Она взяла свой напиток и прошла на террасу. Ночной ветер крутил газовые фонарики. Как и волосы Сары. Она завела непослушные пряди за уши и, повернувшись назад, стала смотреть на виллу. Ален аль-Нассер, оставив Софи с Жан-Мишелем, совещался в тесном кругу с Зизи, Даудом Хамзой и бин Талалем. А Сара потягивала сок. Ее рот был словно выложен наждачной бумагой. Сердце колотилось о ребра.

– Вы считаете его красивым?

Она, вздрогнув, подняла глаза и увидела стоявшую над ней Надю.

– Кого?

– Алена.

– Почему вы спрашиваете?

– Я видела, как вы смотрели на него, Сара.

«Соври что-нибудь», – подумала она.

– Я смотрела на Жан-Мишеля.

– Не говорите, что вы раздумываете об этом.

– Мешать романтику с работой ни при каких условиях нехорошо.

– А он ведь прехорошенький.

– Даже очень, – сказала Сара. – Но источник волнений.

– Все они такие.

– Вы хорошо знаете Алена?

– Не очень, – сказала она. – Он работает на отца всего около трех лет.

– Насколько я понимаю, он не саудовец?

– У нас нет таких имен, как Ален. Он ливанец. По-моему, воспитывался во Франции.

– А теперь живет в Монреале?

– Наверное. – Лицо Нади потемнело. – Лучше не задавать слишком много вопросов о делах моего отца… или людях, которые работают на него. Мой отец этого не любит.

Надя отошла и села рядом с Рахимой, а Сара стала смотреть на море и на огни проходившего мимо корабля.

«Мы знаем, что он скрывается где-то в недрах империи Зизи».

Или быть капиталистом по имени Ален аль-Нассер. Ливанцем Аленом, воспитанным во Франции. Аленом с круглым лицом, не вполне соответствующим его телу, но слегка напоминающим то, что она видела в сельском доме в Суррее, которого уже больше нет. Аленом, которого в этот момент уводили в заднюю комнату для приватного разговора с председателем и исполнительным директором «Джихад инкорпорейтед». Аленом, который не захотел пожать Саре руку. Это лишь потому, что он боится заразиться чем-то от неверной женщины? Или потому, что рука у него слегка высохла в результате шрапнельного ранения, полученного в Афганистане?

«В подобной ситуации, Сара, лучше всего действовать просто. Будем работать по старинке. Закодированный разговор по телефону. Сигнализировать телом».

«Сигнализировать телом?»

«Часы на левой руке, часы на правой. Воротник пальто поднят, воротник пальто опущен. Сумка в левой руке, сумка в правой».

«Сложенные газеты под мышкой?»

«Вы удивитесь. Я всегда сам заботился о прическе».

«О волосах?»

«Как вы любите носить волосы, Сара?»

«Главным образом распущенными».

«У вас очень красивые скулы. И очень изящная шея. Вам следовало бы думать о том, чтобы иногда поднимать волосы вверх. Как у Маргариты».

«Это слишком старомодно».

«Есть вещи, которые никогда не выходят из моды. Поднимите сейчас ваши волосы для нас».

Она сунула руку в сумку в поисках зажима, который дала ей Кьяра в ее последний день в галерее, и сделала так, как просил Габриэль.

«Вы такая красивая с поднятыми вверх волосами. Пусть это будет нашим сигналом, что вы увидели человека, который, по-вашему, является бин-Шафиком».

«И что тогда произойдет?»

«Уж это предоставьте нам, Сара».

В ту ночь она не спала. Она лежала на широкой кровати, заставляя себя не двигаться, чтобы бин Талаль, если следит за ней по скрытым камерам, не заподозрил, что ей не дает покоя растревоженная совесть. Незадолго до шести небо начало светлеть и на горизонте появилось красное пятно. Сара выждала еще полчаса и заказала кофе. Когда его принесли, она страдала от страшной головной боли.

Она вышла на палубу и остановилась у поручней, глядя на постепенно светлевшую гавань и думая об Алене аль-Нассере из Монреаля. Они пробыли на его вилле чуть больше часа и затем переправились в Густавию на ужин. Зизи забронировал ресторан под названием «Ла Вела» на краю гавани. Ален аль-Нассер не поехал с ними. Собственно, за ужином его имя ни разу не упоминалось – во всяком случае, Сара его не слышала. Во время десерта мимо ресторана прошел мужчина, похожий на Эли Лавона. Сара опустила взгляд на салфетку, которой вытирала рот, а когда снова подняла глаза, мужчина уже исчез.

Вдруг почувствовав желание размяться, она решила пойти в гимнастический зал, прежде чем его займет Зизи. Она натянула шорты из спандекса, майку на бретельках и надела кроссовки, затем прошла в ванную и заколола волосы перед зеркалом. В гимнастическом зале, когда она туда вошла, царила тишина. Она ожидала, что там будет пусто, а вместо этого увидела Жан-Мишеля, упражнявшего свои бицепсы, согнувшись над аппаратом. Она холодно поздоровалась с ним и встала на беговую дорожку.

– Я собираюсь на остров, чтобы побегать. Хотите присоединиться?

– А как же Зизи с его упражнениями?

– Он говорит, что у него болит спина.

– Вы так это произнесли, будто ему не верите.

– Он всегда ссылается на боль в спине, когда хочет устроить передышку. – Жан-Мишель закончил упражнения и вытер полотенцем блестевшие от пота руки. – Поехали скорее, пока на улицах не так много транспорта.

Они сели в моторку и поехали к внутренней гавани. Ветер еще не поднялся, и воды были спокойные. Жан-Мишель привязал лодку на общем пирсе, возле пустого кафе, как раз открывавшегося на завтрак. Они устроили разминку на набережной, затем побежали по тихим улицам старого города. Жан-Мишель легко трусил рядом с Сарой. Когда они побежали по дороге, вившейся вверх по холму за портом, Сара отстала на несколько рывков. Ее обогнал мотороллер с девушкой в шлеме и облегавших красивые ноги джинсах. Сара поднажала и перекрыла отделявшее ее от Жан-Мишеля расстояние. На вершине холма она остановилась передохнуть, а Жан-Мишель продолжил бег на месте.

– Что не так?

– Я прибавила почти десять фунтов за эту поездку.

– Но она уже подходит к концу.

– Сколько еще мы проплаваем?

– Еще два дня в Сен-Баре. – Он вытянул губы в типичной для галлов манере. – Возможно, три. Зизи не терпится отсюда уехать. Я это вижу.

И тут первые в этот день птицы низко пролетели над их головами и нырнули на противоположной стороне холма к проложенной ниже дороге. Ни слова не сказав, Жан-Мишель кинулся по дороге за ними. Сара и Жан-Мишель пробежали мимо аэропорта и основного торгового центра острова, затем повернули назад и побежали к городку Сен-Жан. Появился первый транспорт – им дважды пришлось отскакивать на песчаную обочину, чтобы не попасть под грузовики. Жан-Мишель провел Сару через провал в каменной стене в конце дороги, и по песчаной дорожке они спустились вниз, на пляж.

– Лучше побегать здесь, – сказал он. – Я хочу сделать пару быстрых пробежек. Справитесь?

– А почему вы считаете, что я слабее вас?

Он увеличил темп. Сара изо всех сил старалась не отставать.

– Сейчас начнем пробежку, – сказал он. – Вы готовы?

– Я считала, что это и была пробежка.

Жан-Мишель рванул вперед. А Сара, измученная бессонной ночью, пошла шагом, наслаждаясь тем, что осталась одна впервые со своего вступления в лагерь Зизи. Но это продолжалось недолго. Двумя минутами спустя Жан-Мишель примчался обратно, работая руками как поршнями.

Сара повернулась и снова побежала. Жан-Мишель нагнал ее и побежал медленнее.

– Я проголодалась, – сказала она. – Как насчет позавтракать?

– Сначала закончим бег. Перекусим чего-нибудь в том кафе, что возле моторки.

Им понадобилось двадцать минут, чтобы вернуться в гавань. Кафе к тому времени, когда они туда прибыли, начало заполняться, но Жан-Мишель нашел пустой столик на улице в тени. Сара несколько минут просматривала меню, а потом подняла взгляд на магазин мужской одежды напротив кафе. В витрине лежали французские рубашки ручного шитья из дорогого льна. Сара закрыла меню и посмотрела на Жан-Мишеля.

– Я должна купить Зизи презент в знак благодарности.