Алейт

Хертогенбос, июль 1503 года

Алейт беспокоилась. Вот уже много недель она не получала никаких известий от мужа. Он уехал в Венецию больше трех месяцев назад. Йероен впервые удалился от дома, и в путешествии его подстерегало столько опасностей. Кроме того, ходили слухи о неминуемой войне, потому что герцогиня Бургундская оказалась практически пленницей своей матери в Сеговии. Действительно, королева Изабелла не позволяла дочери после родов отправиться в путь с ребенком. А герцог Филипп, как говорили, был вне себя от нетерпения, желая заполучить обратно жену и сына.

Алейт, встревоженная слухами, решила наконец, вопреки собственному желанию, обратиться к человеку, которого считала хорошо осведомленным в делах двора. В то утро она пригласила к себе еврея, заранее принеся извинения за беспокойство.

Он вошел в гостиную, где Алейт принимала посетителей, кристально посмотрел на нее своими черными, как преисподняя, глазами.

— Что вас тревожит, сударыня? — спросил он с улыбкой.

Алейт вздрогнула. Прежде она никогда не видела, чтобы еврей улыбался.

— Я вижу, вы удивлены моей прямотой, — превратно истолковал он ее жест. — Я не хотел, чтобы вы теряли время на бесполезные любезности. Ясно, что если жена Йероена ван Акена посылает за мной, тому должны быть очень серьезные причины. Поэтому спрошу еще раз, сударыня: что тревожит вас?

Алейт вдруг стало стыдно за свои страхи. Еврей примчался к ней, вообразив бог знает что, а она всего лишь беспокоится из-за рыночных пересудов. Он будет всецело прав, если сочтет ее дурочкой.

Алейт встретила его проникновенный взгляд и покраснела.

— Так что? — спросил еврей мягко.

— В городе ходят слухи.

— Какие слухи?

Она колебалась.

— Говорят, герцог Бургундский готов начать войну, чтобы заполучить жену обратно.

Еврей рассмеялся, и Алейт почувствовала, что задыхается от смущения. Да, он действительно считает ее дурочкой.

— Не слушайте сплетен, — сказал еврей, снова становясь серьезным, так как заметил, что Алейт неловко. — Война нам нисколько не угрожает. Герцог только что написал испанским монархам письмо, в котором благодарит их за заботу о его жене и сыне.

— Вы уверены?

— Абсолютно. — Еврей снова улыбнулся, и Алейт заметила, что в этот момент лицо его теряет хищное выражение, которое так ее смущало.

— Как вам это удается?

— У меня есть осведомители. И им можно доверять. Кроме того, испанскому королю есть чем заняться: в данный момент он в Италии, защищает Неаполитанское королевство от французов. — Видя, что его слова не убедили Алейт, еврей добавил: — Я не люблю сплетничать, но, если вас это успокоит, знайте, что у герцога Бургундского новая любовница. Как вы понимаете, во избежание удручающих сцен он заинтересован в том, чтобы держать жену подальше.

Лицо Алейт выразило возмущение. Герцог вел распутную жизнь. Не стоит удивляться, что бедная герцогиня Хуана впадала в душевное расстройство.

— Есть новости от вашего мужа? — спросил еврей.

— К сожалению, нет. Именно поэтому я беспокоюсь. Вдруг с ним что-нибудь случилось?

Еврей подошел к ней ближе.

— Вы не должны так думать, сударыня. Я уверен, что ваш муж хорошо себя чувствует и скоро вернется домой. Эта поездка очень важна для него. Венеция стала столицей искусства. Нет в мире художника, достойного этого почтенного звания, который бы там не побывал.

Алейт не отодвинулась.

— В последний раз, когда я получала известия от Йероена, он сообщал, что встретился с Дюрером.

— Я слышал, что Дюрер собирается изобразить Адама и Еву в земном раю. Но уверен, он никогда не сравнится в мастерстве с вашим мужем. Я до сих пор поражаюсь сладостной красоте его Евы. Он сделал Катарину еще прекраснее, чем она есть на самом деле.

При этих словах Алейт похолодела и отошла в сторону. Быть может, еврей играет с нею? Вероятно, он догадался о ее ревности?

— Что-нибудь не так? — спросил он. — Я вижу, вы огорчены.

Его пронзительный взгляд не отпускал ее ни на секунду.

— Все хорошо.

Еврей отнесся к ее словам недоверчиво.

— Катарина сказала, что будет еще позировать для вашего мужа.

Алейт чуть не закричала от ярости. Сомнений нет: еврей над ней насмехается. Проглотив гнев и гордость, она все же не смогла побороть любопытство и стала расспрашивать его о девушке:

— Она родилась в Хертогенбосе?

— Нет, в Ойрсхоте.

До деревни Ойрсхот было полдня дороги на лошади от города. Алейт получила там в наследство кое-какие земельные владения, которые стали ее приданым, когда она выходила замуж.

— Чем занимается ее семья?

— У нее нет семьи. Она сирота. Я взял ее в свой дом.

Алейт не была злой по природе, но, услышав, что Катарина живет в доме еврея, сразу же подумала о ней плохо. Девушка казалась ей безнравственной, а еврей основал секту, евангелием своим, по-видимому, считавшую сладострастие. Наконец, он был привлекательным мужчиной, да еще и одиноким, так как несколько лет назад потерял жену и сына. Они утонули, если Алейт правильно помнила.

Охваченная подозрением, она иронично спросила еврея:

— А как она платит вам за вашу щедрость?

Он остался невозмутим.

— Она убирает в моем доме и готовит для меня.

— И вы хотите, чтобы я поверила, будто Катарина помогает вам по дому? — побледнев, воскликнула Алейт.

— Именно так. А чем она, по-вашему, занимается? — спросил еврей, пристально глядя ей в глаза.

Алейт почувствовала, что покраснела до корней волос.

— Я знаю, что девушка принадлежит к вашей секте, — пробормотала она, наклоняя голову, чтобы уклониться от его магнетического взгляда.

— Это так.

Алейт не стала продолжать.

— Что вы знаете о Братьях и Сестрах Свободного Духа?

Она резко подняла голову.

— То же, что и все.

— А именно?

— Вы отлично знаете, что о вас говорят.

Еврей вздохнул:

— И вы этому верите?

Алейт пожала плечами.

— Почему бы вам не прийти и не посмотреть собственными глазами? Сегодня вечером мы собираемся у меня дома.

Алейт, возмущенная наглостью еврея, тем, что он осмелился пригласить ее на одно из своих непристойных сборищ, не могла выговорить ни слова.

— Бросьте, не надо делать такое лицо. Я не хотел вас оскорбить. Я пригласил вас для того, чтобы вы лично составили представление о том, кто такие Братья и Сестры Свободного Духа. Собрание будет проходить в подвале. Если хотите, можете спрятаться и посмотреть издалека, чтобы никто вас не узнал. Ваше присутствие останется нашей тайной. Обещаю.

Еврей тут же ловко перевел разговор на другую тему и в скором времени ушел.

Оставшись одна, Алейт задумалась о сказанных им напоследок словах. Встреча назначена на начало вечера — еврей сообщил ей об этом на случай, если она все же решит прийти. Весь остаток дня Алейт мучили сомнения.

Нет, она не может допустить даже мысли о том, чтобы пойти туда. Она добропорядочная, богобоязненная женщина и не станет путаться с этим сбродом. Но втайне от самой себя Алейт желала побывать там. Ей слишком сильно хотелось узнать, правду ли говорят об адамитах. А еще — Катарина. Если сторонники секты действительно не носят одежды во время своих собраний, значит, Алейт увидит девушку такой, какой видел ее муж на протяжении всех тех недель, что они оставались наедине в его мастерской. Но если кто-нибудь ее, почтенную даму, узнает, она не вынесет позора.

И все же по долгом размышлении Алейт подумала, что если хорошенько спрятаться, никто и не будет знать о ее присутствии. Никто, кроме еврея, конечно. Именно в этом и состояла трудность. Можно ли довериться ему? Не выдаст ли он? Нет, решила Алейт после долгих колебаний, ведь еврей — человек чести: если он пообещал что-то, значит, сдержит слово.

У Агнес случился приступ тоски, и она весь день как одержимая играла на скрипке. Именно это обстоятельство — так рассудила Алейт — стало главным аргументом в пользу ее решения пойти на собрание. Если бы нескончаемые печальные мелодии не вывели ее из себя, она никогда бы ничего подобного не сделала. Так что вскоре после заката, сославшись на мнимую головную боль, Алейт удалилась в свою комнату. Агнес через некоторое время последовала ее примеру.