— Да, даже так. Но ведь есть другие армии и другие лидеры. Надо идти глубже. Есть, например, этот Бродриг. Никто, кроме него, не смеет советовать Императору. Он может спокойно взять сотню кораблей, когда Риозу приходится выбивать десяток. Я знаю его возможности.

— Ну и что? Что с того? — В глазах торговца безнадежность сменил живой огонек интереса.

— Хочешь, я вкратце его опишу? Это безродный мошенник, который своей беспроигрышной лестью управляет прихотями Императора. Его ненавидит вся придворная знать, которые ведь сами по себе — стадо паразитов. Он не относится ни к богатым, ни к бедным. Он советник Императора по всем вопросам и его орудие во всех грязных делах. Если есть выгода, он может продать, но именно поэтому он и верен Императору. В Империи нет равного ему по изощренности в злодействах и грубости в удовольствиях. Говорят, что достичь благосклонности Императора можно только через него, а его расположение достигается только низостью или хитростью.

— Хм, — задумчиво выдохнул Деверс в свою аккуратно подстриженную бороду. — И это его Император послал сюда присматривать за Риозом… Знаешь, у меня есть идея.

— Знаю.

— Предположим, этот Бродриг невзлюбит нашего Выдающегося Армейца.

— Он, наверняка, уже невзлюбил. Он, как известно, не умеет этим заниматься.

— Предположим, эта неприязнь будет действительно большой. Если Император узнает об этом, у Риоза будут проблемы.

— Угу. Вполне вероятно. Но как ты думаешь этому помочь?

— Я не знаю. Может, его можно подкупить?

Патриций тихо засмеялся:

— Да, конечно, но не так, как Сержанта. Не крохотным фризером. Даже если ты на него выйдешь, игра не стоит свеч. Наверное, нет человека, которого было бы легче купить, но и нет более бесчестного взяточника. Его нельзя уличить во взятке, ни за какие деньги. Так что придумай что-нибудь другое.

Деверс закинул ногу на ногу и нетерпеливо стал ею покачивать.

— Это лишь первый намек.

Он замер. Лампочка на пороге засветилась, и снова вошел Сержант. Он был возбужден, его широкое лицо стало красным и серьезным.

— Сэр, — начал он почтительно. — Я всегда вам буду благодарен за фризер. Вы всегда со мной хорошо говорили, хоть я — сын простого фермера, а вы — большие землевладельцы.

Его плеядский акцент стал сильнее, и было нелегко его понять. Деревенское происхождение и воспитание совершенно заслонило солдатскую выправку, так долго и мучительно насаждаемую.

Барр мягко спросил:

— Что случилось, Сержант?

— Лорд Бродриг собирается встретиться с вами. Он приедет уже завтра! Я понял это, когда Капитан сказал мне подготовить солдат для парадного смотра… в его честь. Я подумал, что, может быть, вас нужно предупредить.

Барр сказал:

— Спасибо, Сержант. Мы вас ценим. Но все в порядке. Не стоит…

На лице Сержанта Люка теперь появился безотчетный страх. Он заговорил тихим шепотом:

— Вы не знаете, что о нем говорят люди. Он продался космическому дьяволу. Нет, не смейтесь. О нем рассказывают совершенно жуткие истории. Говорят, что его постоянно сопровождают люди с бластерами, и когда ему хочется позабавиться, он приказывает им стрелять в первого встречного. Они стреляют, а он смеется. Говорят, даже Император боится его, он заставляет Императора поднимать налоги и не дает ему прислушаться к жалобам народа. И он ненавидит Генерала — вот что еще говорят. Он бы убил Генерала за то, что тот такой великий и мудрый. Но он не может, потому что нашему Генералу нет равных, и кроме того, Генерал знает, что лорд Бродриг — дерьмо!

Сержант заморгал, застенчиво улыбнулся своему внезапному красноречию и попятился к двери. Уже в дверном проеме он кивнул головой:

— Имейте в виду мои слова. Берегитесь его.

Он вышел.

Деверс посмотрел тяжелым взглядом:

— Это расстраивает наши планы, да?

— Все зависит от Бродрига, — сказал Барр сухо, но Деверс размышлял, а не слушал. Он напряженно думал.

Лорд Бродриг слегка кивнул головой, когда вошел в тесное помещение торгового корабля. За ним проследовали два охранника с оружием и профессионально злыми взглядами наемных убийц.

Личный Секретарь вовсе не выглядел человеком, продавшим душу дьяволу.

Если космический дьявол и купил его, то не оставил на нем видимых следов обладания. Наоборот, Бродриг являл дыхание утонченной придворной моды на фоне унылого пустынного уродства военной базы.

Твердые изящные линии его яркого безукоризненного костюма создавали иллюзии высоты, с которой его холодные безжизненные глаза смотрели вниз вдоль длинного носа — на торговца. Перламутровые браслеты на запястьях звенели при каждом движении рук, играющих тростью слоновой кости.

— Нет, — сказал он, делая легкий жест, — оставайся на месте. Забудь о своих игрушках. Мне они совсем не интересны.

Он подвинул стул, тщательно протер его мягкой тканью, прикрепленной к набалдашнику его белой трости, и сел. Деверс смотрел на второй стул, Бродриг проронил лениво:

— Ты будешь стоять в присутствии Пэра Государства. — Он улыбнулся.

Деверс пожал плечами:

— Если вы не интересуетесь моим товаром, зачем тогда я вам нужен?

Личный Секретарь холодно молчал, и Деверс медленно добавил:

— Сэр.

— Для сохранения тайны, — сказал Секретарь. — Я должен преодолевать двести парсеков, чтобы проверять всякие пустяки? Я прибыл сюда только для того, чтобы встретится с тобой.

Он достал маленькую розовую пастилку из гравированной коробочки и деликатно положил ее в рот. Затем стал медленно и с удовольствием жевать.

— Кстати, — сказал он, — кто ты такой? Ты действительно гражданин этого варварского мира, создающего столько военных проблем?

Деверс сурово кивнул.

— И ты действительно был взят в плен, после того как началась это перепалка, которую наш Генерал называет войной?

Деверс снова кивнул.

— Так. Очень хорошо, почтенный чужестранец. Я вижу, твой язык сведен до минимума. Я облегчу твою участь. Создается впечатление, что наш Генерал ведет здесь очевидно бессмысленную войну, растрачивая огромные средства и энергетические ресурсы. И все это — из-за всеми забытого мира, размером с блошиный укус, на самом краю мрака. Человеку с логическим мышлением это должно казаться не стоящим ни одного выстрела. Но все же действия Генерала не лишены логики. Наоборот, я бы сказал, что он очень умно себя ведет. Ты следишь за ходом моих мыслей?

— Не могу ответить утвердительно, сэр.

Секретарь посмотрел на свои ногти и сказал:

— Тогда слушай дальше. Генерал не станет рисковать своими людьми и кораблями просто ради славы. Я знаю, что он говорит о славе и о чести Империи. Но совершенно очевидно, что его страсть представиться эдаким молодым полубогом Героических Времен имеет нечто большее под собой. К тому же он проявляет непонятную заботу о тебе. Если бы ты был моим пленником и рассказал так мало, как ему, я бы велел распороть тебе живот и удушить тебя твоими собственными кишками.

Деверс одеревенел. Он скосил глаза сначала на одного из охранников, потом на другого. Они были способны на такое — только отдай приказ.

Секретарь улыбнулся:

— Ну вот. Ты молчишь, дьявол. Генерал сказал, что даже Психодетектор не дал никаких результатов. Это, кстати, было его ошибкой, но убеждает меня, что наш военный вундеркинд лгал. — Казалось, Бродриг был в хорошем расположении духа.

— Мой дорогой торговец, — продолжал он, — у меня есть мой собственный Психодетектор. Он тебе очень подойдет. Смотри.

Между его большим и указательным пальцами появились искусно сделанные желто-розовые, совершенно идентичные ромбики.

Деверс сказал:

— Выглядит, как деньги.

— Это и есть деньги. И наилучшие деньги Империи, потому что они сделаны в моих поместьях, а они более обширны, чем Императорские. Сотня тысяч кредитов. Все здесь! В двух пальцах! И все твои!

— За что, сэр? Я хороший торговец, но сделка должна быть двусторонней.