Джерри покачал головой и заохал.

— И все это для троих! Вы ведь новичок в этом деле, так ведь?

Тесс уставилась на него. Она почувствовала еще большую неловкость, но, по крайней мере, перестала краснеть.

— И часто вы комментируете личную жизнь людей, с которыми едва знакомы? — сердито спросила она.

— Очень часто. Это один из моих недостатков. А если подумать, то вообще один.

Тесс невольно улыбнулась и добродушно пожала плечами. Ситуация для нее была незнакомая, как и все, что происходило с ней в последнее время, но в этот раз, как ни странно, она чувствовала себя спокойно.

Джерри осторожно взял у нее тележку, развернул ее и повез назад, по пути выложив половину продуктов на полки. Тесс, не сопротивляясь, шла за ним и слушала, как он излагает азы науки делать покупки на ограниченные средства.

— Все эти упакованные фрукты и овощи можно вернуть назад. Покупайте их на развес, и на те же деньги их выйдет больше. Не забывайте про них, и ваши порции увеличатся. А о куриных грудках забудьте, берите бедрышки, добавьте морковки, которая выглядит не так красиво, но продается за полцены, и можно будет приготовить и пирог, и запеканку с овощами…

И он продолжал в том же духе, предложив Тесс вести подсчет на калькуляторе. На все это ушло минут двадцать, в ходе которых они несколько раз поспорили насчет плавленых французских сыров и свежевыжатого апельсинового сока, но в результате набрали на неделю еды на сорок семь фунтов двадцать пенсов.

— Вы могли бы на этом зарабатывать, — сказала Тесс изумленно. — Учили бы людей, как прожить на скромный доход.

— У меня уже есть такая работа, — сухо ответил Джерри. — Она называется «Как прожить на зарплату учителя начальной школы, снимая квартиру в центральной части Лондона».

Тесс обратила внимание, что у него нет корзинки.

— А что же вы ничего не покупаете?

— Потом этим займусь. Устал бороться с вашими экстравагантными буржуазными привычками.

Тесс резко обернулась в его сторону, чтобы убедиться, что он шутит. У него был серьезный вид, но вокруг глаз собрались морщинки. Она невольно похлопала его по руке, как это делала, когда Макс поддразнивал ее. Этот интимный жест по отношению к почти незнакомому человеку несколько удивил ее. И взволновал еще больше.

— Не мучайтесь над тем, как отблагодарить меня, — сказал он. — Можете угостить меня здесь кофе с булочкой. После половины пятого это обойдется вам в пятьдесят восемь пенсов, так что вы можете себе это позволить.

Прежде чем Тесс успела что-либо возразить, он подхватил тележку и направился вместе с ней в сторону кафетерия, где взял поднос. Она пошла вслед за ним, рассеянно кивая, когда он указывал ей на пирожные и кофе, а потом смотрела, как он несет поднос в одной руке и ловко направляет тележку к столику, предоставив ей возможность расплатиться.

— Теперь и я зависимый человек, — проговорил он, когда она села рядом с ним. — Всю жизнь об этом мечтал. Да и вы замужем. А это еще лучше!

Тесс перебила его:

— Если вы собираетесь заметить, что я немного старше вас, то я бы вам этого не советовала!

Уголки его рта опустились, придав лицу недовольное выражение, но не испортив его, и он тут же откусил полбулочки. Тесс в восхищении смотрела на него.

— А что, у учителей дела так плохи, что они вынуждены подрабатывать, похищая тележки и выманивая булочки у ничего не подозревающих женщин?

Джерри обдумал эти слова:

— Я и не задумывался об этом раньше. Но теперь точно добавлю этот прием к прочим способам зарабатывания денег помимо учебного расписания, танцев с обручем и продажи своих органов для пересадки. А как насчет вас? У вас такая пустая жизнь, что вы готовы потратить ценный час своего времени на общение с незнакомцем в кафе супермаркета?

Тесс взволновали его слова. Возможно, он произнес их, рассчитывая, что они прозвучат легко, но они потянули за собой серьезные вопросы, которые сама она старалась себе не задавать. Вопросы о ее замужестве или, если точнее, о той части брака, которая не включала Лару. Но это не место для их обсуждения.

— Я познакомилась со своим мужем в кафе, — печально произнесла она и для себя, и для Джерри.

— Уж точно не в таком, как это, — оживленно предположил он.

— Нет, не в таком.

Это была таверна на острове Крит. Оба проводили отпуск в одиночестве. Оказалось, что они единственные англичане в далекой деревне. Они посидели за одним столиком, совершили длительную прогулку в горы, потом сняли крошечную, скудно обставленную комнату на перестроенном сеновале, затем взяли места на чартерный рейс домой, вслед за чем быстро соединили свои одинокие сердца.

«Любовь с первого взгляда, как и курортный роман, — не лучшее начало удачного брака», — предупреждала ее мать да и все знакомые. И Тесс вынуждена была с этим согласиться, когда с каждым годом на их совместном пути встречалось все больше ухабов.

Как и многие другие пары, они связали друг друга обязательствами, все еще наслаждаясь первой влюбленностью и влечением. К тому времени когда они столкнулись с реальностью и обнаружили, что увлечение в основном физическое и преходящее, они уже были женаты.

Они решили уйти в бизнес только потому, что их родители не одобряли этого; они и женились быстро, потому что родители были против. Эти обстоятельства сблизили их по крайней мере в одном: они вознамерились никогда и ничего не запрещать Ларе, чтобы не заставлять девочку принимать необдуманные решения только затем, чтобы заявить о своей независимости.

— Вы когда-нибудь пробовали есть сладкую булочку, не облизывая при этом губы? — весело спросил Джерри, заметив, что ее взгляд неожиданно погрустнел.

Тесс тотчас вернулась в настоящее, которое казалось более обнадеживающим, чем несколькими часами раньше. Ей нравился этот мужчина. У нее еще никогда не было приятеля-мужчины, и она не знала, хорошо это или плохо. Но сейчас ей было хорошо, очень хорошо.

— Хорошо, что мы здесь собрались, — сказал Макс, снова чувствуя себя душой компании среди своих старых друзей. Все сидели за столиком в ресторане «У Картера», стоящим в самом центре заведения: Тесс и Макс, Фиона и Грэм, Милли и Тим. И Дафна.

— Вечером здесь все совершенно по-другому, правда? — сказала Тесс, обращаясь к Максу.

Макс огляделся:

— Не знаю. Я был только наверху в клубе.

Тесс хихикала всякий раз, когда он говорил «клуб», а Макса это раздражало.

— Я же не издеваюсь над вами, дамами, когда вы занимаетесь физкультурой и называете это йогой?

— Ты только это и делаешь.

— Ну да, — согласился Макс. — Так что мы квиты.

В зале неожиданно громко зазвучала песня в исполнении Наны Мускури[30], которая пела… впрочем, никто не понял, о чем она пела. Компания дружно решила, что все песни Наны Мускури одинаковы.

— Лучше обрати внимание на то, что слушают твои дети, — осуждающе заметила Дафна Фионе и повернулась к Милли. — А вот мне кажется, что Нана Мускури очень хороша. У нее ведь была серия передач по телевидению, вы это знаете?

Милли вежливо кивнула, не зная, за какие прегрешения ее посадили рядом с возмутительницей спокойствия и знатоком телевизионной чепухи.

— Теперь я знаю, что тогда предвещала песня «Альбатрос», — прошептал Макс жене, заметив, что Дафна испортила настроение собравшимся не только за их столиком, но и за соседним.

— Мама, неужели ты не можешь хотя бы попытаться сделать вид, будто тебе весело? — прошипела Фиона.

— А я не просила, чтобы меня сюда приводили. Я говорила, что вполне могу и с детьми посидеть.

И она была права. После нескольких дней пребывания дома ее боли уменьшились. Она с радостью осталась бы в своей комнате до конца жизни. Она даже старалась казаться более оживленной и не жаловалась, надеясь, что ее оставят одну.

Но эффект оказался противоположным. Утром она подслушала разговор Грэма и Фионы.