– Черт, а ведь он прав.

– Но ведь они все умерли, – выдавил Слотер.

– Разве?

– Да нет, я там постоянно охочусь, – встрял Реттиг. – И могу поклясться, что все заброшено. Там никого нет.

– Но они вполне могли переправиться в другое место. Зима да еще убийство. Поэтому они решили перейти в другое место.

– Но куда?

Словно отвечая на вопрос, тело задергалось под ремнями, замотало головой и, находясь в бессознательном состоянии, стало раздувать ноздри и стонать:

– Тронная зала.

– Что? – нахмурился Аккум.

– Он говорит “тронная зала”, – пояснил Слотер. – Я тоже не понимаю, о чем идет речь. Оно бубнило эти слова, когда его обнаружил Реттиг. – Не нравился Слотеру запашок, стоявший в комнате. Хотя существо и вымыли, привязав к постели, все равно воняло протухшим мясом, потом, плесенью, да вдобавок острым запахом каких-то лекарств. Вся эта вонь вызывала тягостные ощущения. – Где же оно жило?

– В тронной зале, – сказал Данлоп.

– Очень смешно.

– Но ведь ясно, что это место имеет для него огромное значение. Может допросить…

– Да ведь оно в бессознательном состоянии. Ты что не видишь?

– Да наплевать. Давай попробуем.

Слотер взглянул на Аккума.

– Не знаю. Он очень слаб и болен… Ну, хорошо, хорошо: не думаю, что вопросы смогут повредить ему. В его положении…

– Но ведь это бессмысленно, – упрямился Слотер.

– Да что ты в самом деле! Давай хоть попытаемся. – Данлоп склонился над непонятной личностью. – Ты меня слышишь?

– Осторожнее, – предупредил Слотер. Данлоп кивнул и немного отодвинулся.

– Ты меня слышишь?

Ответа не последовало. Гордон ждал. Затем снова, но несколько мягче произнес:

– Ты меня слышишь?

Тут существо вновь изогнулось, зашипело и затихло.

– Ты среди друзей. Поговорим о тронной зале.

– Тронная зала, – прокаркало существо, но все хорошо расслышали слова.

Данлоп взглянул на присутствующих. Затем снова, чрезвычайно мягко проговорил:

– Правильно. Давай поговорим о тронном зале.

– Красная зала.

Данлоп нахмурился и вновь оглядел присутствующих.

– Возможно, кровь. – Аккум, нахмурившись, отвернулся.

– Возможно, – согласился Слотер. – А, может быть, какие-то детские воспоминания. Уточнить ведь мы не можем.

Внезапно существо, привязанное к кровати, закричало. Все слушали, как человек поднимал крик до болезненной высоты. Звук становился все пронзительнее, скрипучее, тело мучительно выгибалось, а затем также внезапно он замолчал и существо рухнуло на постель и, обмякнув, застонало. Люди вокруг молча смотрели на него. У дверей собрался персонал.

– Ему ничего нельзя дать? – спросил Слотер у Аккума.

– Снотворное, как ты понимаешь, не рискну. Потому что спасти его в таком случае мы будем уже не в силах.

– А как насчет света? Может быть, погасить лампы?

– Да ведь он без сознания. Они ему не мешают. Но если тебе так будет спокойнее… Почему бы и нет? – Он подошел к выключателю и выключил свет. Комната погрузилась в полутьму; свет исходил лишь от неяркой лампы на стене возле кровати.

Но стонать существо не перестало. Оно начало мотать головой из стороны в сторону. А затем внезапно успокоилось.

– Что ты можешь сказать нам о красной комнате? – стал спрашивать Данлоп. Ответа не последовало.

– Красная комната, – повторил Гордон. И тут полилось:

– Красная комната, красная комната, антилопа.

– Я ведь говорил, что это бесполезно. Он что-то бубнит, а вот, что?.. – махнул Слотер рукой.

– А, может быть, он говорит то, что для него важно? – спросил, обратившись в пустоту, Данлоп.

– Может быть, ты сможешь объяснить, что он имеет в виду?

– Ты прекрасно знаешь, что не смогу.

– Я это действительно знаю. Прекрасно. Мы должны выяснить, куда они все перебрались. Если в тех местах окажется какая-нибудь красная комната, мне хотелось бы знать, что в ней находится.

– Куда? – пожал плечами Реттиг. – В этих горах постоянно кто-нибудь охотится, рыбачит, да просто гуляет. Может, кто и наткнулся…

– Может. Проверь по списку всех пропавших без вести и запросы из других регионов страны, – посоветовал ему Данлоп. – Неизвестно, в какие временные дебри это нас может завести.

– Слотер, ты не мог бы нам все же объяснить, что все это означает?

В комнате прозвучал новый голос. Присутствующие застыли на местах и стали медленно поворачиваться к дверям. В проем протиснулся Парсонз и навис над ними. Вот тогда все посмотрели на Слотера.

– Мы пока и сами не знаем. Мы…

– В коридор.

– Что?

– Я жду, Слотер.

Парсонз отступил назад, и дверь за ним закрылась. В комнате наступила тишина.

– М-да, я знал, что так должно было случиться.

– Так?

– А, ерунда. Сейчас все устрою. – Слотер повернулся к дверям и потянул створку на себя. В коридоре стоял Парсонз.

Он знал достаточно, чтобы позволить двери закрыться прежде, чем начать говорить.

– Я ведь запретил репортеру узнавать обо всем этом! Вам приказали посадить его в поезд и убрать из города!

Медсестры в дальнем конце коридора поглядывали на мужчин.

– Не думаю, что в силах это сделать.

– Если вы хотите остаться на своем месте, то…

– Послушайте, Парсонз, мы должны понять друг друга. И узнать, хотя уже слишком поздно. Я постараюсь вам объяснить. В подобных ситуациях я оказывался не раз. Еще в Детройте попадал в переделки, а как только на моих начальничков начинали давить, они моментально озирались в поисках подходящего козла отпущения. Первое, чему мы учились, – как выходить сухими из воды. Так вот, сейчас этот город постигла большая беда, и вы, разумеется, ищете, на кого бы все свалить, но я абсолютно уверен в том, что на меня вам не нагадить. Потому что этот человек, от которого вам так хочется избавиться, мне ближе, чем мои трусы. Я никуда – даже в туалет – не пойду, не прихватив его с собой. Потому что хочу быть защищенным, чтобы он записывал каждое мое движение, и если вы выдвинете против меня какие-нибудь обвинения, чтобы сохранить свою возлюбленную репутацию, то, кроме моего слова, услышите еще одно.

– Я вас…

– Послушайте. Я еще не закончил. Вы хотите переждать, посмотреть, что будет дальше. А вот я не хочу. Если придется, объявлю в штате военное положение. Конечно, у меня нет таких полномочий, но это неважно. А когда все закончится, мы сможем посидеть и поговорить о том, какие границы я преступил. А пока я стараюсь хоть что-то делать, а что именно – не вашего ума дело. Может быть, я совершу ошибку. Или ошибки. Хорошо, за них я отвечу. Но ни за что на свете я не стану отвечать за вашу бездеятельность.

Парсонз сверкнул глазками.

– Вы еще пожалеете, что перебрались сюда.

– Вполне возможно. Но предлагаю вам подумать о себе. Выбор: если я прав, вы вполне сможете присвоить себе всю инициативу и весь успех. Если ошибся, – у вас будет прекрасная возможность ткнуть в меня пальцем или запустить камнем. Только учтите: тот репортер – гарантия. Моя, так сказать, страховка. Свидетель, который будет меня защищать, не забывайте. Я беру на себя всю ответственность.

– Не беспокойтесь, не забуду. – Парсонза просто трясло от ненависти и злобы. – И через многие годы я вас буду вспоминать, только вас здесь уже не будет.

Оуэнз отказывался это сделать. Он пришел к Слотеру в кабинет и увидел, как Натан, Аккум и еще один человек, которого он до этого не видел, повернулись к нему.

– Отлично. Я рад, что вы смогли прийти, – сказал Слотер.

– Я ненадолго. – Он указал пальцем на окно, в котором виднелась вереница машин, оставляющих город. – К ночи здесь никого не останется.

Слотер сначала взглянул на Оуэнза, а затем туда, куда указывал ветеринар.

– Итак, слухи прокатились, подобно волне, и люди оставляют насиженные места. Это нам только на руку.

– Чтобы что? Защищать пустой город?

– Вот этого я слышать просто не хочу. Вы много повидали, и я думал, что смогу на вас положиться.