— Понимаю. И что теперь?

— Мы должны попытаться выяснить, в чем дело. — Николас подошел к двери спальни. — Полли, выйди, пожалуйста, я хочу поговорить с тобой.

Она тут же появилась, одетая в пеньюар, с аккуратно причесанными волосами. Ясно было, что вспышка гнева прошла.

— Итак, — начал Николас, — что же послужило причиной столь непристойного представления? Право же, я не хотел бы быть на твоем месте, если Киллигрэ узнает, что костюм испорчен.

На щеках Полли выступил яркий румянец.

— Ник, ты расскажешь ему об этом?

Она выглядела такой юной и беззащитной, что Николас не выдержал и, оставив менторский тон, просто спросил:

— Что случилось, дорогая моя?

— Я рассердилась на саму себя, — ответила Полли. — Я все испортила и не знала, как признаться тебе в своей ужасной глупости.

Она стала нервно шагать по комнате, рассказывая все, что случилось с ней в этот вечер в таверне «Лунный свет».

— А потом я просто убежала, — с отчаянием в голосе закончила Полли. — Теперь герцог знает, что я боюсь его и не собиралась никогда отдаваться ему. Я загубила весь наш план! — Она виновато посмотрела на Ника и Де Винтера и горестно сжала руки. — Я считала себя хорошей актрисой, и вот теперь всем нам придется расплачиваться за мою самоуверенность.

— Ни к чему так расстраиваться, Полли, — сказал Де Винтер, подойдя к буфету, чтобы снова наполнить бокал. — Ты все равно ничего не смогла бы придумать в такой ситуации.

— Но я была уверена в себе, — пробормотала Полли. Она смотрела на Ника, молча слушавшего ее. — И только поэтому приняла двусмысленное приглашение. — Она закусила губы. — Теперь я знаю, почему вы так тревожились, Ник!

— Да, я предполагал, что может случиться. И еще мне казалось, ты не совсем понимаешь, что делаешь.

— Вы были правы, — признала со вздохом Полли.

— Твоя игра в сегодняшнем спектакле была истолкована как откровенное приглашение к близости, — с улыбкой заметил Ричард. — Но повинны в том лишь твой юный возраст и неопытность, детка. И не о чем тут горевать.

— Вот именно, — вторил ему Кинкейд. — Мудрость приходит с годами, любовь моя, и в юности неизбежны ошибки. Ты должна вести себя с герцогом так, словно ничего не случилось, и увидишь, он ответит тебе тем же.

Полли подошла к окну, решив не говорить ничего об угрозе Джорджа Виллерса. Зачем зря волновать Ника, когда у него и так голова идет кругом?

— Игра кончена, не так ли? — спросила она.

— Думаю, что да, — не стал обманывать ее Ричард. — Но благодаря сообщенным тобой сведениям мы сможем рассчитывать на поддержку герцога Йоркского. Этот вельможа не допустит смещения своего тестя с поста канцлера. И к тому же он заявил, что на время своего отсутствия назначит адмиралом флота герцога Элбермерла. Таким образом, Джорджу Виллерсу и его сторонникам не удастся занять высшие посты в государстве. — Де Винтер, улыбнувшись, положил руку на плечо Полли. — Ты отлично справилась со своим делом, дорогая моя! Мы и не ожидали таких замечательных результатов. Кроме того… — Он подошел к столу, выбрал из вазы румяное яблоко и ловко подбросил его. — Не думаю, чтобы в ближайшее время представилась возможность для слишком бурной политической деятельности…

— Почему? — насторожился Ник. — Ты что-то знаешь?

— Да. — Ричард надкусил яблоко. — Королевская семья отправляется в Хэмптон. Случилось самое страшное.

В комнате стало тихо. Пламя свечей чуть колебалось от легкого ветра, дувшего из открытого окна.

— Неужели чума? — высказал предположение Николас.

Де Винтер кивнул:

— В городе уже заколочено с дюжину домов, где замечены больные. Правда, еще есть надежда, что эпидемию удастся остановить, хотя нельзя исключать и обратного. Возможно, на этот раз дело не ограничится десятком заболевших, как было в декабре.

Полли слышала уже об угрозе эпидемии, но не принимала разговоры об этом всерьез. И ко всему прочему треволнения и радости теперешней ее жизни не оставляли слишком много времени для размышлений на подобные темы. Однако после того как стало достоверно известно, что королевская семья покидает город, все выглядело совсем по-иному. Может, и впрямь были серьезные основания для опасений и страхов?

Девушка посмотрела на Де Винтера, потом на Ника. Ответ был ясен.

Она с грустью взглянула в окно на знакомую улицу, где мерцал свет газовых горелок и мерно постукивали колеса экипажей. И содрогнулась от ужаса, представив себе, что будет с ними со всеми, если и сюда доберется чума.

-Вместе с леди Маргарет я не поеду! — упрямо повторила Полли в десятый раз за последние полчаса.

— Не заставишь же ты меня дважды ездить в Лондон, Полли! Неужели ты думаешь, что я оставлю тебя здесь одну, а сам отправлюсь с леди Маргарет к ее брату в Лестершир?

— Я не прошу вас опекать меня! — заявила она строптиво. — Я ничего не требую от вашей милости, не так ли? Поезжайте с леди Маргарет, а я и без вас доберусь до Уилтон-Хауса.

Отвернувшись, она выглянула в окно, теперь уже плотно закрытое. Была середина мая, однако жара стояла нестерпимая, и людей на улице почти не было. А если они все-таки появлялись, то шли, закрывая лицо носовыми платками, смоченными в уксусе, и стараясь держаться подальше от домов и глухих переулков.

Полли заметила, что к стенам еще двух домов были прикреплены красные кресты, под коими кто-то вывел одну и ту же надпись: «Господи, помилуй нас!» И еще она увидела караульного. Он подошел к одному из домов. Из окна выглянула женщина и что-то сказала ему.

Наверное, она попросила прислать врача, подумала Полли. Врача или сиделку, но, надо надеяться, не возницу с подводой для трупов, который каждодневно отправляется в скорбный свой путь с наступлением темноты, когда отовсюду начинает раздаваться мелодичный звон колокольчиков и голоса, призывающие выносить из домов тела усопших.

Николас, испытывавший одновременно и чувство гнева, и отчаяние, и страх, едва сдерживал себя. Чем дольше они оставались в этом городе, напоминавшем огромный лазарет, тем большей опасности подвергали себя.

Членов королевской фамилии давно уже не было в Лондоне. Обосновавшись поначалу в Хэмптоне, они перебрались затем еще дальше от столицы, в поместье графа Пемброука — Уилтон-Хаус, расположенное неподалеку от Солсбери.

Николасу также предстояло организовать переезд, что было совсем не просто, а тут еще Полли с вечными капризами. Вот если бы она была его женой… Но нет, сейчас слишком неподходящий момент, чтобы думать об этом. И вообще это исключительно сложный вопрос. Во-первых, надо сломить сопротивление леди Маргарет, во-вторых, решить, где они будут жить, поженившись. Ну и, самое главное, было неясно, сможет ли Полли оставаться в театре после того, как выйдет за него замуж. Если Николасу даже сейчас было столь нелегко «делить» ее с бесцеремонной публикой, то что говорить о том времени, когда она станет ему женой и матерью его детей.

Лорд Кинкейд, поразмыслив, отложил решение этой проблемы до лучших времен. В данной ситуации прежде всего следовало думать о том, как избежать смертельной опасности.

— Полли, я не прошу тебя ехать в одном экипаже с леди Маргарет, — теряя терпение, сказал Ник. — У тебя будет своя карета с форейтором и охраной.

— А как насчет остановок, которые придется делать в пути? — плаксиво спросила Полли, недоумевая, почему Ник не может никак понять ее. — Не станете же вы искать для каждой из нас отдельный постоялый двор?

— Я буду делать то, что сочту нужным, — произнес он устало. — Не жалуйся, если я вынужден буду прибегнуть к силе. Тогда уж тебе не придется ничего выбирать!

В этот момент в дверь постучали, и в гостиную вошел лорд Де Винтер.

— Прошу прощения за внезапное вторжение, — сказал он и, ознакомившись с положением дел, обратился к возлюбленной Ника: — Полли, мне кажется, ты поступаешь неразумно. — Ричард посмотрел укоризненно на упрямицу. — Я пришел попрощаться. Завтра утром отправляюсь в Уилтон-Хаус и надеюсь, что вы оба последуете моему примеру.