— Внимание экипажу и пассажирам: гиперпрыжок через пять секунд. Четыре, три…

— Заткнись!!!

— Две, одна.

Двигатели корабля взвыли, пространство искривилось, и корвет исчез — чтоб через полдня появиться за два световых года отсюда.

Узорчатое стекло витражей в свете фонарей казалось обломками черного льда. В окнах помпезного здания не виднелось ни единого огонька.

— Внутри нет ничего ни живого, ни мертвого, — некромант выглядел удивленным.

— Я же говорил, — дроид осторожно прикоснулся к гладкой поверхности витража. — Но сигнализация — на месте. Неплохая, между прочим.

— Тут вся техника неплохая, — отозвался гном, ощупывая полированный камень облицовки. — А вот архитекторы — дрянь.

Влажную тишину переулка разорвал дикий скрежет, и Гарин бережно поставил на тротуар прямоугольный блок весом с добрый центнер.

— Все провода снаружи, — гном вытащил из дыры конец гофрированного шланга, из которого торчали обрывки проводов.

Штурман, выхватив из рук Гарина шланг, принялся расплетать его на отдельные проводки.

— Это странно. Намного тяжелее обслуживать.

— И к чему под гранитом прятать металл? Там же вентиляции никакой, конденсат с металла не уберешь. А где вода — там и плесень, ржавчина и все прочие радости. Те же провода замкнет к Коврюжьей матери.

— Металл? Это многое объясняет. Или, по крайней мере, может.

Дроид сунул внутрь дыры кисть с лазерным спектрометром. Секундой позже там полыхнуло ослепительное фиолетовое зарево и запахло паленым.

— Серебро или золото, — скучающим голосом вынес вердикт чародей. — В крайнем случае электрон. Хотя, с учетом того, что местом жительства Пресвятой Лейны объявлена Гекса — ставлю на серебро. И даже могу объяснить, почему.

— Ты проиграл, — в дыре заскрежетало, и дроид протянул колдуну металлический обрывок странно розоватого цвета. — Рубидий-иттрий-тантал. Точно такой же сплав, как и на куполе. Уверен, под облицовкой пола внутри — то же самое. Это замкнутый фокусирующий контур, где происходит телепортация.

— Я поверю в это, когда увижу пульт управления.

— Тогда нам пора внутрь.

Внутри храма было тихо, темно и пусто. Дыра, которую путешественники проломали, едва заметно светилась во мраке, бросая оранжевые отблески на мозаичный пол.

— Я ничего не вижу, — чародей, осторожно нашарив ближайшую колонну, прильнул к ней, как к любимому брату. — Кто-нибудь прихватил с собой факел?

— Зачем? — дроид крадущимся шагом вышел на середину помещения и огляделся. — И так все видно.

— Он… человек, — мягко отозвался гном. Он, похоже, также не испытывал никаких трудностей. — Он не умеет видеть в темноте.

— А ты можешь! — в голосе чародея проскользнуло раздражение. Он снова почувствовал себя совершенно беспомощным, и это ему категорически не понравилось.

— Все гномы могут, — крепкие пальцы Гарина, небрежно ухватив некроманта за рукав, потянули куда-то вглубь строения. — Ты лучше гляди насчет колдовства. С техникой мы, глядишь, еще справимся, а насчет этих самых… горних существ я, честно говоря, не уверен.

— Нет ничего, — колдун наконец-то сплел чары «кошачьих глаз», и теперь с любопытством озирался. Стены, пол и купол горели ровным лиловым пламенем, напрочь блокируя чары — раньше такое чародей видел всего раз, в здании купеческой гильдии. Конечно, высшим колдунам это не мешало колдовать ни капельки — но магический ширпотреб отказывался работать напрочь. — Только структура для храма нестандартная.

— В каком смысле? — дроид замер, ожидая очередной лекции.

— Храм — это, фигурально выражаясь, дом. Соответственно, для его хозяина дверь должна быть открыта. Если обитель местной богини — планетоид, логично было бы предположить, что крыша не будет блокировать магию. А тут мы имеем глухой экран. И это меня беспокоит.

— Меня беспокоит другое, — подал голос Гарин. — Не столкнемся ли мы с Пресвятой Лейной лицом к лицу?

— Она является только когда Гекса находится над горизонтом. А она зашла полчаса назад.

Сигнализация включилась, как только путешественники попытались вскрыть сейфовую дверь, расположенную в крохотном зальчике прямо под алтарем. Разом включилось все освещение, истошно завыла сирена, а комнатку буквально затопило бурой жидкостью, которая буквально через секунду застыла, намертво заблокировав незваных гостей.

— Влипли, — речь гнома звучало невнятно — пытаясь не утонуть, гном успел допрыгнуть до потолочного светильника. Тот, немного подумав, оторвался, и Гарин со всего маху упал в начавшую застывать жижу. Лицо, к счастью, оказалось выше уровня раствора, но борода попала в ловушку. — Что ж ты это так, друг железный?

— Я ничего не заметил, — отозвался штурман, прикидывая: можно ли будет выбраться из доспехов, пока их не обнаружили. Впрочем, времени на обдумывание ему не дали.

Потолок зальчика с рокотом отъехал в сторону, и незваные гости сощурились от ослепительного света — словно они оказались под прицелом доброй дюжины прожекторов.

— Лейнохульники! — раздалось сверху, и полупрозрачная плита с увязшими в ней путешественниками медленно поползла вверх. — Да будут неисчислимы беды ваши!

Зарево чуть пригасло, и дроид сумел разглядеть источник сияния — это оказалась девушка в белоснежных доспехах, висевшая под потолком. За ее спиной трепетала пара огненных крыльев — именно они и источали столь ослепительный свет.

— Склонитесь перед Пресвятой Лейной! — от очередного крика у некроманта зазвенело в ушах, и он отчаянно пожалел, что не может заткнуть их руками. — Иначе кара ваша будет невероятно ужасной. Падите на колени — и будете прощены.

— Мы, как бы так сказать, влипли, — отозвался гном. — Может, сперва отпустите нас, а?

— Переговоры тут неуместны, — девушка брезгливо тряхнула головой, рассыпая по плечам водопад платиновых волос. — Вы выбрали, так что не жалуйтесь.

Кристалл с застывшими внутри путешественниками взлетел еще выше — под самый купол. Шары ритуальных светильников полыхнули изумрудно-зеленым, галоваксовые колонны издали глухой рокот, и компания, вместе с Пресвятой Лейной, растворилась в оранжевой вспышке.

Капитан спал, блаженно причмокивая губами. На третий день полета он растерзал пособие по управлению автоштурманом, и, нажевав добрый десяток страниц из шершавого пластика, смастерил себе отличные затычки в уши. Теперь он не знал, как управлять кораблем, но наконец-то смог выспаться.

— Определение координат… Коррекция, — бубнил пластиковый болван за пультом. — Тревога, обнаружена гравитационная аномалия. Тревога…

Киркс ничего этого не слышал — он сладко спал. Сон его оказался настолько крепок, что капитан не проснулся, когда направленным взрывом вынесли дверь в рубку.

— Слышь, Питон, а она не заперта была, — абордажник, вкатившийся в рубку первым, глупо хихикнув, ткнул стволом плазмомета в сторону покореженной двери.

— Утихни, Кувалда, — в закопченном проеме показалось мрачное лицо старшего. — Доложи по форме.

— Все путем. Капитан то ли обкурился, то ли без сознания, — пират осторожно ткнул дрыхнущего капитана в коленку. Киркс, зевнув во весь рост, повернулся на другой бок, поплотнее закутавшись в одеяло.

— Ладно, в клетку его, — старший уже потерял интерес к обитателям рубки. — «Аметист», «Аметист», прием!

Из рации донесся утробный рев и стрекот выстрелов.

— «Аметист»!

Рация звонко захрустела — словно ее собрата жевали отменно крепкие челюсти. Будь Киркс в сознании, он, конечно, просветил бы пиратов насчет содержимого трюма номер два — но он спал.

Кристалл с пленниками медленно дрейфовал в гигантском трюме, наполовину заваленным разным металлическим хламом. Судя по размерам трюма, требовалось несколько часов, чтобы пролететь от одной стенки до другой.