Удобно расположившись на заднем сиденье служебного автомобиля, майор Белоглазов смотрел в окно. Ехали по колхозному полю, на зеленом ковре которого горели ярко-красные помидоры. Белоглазов усмехнулся, вспомнив, как его сын загадал ему на днях загадку. "Почему у слона глаза красные?" Оказывается, чтобы легче было прятаться в помидорах. В этом году забот с Алешкой прибавится. Парень пойдет в первый класс… Хороший мальчишка растет, добрый, ласковый…

Водитель потянулся к приборной панели, включил радио. Из динамика полились звуки классической музыки. Мысли майора потекли в другом направлении.

Кому, черт возьми, и для какой цели понадобилась взрывчатка? Не рыбу же глушить! Белоглазов закурил, выбросил спичку в окно. Интересно, сколько времени ему понадобится для розыска преступников? Где их искать? И найдет ли он их вообще? Вопросов было много. Ни на один из них у майора Белоглазова пока не было ответа.

У небольшого селения дорога свернула вправо и метров через пятьсот уперлась в железные ворота войсковой части.

На контрольно-пропускном пункте разморенный жарой солдатик, узнав у Белоглазова, в чем дело, позвонил дежурному по части и после короткого разговора объявил:

— За вами сейчас придут, товарищ майор. Подождите немного.

В помещении было душно. Белоглазов вышел на свежий воздух и сел в беседке, положив на колени папку. Минут через десять за его спиной раздался гортанный голос:

— Майор Белоглазов?

Милиционер обернулся и встал.

— Так точно.

— Дознаватель военной прокуратуры капитан Меркин, — представился человек в военной форме.

Дознаватель не понравился Белоглазову. Бледное рыбье лицо, глаза на выкате, бесцветные волосы. "Не человек, а вобла сушеная", — подумал он, пожимая вялую узкую ладонь Меркина.

Капитан сложил в полуулыбку свои тонкие губы.

— С чего начнем?

— Я думаю, с допроса часового.

— В этом нет необходимости, — быстро сказал Меркин. — Я уже допрашивал его. А вы можете ознакомиться с протоколом.

Стараясь сохранить вежливый тон, Белоглазов произнес:

— Я бы хотел поговорить с часовым лично.

— Вы зря потеряете время, — капитан выставил подбородок. — Солдат не сможет добавить ничего существенного к уже сказанному. К тому же он плохо себя чувствует.

— Я зря потрачу время, товарищ капитан, если уеду отсюда, не встретившись с часовым. А он, я думаю, не настолько слаб, чтобы не смог ответить на пару интересующих меня вопросов. Давайте все же пройдем в санчасть, — мягко, но настойчиво повторил Белоглазов.

Недоуменным пожатием узких плеч капитан выразил свое отношение к несговорчивости Белоглазова, однако вытянул руку в сторону КПП.

— Прошу!

Территория части выглядела образцово. Привыкший к порядку Белоглазов оценил это сразу — казармы и деревья свежепобелены; газоны подстрижены; покрытые асфальтом дорожки подметены и политы, вдоль них, будто по линеечке, стоят урны.

— Командир здесь, видимо, требовательный, — с уважением сказал майор, шагая рядом с Маркиным через разлинованный белой краской плац.

— Часть числится на хорошем счету, — согласился капитан. — За всю историю существования ни одного мало-мальски серьезного правонарушения… так, незначительные проступки… И вдруг хищение боеприпасов… У нас в области такие случаи крайне редки, — то ли извиняясь, то ли оправдываясь, добавил Меркин.

— Что конкретно было похищено?

— Пятнадцать тротиловых шашек и шесть детонаторов.

Майор присвистнул:

— Ого! Это же шесть килограммов взрывчатки! Хватит поднять на воздух целый квартал.

В ответ капитан лишь удрученно кивнул.

Офицеры прошли мимо столовой. У хоздвора, откуда раздавалось мычание, свернули влево. На пути им попался высоченный, в два человеческих роста деревянный забор и рядом с ним крохотный домик. "Гауптвахта", — догадался Белоглазов. Сразу за ней располагалась санчасть.

Военврач — бровастый пожилой мужчина — заставил посетителей накинуть халаты и проводил в конец коридора к двери с надписью "Изолятор".

— Спасибо, что проводили, товарищ капитан, — сказал Белоглазов, быстро вошел в дверь и тут же захлопнул ее перед ошарашенным Меркиным.

Довольный тем, что оставил капитана с носом, Белоглазов огляделся. В комнате, где едва умещалась койка, кроме нее самой, стояли еще табурет и тумбочка. Обстановка спартанская. Впрочем, какая она должна быть в войсковой части?

Обитатель палаты — испуганный прыщавый паренек с забинтованной головой и распухшим носом — с удивлением воззрился на майора. Он привык к окружению людей в военной форме, и посещение милиционера было для него неожиданностью.

— Болит? — Белоглазов пристроился на табурете и с сочувствием посмотрел на солдата.

— Болит, — признался тот.

— Ничего, до свадьбы заживет. — Белоглазов раскрыл папку и достал протокол допроса. — Давай знакомиться. Я следователь районного отдела внутренних дел майор Белоглазов. Назови свои фамилию, имя, отчество.

— Дорошин Николай Васильевич.

Майор взялся за ручку.

— Год рождения?..

Записав исходные данные парня, Белоглазов перешел к сути дела.

— Я понимаю, Коля, ты сегодня уже давал показания и, наверное, устал. Но тебе придется повторить все с самого начала. Постарайся в своем рассказе ничего не упустить.

С гримасой боли парень пошевелился, удобнее устраивая голову на подушке, и после небольшой паузы заявил:

— Я в роте считаюсь "молодым". Вчера в четвертый раз ходил в караул. В час ночи заступил на пост. Когда проходил мимо боксов, меня ударили чем-то тяжелым по голове. Очнулся за зданием связанный. Потом пришла смена, и меня освободили.

Майор улыбнулся:

— Шпаришь, будто вызубрил… Ты мне вот что скажи: лица их видел?

— Не-а… Темно было, и они сзади подбежали

— Может, голоса слышал, разговор?..

Парень вытаращился.

— Какие голоса, товарищ майор! Меня же по башке треснули, да я еще, когда падал, физиономией в землю въехал. — В доказательство Дорошин потрогал распухший нос. — Вырубился без звука. Может быть, они о чем-то и говорили, но я уже не слышал… Сволочи! Рот клейкой лентой залепили, а у меня насморк… чуть не задохнулся…

Глаза майора озорно блеснули.

— Крепкая у тебя башка оказалась — не раскололась. А перед заступлением на пост, Коля, сморкаться нужно.

Дорошин захихикал:

— Точно, товарищ майор.

Белоглазов перешел на серьезный тон:

— Сколько их было? Ты хоть это можешь сказать?

— Двое, — уверенно сказал парень. — Это точно. Перед тем, как отключиться, я успел заметить две длинные тени.

— Где прятались нападавшие?

— У торца здания… Я сплоховал, товарищ майор, — вдруг признался Дорошин. — Слышал в той стороне шорох, но не придал значения, подумал, зверек какой в траве пробежал.

Майор с сожалением покачал головой

— Действительно оплошал, Коля. Если бы ты обратил на шорох внимание, взрывчатку со склада, возможно, и не похитили… А не припомнишь: из гражданских никто не интересовался, когда происходит смена часовых или где в части находится склад боеприпасов?

Парень поправил съехавшую на глаза повязку.

— Да вы что, товарищ майор! За три месяца службы я не видел ни одного человека в штатском.

— Значит, добавить тебе больше нечего?

— Никак нет, товарищ майор! — парень казался огорченным. Он на самом деле больше ничем не мог помочь Белоглазову.

— Ладно, ознакомься и подпиши, — майор протянул Дорошину протокол допроса и ручку.

Парень поставил подпись, потом захлопал пушистыми ресницами и тихо спросил:

— Меня будут судить?

Майор отвел глаза и посмотрел за окно на футбольное поле, где несколько военнослужащих гоняли мяч.

— Не знаю, Коля, не знаю. Это решит военная прокуратура… Ну, брат, выздоравливай! — Белоглазов сложил бумаги и покинул палату.

Меркин поджидал на улице.