5. Тюремное заключение Павла в Кесарии, между 58 и 60 г. по Р.Х., в правление прокураторов Феликса и Феста, смена которых произошла в 60 или 61, скорее всего, в 60 г. Мы можем удостовериться в правильности этой важной даты, сопоставив несколько отрывков из трудов Иосифа Флавия и Тацита.[253] Кроме того, она позволяет нам, путем обратного отсчета, датировать некоторые более ранние события из жизни апостола.

6. Первое тюремное заключение Павла в Риме, 61 — 63 г. по P. X. Это следует из предыдущей даты в сочетании с утверждением в Деяниях 28:30.

7. Послания, написанные в римской тюрьме: Филиппийцам, Ефесянам, Колоссянам и Филимону, 61 — 63 г. по Р.Х.

8. Нероновы гонения, 64 г. по P. X. (десятый год правления Нерона, по данным Тацита). Мученическая кончина Павла и Петра произошла либо в это время, либо (согласно преданию) несколько лет спустя. Точный ответ на этот вопрос зависит от времени второго тюремного заключения Павла в Риме.

9. Разрушение Иерусалима Титом, 70 г. по Р.Х. (по данным Иосифа Флавия и Тацита).

10. Смерть Иоанна после восшествия на престол Траяна, 98 г. по P. X. (согласно распространенному церковному преданию).

Даты написания синоптических евангелий, Деяний, пастырских посланий, Послания к евреям и посланий Петра, Иакова и Иуды точно установить нельзя, можно с уверенностью утверждать лишь то, что они были написаны до разрушения Иерусалима — в основном, в 60–х г. Книги Иоанна были написаны позднее, ближе к концу I века, за исключением Откровения — некоторые лучшие специалисты, на основании внутренних данных, датируют эту книгу 68 или 69 г., то есть она была написана между смертью Нерона и разрушением Иерусалима.

Подробности вы найдете в следующей таблице.

* Те, кто отрицает второе тюремное заключение Павла, датируют эти послания периодом жизни Павла в Ефесе, 54 — 57 г. по P. X., а 2 Тимофею — 63 или 64 г. по Р.Х.

Первая Пятидесятница, которую ученики отпраздновали после вознесения нашего Спасителя, была вторым по значению событием после пришествия Сына Божьего на землю.

Это отправная точка в истории апостольской церкви и той новой духовной жизни, которую

Христос дал человечеству и которая с тех пор расширяется и действует в нас и будет действовать до тех пор, пока все человечество не изменится по образу Христа (Неандер[254]).

I. Первоисточник: Деян. 2:1–47. См. также 1 Кор. 12; 14. См. толкования Книги Деяний

Ольсгаузена, Де Bette, Майера, Лехлера, Хэкетта, Александера, Глоуга, Олфорда, Вордсворта, Пламптре, Джейкобсона, Хаусона, Спенса и др.; а также толкования 1 Коринфянам — Биллрота, Клинга, Стэнли, Хейнрици, Эдвардса, Годе, Эликота.

II. Сочинения, полностью посвященные чуду Пятидесятницы и дару языков (глоссолалии):

Herder (Die Gabe der Sprachen, Riga, 1794); Hase (сборник «Zeitschrift für wissenschaftl. Theol.» Винера за 1827 г.); Bleek (альманах «Studien und Kritiken», 1829 — 1830); Baur (альманахи «Tübinger Zeitschrift für Theol.», 1830 — 1831; «Studien und Kritiken», 1838); Schneckenburger (Beiträge zur Einleitung in das N. T. 1832); Bäumlein (1834); Dav. Schulz (1836); Zinsler (1847); Zeller (Acts of the Apostles, I. 171 в английском переводе J. Dare); Böhm (последователь Ирвинга, Reden mit Zungen und Weissagen, Berlin, 1848); Rossteuscher (последователь Ирвинга, Gabe der Sprachen im apost. Zeitalter, Marburg, 1855); Ad. Hilgenfeld (Glossolalie, Leipz., 1850); Maier (Glossolalie des apost. Zeitalters, 1855); Wieseler (в альманахе «Stud. u. Krit.» 1838, 1860); Schenkel (ct. «Zungenreden» в его Bibel–Lex. V. 732); Van Hengel (De gave der taten, Leiden, 1864); Plumptre (ct. «Gift of Tongues» в Smith, B. D. IV. 3305, амер. изд.); Delitzsch (ct. «Pfingsten» в Riehm, Η. B.A., 1880, p. 1184); K. Schmidt (b Herzog, 2^d ed., xvii, 570 sqq.).

См. также Neander (I. 1); Lange (II. 13); Ewald (VI. 106); Thiersch (p. 65, 3^d ed.); Schaff (191, 469); Farrar («Апостол Павел», гл. V, т. I. 83).

Христос вознесся на небеса, а десятью днями позже состоялось сошествие на землю Святого Духа и рождение Христианской Церкви. События Пятидесятницы были неизбежным следствием пасхальных событий. Они не могли бы произойти, если бы им не предшествовали воскресение и вознесение Господа. Это было первое деяние вознесенного Искупителя, воссевшего править в качестве нашего Ходатая и Посредника на небесах, и начало непрерывной череды чудесных явлений, посредством которых Он выполнил Свое обещание пребывать со Своим народом «во все дни до скончания века». Ибо вознесение всего лишь положило конец Его видимому присутствию в одной точке пространства и одновременно возвестило о начале Его духовного повсеместного присутствия в Церкви, «которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем». Чудо Пасхи и чудо Пятидесятницы и по сей день находят продолжение и подтверждение в нравственных чудесах возрождения и освящения, которые ежедневно совершаются по всему христианскому миру.

У нас есть лишь одно достоверное описание этого эпохального события — в Деян. 2, — однако в прощальном напутствии, которое наш Господь дал Своим ученикам, важное место занимает обещание послать Утешителя, Который наставит их на всякую истину,[255] да и вся история апостольской церкви озарена и согрета огнем Пятидесятницы.[256]

Пятидесятница, то есть пятидесятый день после пасхальной субботы,[257] была веселым и радостным праздником, она выпадала на самое красивое время года и привлекала в Иерусалим огромные толпы гостей из других стран.[258] Пятидесятница принадлежала к числу трех великих ежегодных еврейских праздников, когда все мужчины должны были предстать пред Господом. Первым из таких праздников была Пасха, а третьим — праздник кущей. Пятидесятница длилась один день, но евреи диаспоры после вавилонского пленения продлили празднества до двух дней. Они отмечали «праздник жатвы» или «первых плодов», а также (следуя преданиям раввинов) годовщину получения закона на горе Синай, — считалось, что закон был дан на пятидесятый день после выхода из страны рабства.[259]

Бог чудесным образом использовал этот праздник для того, чтобы положить начало истории апостольской церкви. Пятидесятница была символическим указанием на первую христианскую жатву и установление новой теократии в лице Христа — точно так же, как пасхальный агнец и исход из Египта были символами искупления мира через крестную смерть Агнца Божьего. Ни в какой другой день сошествие Духа воскресшего Искупителя не могло бы принести столь обильные плоды, а весть о нем — мгновенно разнестись столь далеко. Этот день был ознаменован не только рождением первой церкви в Иерусалиме, но и обращением пришельцев из других городов: Дамаска, Антиохии, Александрии и Рима — которые, в свою очередь, донесли Благую Весть до своих далеких родных мест. Среди пришельцев, которых Лука называет очевидцами этого великого события, были жители почти всех стран, в которые трудами апостолов проникло христианство.[260]