Вот я вас, приятель твой
Тебя любит всей душой (58).
А какое дивное буриме посвятил он В. А. Жуковскому:
Им точно славится, гордится Арзамас,
Не трогает его и Шаховского лапа.
Ума его никак не гнется ватерпас,
И он певцов глава, как церкви римской папа.
Я за него готов кричать и караул.
Пусть критики твердят, что вкус его бесовской;
Я гетмана сего вернейший есаул,
Талантом и душой любезен мне Жуковской (222).
А какие послания и буриме посвящены П. А. Вяземскому!
Конечно, не все арзамасцы были близкими друзьями. Ну, каким другом мог быть Василию Львовичу С. С. Уваров? Разумеется, нет. Ближайший друг, несомненно, — П. А. Вяземский. Близкие друзья — А. И. Тургенев, В. А. Жуковский и К. Н. Батюшков, который, уезжая в Италию, просил И. И. Дмитриева передать Василию Львовичу, что дружбы его он никогда не забудет. Приятели — Д. В. Дашков, Ф. Ф. Вигель и С. П. Жихарев, может быть, и Д. В. Давыдов. Д. Н. Блудов и Д. П. Северин, хотя и упоминаются в письмах В. Л. Пушкина, слишком заняты службой, а потом им уже не до него. Правда, только сам Василий Львович мог бы сказать, насколько справедливы высказанные нами соображения. Но вряд ли он стал бы отрицать, что в сердце его особое место занял племянник Александр, арзамасский Сверчок — ребенок, детство которого проходило на глазах дяди, подросток, которого он в 1811 году отвез из Москвы в Петербург, в Царское Село, юный поэт — лицеист, ставший вдруг его собратом по перу и товарищем по «Арзамасу».
3. Вот я Вас опять и Сверчок
Астрологи, да и не только они, верят в то, что звезда, под которой родился человек, определяет его характер и судьбу, взаимоотношения с другими людьми. Александр Пушкин родился под созвездием Близнецов, воздушным знаком зодиака. И сам он — легкий, неуловимый. Он — импровизатор и в творчестве, и в жизни. Несмотря на то, что В. Л. Пушкину тоже был дан дар импровизации, староста «Арзамаса» — другой. Василий Львович — Телец. И хотя его астрологическая характеристика, на наш взгляд, не во всем совпадает с реальностью, все же она действительно отражает некоторые его черты.
Телец «любит комфорт… <…> остроумен, может в одну минуту сочинить такую эпиграмму, что умрешь со смеху… <…> добр, чувствителен, сентиментален, обожает слушать и рассказывать о чувствах, своих и чужих…»[465].
Что же касается взаимоотношений Тельца с Близнецами, то он с радостью берет на себя решение их проблем, «так как… восхищается их интеллектом и талантливостью»[466], их любит. Этому можно верить или же не верить — как посмотреть. В самом деле, что касается проблем, может быть, даже неосознанных подростком Александром, то дядя во многом помогал их решать. Так, именно он отправился с племянником в 1811 году в Петербург. А ведь это было очень важно — сопровождать юного абитуриента Императорского Царскосельского лицея на вступительные экзамены, разделять с ним его волнение, успокаивать и ободрять его. Прогулки по Петербургу, визиты к знакомым — дядя сумел организовать досуг ребенка. Познакомив Александра с Иваном Пущиным, тоже будущим лицеистом, дядя подсказал племяннику выбор «первого друга, друга бесценного», а что может быть в жизни важнее?! Конечно, юный поэт в Лицее сам прозорливо выбрал себе литературных учителей — Н. М. Карамзина, В. А. Жуковского, К. Н. Батюшкова (их видел он, будучи дитятей, в Москве, в доме своих родителей). Их творчество определяло будущее русской литературы. Но ведь и Карамзин, и Жуковский, и Батюшков, с которыми лицеист Александр Пушкин встречается в Царском Селе, — это ближайший круг В. Л. Пушкина, и дяде оставалось только радоваться тому, что в этот круг вошел его племянник, что уважаемые им прекрасные авторы и прекрасные люди пожелали с его племянником познакомиться. Когда перед окончанием Лицея Александру пришла мысль идти в гусары, Василий Львович отговорил его, указал на предназначенный ему путь — в поэзию. И, быть может, самое главное: заметив еще в детские его лета поэтический дар, В. Л. Пушкин искренне восхищался его первыми стихотворными опытами. Для юного таланта поощрение необходимо, оно окрыляет и побуждает к дальнейшему творчеству.
8 января 1815 года в Императорском Царскосельском лицее состоялся переводной экзамен лицеистов младшего возраста по российскому языку. В этот день на экзамене в присутствии патриарха русской поэзии Г. Р. Державина, министра просвещения графа А. К. Разумовского, других официальных лиц, родственников и знакомых лицеистов (но главное, конечно, — в присутствии Державина!) Александр Пушкин прочитал свои «Воспоминания в Царском Селе».
«Я прочел мои „Воспоминания в Царском Селе“, стоя в двух шагах от Державина, — вспоминал А. С. Пушкин в 1835 году. — Я не в силах описать состояния души моей: когда дошел я до стиха, где упоминаю имя Державина, голос мой отроческий зазвенел, а сердце забилось с упоительным восторгом…
Не помню, как я кончил свое чтение, не помню, куда убежал. Державин был в восхищении; он меня требовал, хотел обнять… Меня искали, но не нашли…» (XII, 158).
Это был не просто успех, это был первый литературный триумф. Не только Г. Р. Державин, но все собравшиеся были в восхищении. С волнением слушали они стихи юного поэта, посвященные недавним, всем памятным событиям нашествия наполеоновских войск на Россию. Александр Пушкин говорил о героической борьбе русского народа с завоевателями, о славной победе русского оружия, о подвиге родной Москвы:
Края Москвы, края родные.
Где на заре цветущих лет
Часы беспечности я тратил золотые,
Не зная горестей и бед,
И вы их видели, врагов моей отчизны!
И вас багрила кровь и пламень пожирал!
И в жертву не принес я мщенья вам и жизни.
Вотще лишь гневом дух пылал!.. (I, 81).
«В этих великолепных стихах затронуто все живое для русского сердца, — вспоминал присутствовавший на экзамене Иван Пущин. — Читал Пушкин с необыкновенным оживлением. Слушая знакомые стихи, мороз по коже пробегает у меня»[467].
Свидетелем поэтического триумфа Александра Пушкина был и его отец, С. Л. Пушкин. Его дядя узнал об этом в Москве. Когда В. Л. Пушкин получил из Царского Села рукопись «Воспоминаний в Царском Селе», он поспешил познакомить с ней В. А. Жуковского, который с восхищением прочел стихотворение друзьям. П. А. Вяземский писал из Москвы в Петербург К. Н. Батюшкову:
«Что скажешь о сыне Сергея Львовича? Чудо и все тут. Его „Воспоминания“ вскружили нам голову с Жуковским. Какая сила, точность в выражении, какая твердая и мастерская кисть в картинах. Дай Бог ему здоровия и учения и в нем прок и горе нам. Задавит каналья! Василий Львович, однако же, не поддается и после стихов своего племянника, которые он всегда прочтет со слезами, не забывает никогда прочесть и свои, не чувствуя, что по стихам он племянник перед тем»[468].
Нет, конечно же ни о каком соперничестве дяди с племянником речи не было. Дядя радовался успехам племянника, гордился им. Не раз говаривал он М. Н. Макарову: «Посмотрите, что будет из Александра!»[469] Скорее всего, именно он, В. Л. Пушкин, передал «Воспоминания в Царском Селе» в московский журнал «Российский музеум», в котором в апреле 1815 года стихотворение Александра Пушкина было напечатано с таким примечанием издателя В. В. Измайлова: «За доставление сего подарка благодарим искренно родственников молодого поэта, которого талант так много обещает»[470].
