, стараясь обнаружить источник света. Отсюда она, наконец, разглядела таинственный дом за забором и того человека с подзорной трубой.

Поль не ошибся, подумала Дженни, он верно понял выражение лица наблюдателя. Оно ясно говорило: «убирайтесь прочь!»

Доктор Эйвори вернулся домой после своего первого рабочего дня в Центре поздно вечером, усталый, но довольный. Дженни решила не говорить ему о соседе. В конце концов, закон не запрещает недоброжелюбность к соседям, уверяла она саму себя, помогая профессору освободиться от сумки, полной книг. Этот тип ведь ничем нам не угрожает. Он только следит.

Она чуть поежилась, вспомнив выражение лица, чуть скрытого за подзорной трубой. Это была хмурая настороженность. Высматривал ли он что-то определенное или же часами смотрел на все, что подвернется?

Дженни пожала плечами и отнесла книги в кабинет. Она с интересом поглядела на них, укладывая их на рабочем столе. Здесь были языковые учебники, а также книги по истории трех различных культур: Индии, Бирмы и новой федерации Малайзии.

— Похоже, что вы решили заниматься больше, чем ваши студенты, — пожурила она профессора. — Не забывайте, что это все-таки и ваши каникулы.

Он улыбнулся ее озабоченности.

— У меня в следующем году двенадцатимесячный отпуск, если я того пожелаю. А сейчас так много надо сделать, и так мало для этого времени. Им много надо узнать, этим молодым людям: новый язык и совершенно иную, чем наша, культуру… — он со вздохом отвернулся от стола с книгами. — В Америке каждый профессор имеет каждые семь лет право на годовой отпуск. Кроме того, это, возможно, последняя группа добровольцев, отправляемых Центром в Азию, и я хочу сделать для них все, что в моих силах.