Помня об этом, обратимся к видению, по-видимому, содержащему в себе живую информацию о прошлых жизнях двух человек. Грег и Джим дружили с давних лет и часто вместе работали на стройке. С первой их встречи прошло много времени, но в памяти обоих сохранилось воспоминание о непреодолимом влечении друг к другу. Джим часто повторял: «Грег мне дороже родного брата».

Однажды, когда Грег и Джим ехали на работу, произошло нечто особенное. Джим, сидевший рядом с Грегом, управляющим машиной, неожиданно обнаружил изменения во внешности друга. Показалось, что на голове у товарища красуется ковбойская шляпа, вокруг шеи повязан шейный платок, а на ногах надеты ботинки.

В тот же момент Джим осознал, что в прошлой жизни Грег был его братом. Вспомнилось, как они отправились в Калифорнию во время «золотой лихорадки» и Грег практически все время проводил в салунах, болтая о том, как найти золото, которое так никогда и не нашел. Внезапное осознание увиденного скрыло все картины прошлого и возвратило Джима к реальной жизни.

А вот случай из жизни самого Эдгара Кейса. В 1926 году он проводил чтение мальчику, заявившему, что в прошлом своем воплощении он был младшим братом Эдгара Кейса, Томасом, умершим в пятнадцатилетием возрасте. Хотя ребенку и не говорили о содержании этого чтения, он при встрече семей через два года сам вспомнил о существовавшей в прошлом родственной связи.

Эдгар Кейс рассказывал об этом происшествии следующее: «Мальчик отступил на шаг и, пристально посмотрев на меня, с радостным криком «Брат!» бросился ко мне. Его маленькое лицо сияло. Он сразу же начал упрашивать меня забрать его с собой домой… в его дом. Я не отходил от него, пока он не уснул».

Новая встреча произошла, когда ребенку исполнилось десять лет. Он ничем не выказывал переживаний прошлой жизни, но, когда Эдгар Кейс собрался уходить, начал складывать в сумку вещи, не говоря при этом никому ни слова. Мальчик намеревался уйти с гостем. Фразы о том, что ребенок должен оставаться в этом доме, окончить местную школу, не имели никакого эффекта. Мальчик практически не слушал знаменитого чтеца Хроник Акаши. Потребовалось много времени, чтобы ребенок осознал свое предназначение в настоящей жизни.

Взаимное притяжение, существующее между людьми, было очевидно для современников Эдгара Кейса, в особенности для тех, кто имел какое-либо отношение к его работе. Чтение, проведенное в 1928 году, продемонстрировало всему миру столь сильную тенденцию людей встречаться вместе снова и снова, что появилась возможность определить их реакцию друг на друга, опираясь на ситуации, сложившиеся в прошлых жизнях. Таким образом, сопоставление настоящего и прошлого казалось весьма любопытным начинанием.

Вскоре был учрежден Исторический комитет, в обязанность которого входила корреляция личных взаимоотношений, сложившихся в прошлых земных воплощениях между членами Ассоциации Эдгара Кейса, и определение влияния, которое они могли оказать на настоящее. Работа в этом направлении продолжалась недолго, но оказалась довольно интересной. Она продемонстрировала не только влияние прошлого на настоящее, но и значение свободного волеизъявления для процесса взаимного понимания и приятия.

Среди работающих с Кейсом людей особого внимания заслуживал Стивен Левин, обозначенный в записях под номером 900. Многие, хорошо знающие этого человека, отзывались о нем как о финансовом гении-интеллектуале. К тридцати годам ему удалось достигнуть значительных успехов в финансовой сфере и занять видное место на Нью-Йоркской валютной бирже.

Это был один из немногих современников Эдгара Кейса, способных разобраться в сложнейших концепциях, исследуемых при чтениях жизни. Значительные денежные средства и интерес, проявленный к работе толкователя Хроник Акаши, позволили Левину стать финансовым спонсором Ассоциации. В то же время он стремился участвовать в развитии высшего образования в стране и даже хотел открыть университет, в котором бы обучались величайшие умы мира.

Еще одного удачливого бизнесмена и производственника, известного как Роберт Митчелл (номер 165), интересовал аспект работы Эдгара Кейса, имевший отношение к вопросам здоровья и образования. Он искренне верил, что «если весь мир поймет, какая сила кроется в образовании, а истинный прогресс немыслим без образования… то большинство проблем исчезнет».

Митчелл обладал врожденными талантами дипломата и завоевателя. Именно последнее качество потребовалось ему, чтобы противостоять Стивену Левину, власть которого над Ассоциацией Эдгара Кейса с каждым днем возрастала. Несмотря на то что общий интерес к работе Кейса свел их вместе, а желание оказать содействие процессу образования укрепило дружбу, отношения между этими одаренными мужчинами оставались скорее осторожными, чем откровенными.

В свои пятьдесят лет Роберт Митчелл весьма справедливо полагал, что, хотя он и не имеет столь солидного капитала, его багаж жизненного опыта и мудрости гораздо больше, чем у тридцатичетырехлетнего Стивена Левина.

Желая помочь двум мужчинам разобраться в возникающих время от времени трудностях во взаимоотношениях, Исторический комитет решил осуществить разбор существовавших между ними связей в прошлых жизнях. При этом он руководствовался положением, согласно которому понять ситуацию можно, лишь став ее хозяином.

В ходе чтения Хроник Акаши было установлено следующее: оба мужчины встречались в Древнем Египте, где Стивен Левин был талантливым писцом и коренным египтянином, а Роберт Митчелл являлся правителем, вторгнувшимся с севера и завоевавшим родину Стивена. Хотя новый правитель и ввел мудрые законы, оказавшие благоприятное воздействие на жизнь египтян, он так и остался в глазах местного населения чужеземцем.

В скором времени талантливый писец привлек внимание правителя и занял видное положение среди коренных египтян. Именно он явился первым звеном, соединяющим чужеземцев с народом Египта. Даже будучи выходцем из среды угнетенных, писец исполнял свои обязанности столь самоотверженно, что в настоящей жизни получил власть над другими под именем Стивена.

Исторический комитет считал, что работа Левина на благо своего отечества в прошлой жизни оказалась плодотворной в настоящей. Многие члены Комитета считали, что это именно тот индивид, который способен дать человечеству лучшее понимание его отношений с Создателем. В его власти ускорить или притормозить начатую в прошлом работу.

Возможно, что такая ситуация явилась причиной взаимного антагонизма обоих мужчин. Поскольку Роберт Митчелл некогда обладал значительной властью, он часто игнорировал решения, принятые человеком, который не только обладал меньшим жизненным опытом и был младше его, но и в прошлых воплощениях находился в его подчинении. Левин же, устав находиться в подчиненном положении, легко выходил из себя, когда Роберт подвергал сомнению его решения. Помимо этого, Стивен не мог справиться с чувством повторного возвращения к завоевателю, а Митчелл преодолеть антипатию к нему.

Продолжительная связь между этими мужчинами существовала и в Палестине. Во время восстановления иерусалимской Стены плача Роберт Митчелл, будучи оруженосцем, сражался против «избранного народа». Одним из его врагов был жаждавший возвращения на родную землю Левин. Поражение Митчелла, наряду с египетской ситуацией, породило чувство антагонизма.

Несмотря на противостояние двух мужчин, каждый из них был полезен в работе, начатой Эдгаром Кейсом. Стивен Левин мог оказать организации не только материальную помощь, но и обучить многих философии чтений. А опытный Роберт Митчелл, обладавший способностью вдохновлять и мотивировать людей, — подать молодой Ассоциации Кейса бесценные идеи.

Оба мужчины были призваны к сотрудничеству, при этом им напомнили, что в настоящей жизни они находятся на одной стороне, несмотря на все разногласия в прошлом. Полагая, что Левин и Митчелл должны добиться взаимопонимания, Исторический комитет назвал это тяжелой работой, добавив, что прогресс человеческой души происходит за счет выполнения одной тяжелой работы за другой.