В его красных глазах не было желания, не было доброты, которую она видела прошлой ночью. Не было отвращения, как в тот раз, когда он узнал, что она драу. То, что она увидела в глазах этого Воителя, было… обреченностью.

С чего бы ей удивляться? Она сама просила его окончить ее жизнь.

— Ты пришел убить меня?

Хейден отрицательно покачал головой, его светлые волосы качнулись по плечам.

Тогда Айла шагнула к нему. Его шафранная рубашка исчезла, оставив грудь обнаженной. Ей ужасно хотелось коснуться его, пробежать руками по рельефным мускулам на его груди. Только его отсутствие желания удержало ее руку.

— Тогда зачем ты здесь?

Хейден посмотрел в сторону, как будто не мог заставить себя ответить ей.

— Разве это имеет значение?

— Имеет.

Он зарычал и шагнул к ней, но Айла не испугалась. Она видела больше, испытала больше, чем Хейден мог продемонстрировать ей.

Его руки больно сжали ее плечи. Айла не вскрикнула и ничем не показала, какую он причиняет ей боль. Когда она заглянула в его глаза, алые глаза Воителя, она увидела, что Хейден борется с собой, решая, оттолкнуть ее или нет.

Айла решила за него. Она подняла руки и уперлась в его грудь, используя ровно столько магии, чтобы заставить его отступить на несколько шагов.

— Ты не хочешь быть здесь, тогда не будь. Я не заставляла тебя приходить в эту башню, — процедила она сквозь стиснутые зубы.

С каждым ударом сердца ее гнев нарастал, а она даже не пыталась усмирить его.

Наоборот, она отпустила его на свободу и позволила кипеть внутри.

Хейден обнажил зубы и снова зарычал.

— Не лги мне, драу. Я знаю, что у друидов достаточно заклинаний, чтобы заставить мужчину вожделеть женщину.

Айла запрокинула голову и рассмеялась.

— Так вот что я, по-твоему, сделала? У тебя что, так мало опыта в страсти, Хейден, что ты не можешь увидеть разницу между тем, что ты хочешь, и воздействием заклинания?

— Как будто бы человек может увидеть разницу!

— Человек — нет. А Воитель? Несомненно.

Его красные глаза прищурились.

— Я не должен хотеть тебя.

— А я не должна хотеть тебя, — призналась она.

Ее гнев исчез так же быстро, как пришел. Айла не могла отрицать то, как ее тело отвечало Хейдену. Она просто хотела его прикосновения, его поцелуя, его тела.

— Уходи или оставайся, Хейден, но принимай решение сейчас.

Хейден знал, что должен уйти. Черт, ему вообще не надо было приходить в башню Айлы, но он ничего не мог с собой поделать. Мысли о ней, об их ночи весь день не давали ему покоя.

Он собирался показаться ей в своем обличье Воителя, спровоцировать ее на отказ. Все, что угодно, лишь бы сломать эту власть, которую она имела над ним.

Но она не испугалась его. Даже, наоборот, показала ему свой гнев. Это потрясло его, так же как и сила ее магии, когда она оттолкнула его.

Он плохо понимал, что происходит, но ничего не мог с этим поделать.

Хейден сделал шаг к ней. Он почти обрадовался, когда чувственные губы Айлы изогнулись в улыбке. Как нечто столь простое может трогать его, он не знал. И не хотел знать.

Она легонько толкнула его. Хейден уперся в кровать и сел от неожиданности, в нетерпении желая коснуться ее.

— Такой красивый цвет, — пробормотала она, ласково проводя вверх по его рукам и плечам. — Малиново-алый. Цвет желания.

Хейден мог только сидеть, пока ее руки скользили по его красной коже. Ее длинные ногти дразнили кожу на его голове, когда она запустила руки в его волосы. А потом ее пальцы обвились вокруг его рогов.

Его глаза распахнулись, их стремительно наполнило желание. Полностью. Сила этого желания была мощной и подчиняющей, страсть — головокружительной и прекрасной. А голод… святые угодники, голод терзал его и требовал овладеть ею.

Никто никогда раньше не дотрагивался до его рогов. Он оказался не готов к своей мощной реакции и мучительному желанию, вдруг пронзившему его.

— Тебе это нравится, — соблазнительно прошептала она.

Айла наклонилась и лизнула мочку его уха, ее теплое дыхание перекатывалось по его коже.

Хейден попытался сглотнуть, попытался сохранить дыхание ровным, но все, о чем он мог думать, — это были руки Айлы на его рогах, ласкающие и дразнящие его до такой степени, что он чуть не излил свое семя тут же.

Оргазм подступал к нему, стремясь засосать его в бесконечную бездну наслаждения. Но он был не готов. Пока еще нет. Он хотел, чтобы Айла кричала вместе с ним, чтобы ее тело пульсировало от ее собственного оргазма.

Хейден схватил ее за запястья и оторвал ее руки от своих рогов, прекратив парализующее наслаждение, которое ее ласки дарили ему. В то же мгновение он пригвоздил ее к кровати, держа ее руки над головой своей твердой рукой.

Осторожно, чтобы не порезать ее когтями, он наклонился над ней.

— Как ты узнала, что, трогая мои рога, доведешь меня до такого?

— Я не знала. Я никогда не видела таких рогов, как у тебя, и мне захотелось потрогать их.

После этого она прижалась к нему бедрами и повела ими. Глаза Хейдена закрылись, и он застонал, прижимаясь к ней, а его желание, подавленное всего мгновение назад, снова всколыхнулось. Он хотел прямо сейчас задрать ее рубашку и войти в нее одним толчком, глубоко и мощно.

Желание было таким сильным, что Хейден задрожал. В прошлый раз он сделал ей больно, больше такого не будет.

— Ты должна остановиться, — выдавил он, когда она снова потерлась об него. — Я хочу тебя слишком отчаянно.

Айла подняла голову и прижалась губами к его губам. Хейден отпрянул назад, не желая поранить ее своими клыками.

— Тише, Хейден, — прошептала она. — Ты не можешь повредить мне.

Но он знал, что может. Хейден обуздал своего бога и дождался, пока красный цвет уйдет с его кожи, прежде чем заговорить.

— Ты даже не знаешь, как заводишь меня, — сказал он, прежде чем поцеловать ее.

Рубашка Айлы была тонкой и демонстрировала ему очертания темных сосков, но ему этого было недостаточно. Хейден схватился за ворот, и тонкая ткань от одного легчайшего рывка разорвалась пополам. Когда Айла оказалась обнаженной, он мог упиваться ее грудями.

Они были маленькие, но крепкие и прелестные. Соски мгновенно отвечали на ласки его рта и языка, становясь твердыми бугорками, что доводило ее до дрожи, когда он лизал и сосал их.

Ее стоны наполнили башню, распаляя его еще сильнее. Ее кожа на вкус напоминала снег, чистый и восхитительный. Как он мог когда-то держаться от нее подальше, отказывая себе в таком щедром подарке?

Айла вцепилась в плечи Хейдена, ее ногти вонзились в его кожу. Он точно знал, где трогать и как трогать, чтобы доставить ей наслаждение. Ей невероятно хотелось снова ласкать его рога, видеть, как раздуваются его ноздри и дрожит тело.

Его реакция на нее опьяняла. Она хотела еще больше, больше его.

Айла задохнулась от изумления, когда рука Хейдена скользнула между ее ног и накрыла центр ее женственности. Она почувствовала свою скользкую влажность на его пальцах, когда он развел ее женские губы и стал дразнить ее плоть.

Его прикосновения были нежными, но настойчивыми, лаская ее, разжигая уже горящее пламя желания еще ярче, еще жарче.

Айла резко втянула воздух, когда его палец провел по ее бутону страсти, один раз, наилегчайшим прикосновением. Потом провел второй раз, дразня ее, доводя до наивысшей точки желания.

И вожделения.

Когда он ввел в нее палец, ее бедра взвились вверх, а с губ сорвался крик. Тело Айлы ликовало от восторга, от ощущения его внутри ее.

Затем Хейден стал целовать ее, а его палец начал двигаться внутрь и обратно, в такт с его языком, лаская ее плоть со знанием дела.

Его прикосновения были легкими и сильными, нежными и грубыми. Хейден не давал передышки, лаская ее, требуя, чтобы Айла принимала все, что он предлагает, и отдавала столько же в ответ.