Прежде всего хочется поблагодарить всех тех, о ком написана эта книга, — людей, которые создавали русский Интернет в девяностые годы. Они были рядом со мной в то время, когда я писал свои статьи, а многие из них рядом со мной и сейчас. Отдельно хочется поблагодарить Настика — Анастасию Грызунову, персонажа книги и ее редактора. Спасибо моему брату, Максиму Кузнецову, оказавшемуся незаменимым при составлении именного указателя. Но больше всех я благодарен моей жене, Екатерине Калиевой, которая поддерживала меня все эти годы по эту сторону монитора.

Я написал эту книгу, потому что хотел рассказать о людях девяностых годов. О тех, кто принял вызов времени. О людях, которые оставили след в истории — пусть даже в маленькой истории русского Интернета.

Часто говорят, что в девяностые годы те, кто чувствовал время, становились бандитами или бизнесменами — подразумевается, что в те годы между ними не было особой разницы. Говорят, в прошлом десятилетии главным было заработать как можно больше денег, потому что это был «уникальный шанс». Я хочу рассказать о людях, большинство из которых не были бизнесменами и никто не был бандитом, о людях, которые если и заработали деньги, то достаточно небольшие по российским меркам. Но все они — в большей или меньшей степени — использовали свой уникальный шанс и для меня это даже важнее всего русского Интернета, вместе взятого.

Я тогда часто думал: то, что мы делаем, станет сначала историей, потом мифом. В этом ощущении я был не одинок — почти те же слова в 2000 году сказал в своем ситилайновском кабинете Демьян Кудрявцев. Речь шла о создании книги об истории первых десяти лет Рунета. Это должна была быть коллективная книга, и в конце концов мы начали делать ее втроем: Дема, Саша Гагин и я. К осени 2001 года с помощью других ветеранов Рунета мы подготовили материалы для «энциклопедии с картинками» — и в этот момент все рассыпалось: я на год уехал в Калифорнию, а Дема неожиданно для себя оказался в положении вынужденного эмигранта. Был продан «Ситилайн», а Демин кабинет разрушен вместе с домом в результате лужковской градостроительной перестройки.

То, что я делаю сейчас, — не попытка восстановить тот коллективный проект. Я просто пытаюсь отвязаться от чувства, что начал дело — и так и не довел его до конца.

Зимой 2002 года я просматривал свои старые статьи о Сети и понял, что они довольно неплохо покрывают первые годы истории Рунета — по крайней мере, в той области, которая касается журналистских и гуманитарных проектов. Вот бы собрать их вместе, подумал я, собрать и прокомментировать, потому что сегодня даже мне самому не всегда понятно, что я имел в виду пять или семь лет назад. Журналистика — сиюминутная вещь, и мне не хотелось, чтобы вышел просто сборник статей, написанных когда-то давно в контексте событий, прочно забытых или вовсе не известных нынешним читателям. Поэтому я решил подробно их откомментировать, заодно и рассказав о людях и событиях, в свое время позабытых. В комментарии я отправил истории, которые в свое время затруднительно было предать огласке, так что из этой книги читатель узнает малую часть закулисной истории Рунета: кто с кем пил, какие наркотики любили (и не любили) отцы-основатели, правда ли, что мужской стриптиз — самое популярное занятие среди топ-менеджмента Рунета и так далее. Впрочем, я изо всех сил старался не превратить книгу в собрание сплетен в стиле бульварной газеты: я написал, кто с кем пил и целовался, но, по крайней мере, обошел молчанием, кто с кем спал.

Разумеется, было бы смешно претендовать на полное освещение всех значительных событий, персон и мест Рунета. Эта книга — всего лишь рассказ о некотором срезе русского Интернета, о том, к чему я был причастен и что видел своими глазами. Можно назвать это историей контента, можно — историей Интернета, взятой в его гуманитарном аспекте.

Очень многое осталось за кадром — в том числе фактически все, что касалось технической стороны дела. О людях, без которых не было бы Интернета вообще, — о тех, кто тянул провода, писал программы, открывал интернет-центры и так далее, — не будет сказано почти ничего.

Мне, впрочем, хочется верить: подобно осколку голограммы, то, о чем я расскажу, позволит почувствовать атмосферу времени, которое стало легендарным едва ли не быстрее, чем закончилось.

Эта книга прежде всего посвящена ранним годам Рунета, людям и проектам первых пяти-шести лет русской Сети. Хотя здесь можно найти рассказ о недавних событиях, прежде всего это история тех времен, когда русский Интернет делался сравнительно небольшим кругом единомышленников. Поэтому сюда не попали многие достойные проекты последних лет — так что читатель не найдет здесь ни истории Олега Куваева и Масяни, ни рассказа о последних проектах Антона Носика. Невозможно объять необъятное — поэтому автор отталкивался от текстов, написанных им когда-то по свежим следам.

Эта книга — не учебник по истории Рунета, не полноценные мемуары, а всего лишь свидетельство очевидца, который что-то пропустил, а чему-то придавал неоправданно большое значение.

Если бы я делал интернет-проект, а не книгу, я бы разместил статьи в виде гипертекста — а так я условно поделил все статьи на пять частей и внутри каждой расположил статьи в хронологическом порядке. Первая часть — рассказ о том, как все начиналось, о 1995–1997 годах, о Zhurnal.ru и «нескучном провайдере» Cityline. Вторая рассказывает о литературе в Рунете — то есть о том, что составляло главное содержание гуманитарной жизни русской сети в 1995–1998 годах. Третья часть — чтобы читатель не заскучал — посвящена самым горячим темам: хакеры, борьба за копирайт, спам и всякие юридические казусы. В четвертую я собрал рассказы о самых разных страницах, которые когда-либо привлекали мое внимание — будь они политические, журналистские или художественные. И, наконец, пятая часть — это необязательные заметки, как правило, написанные в ответ на просьбу «напиши что-нибудь про Интернет и секс (белый цвет, киберпанк, самиздат и т. д.)». В промежутках между частями я разместил своеобразные интермедии — рассказы о наиболее значимых проектах, в которых мне довелось участвовать. Надо, наверное, сразу сказать, что в первых частях больше комментариев и воспоминаний, зато в последних, на мой взгляд, интереснее статьи.

Статьи публикуются в авторской редакции — так, как сохранились у меня в компьютере, — и могут незначительно отличаться от опубликованных. Кроме того, мой редактор Настик Грызунова настояла на том, чтобы хоть немного их причесать — я, впрочем, старался сохранить исторически достоверную интонацию.

Конечно, я не смог написать обо всех интересных проектах, к которым имел отношение, и обо всех людях, которые мне дороги. Проглядывая написанное, я понял, что основными героями стали люди, с которыми я познакомился в 1996–1997 годах, и сейчас я хотел бы извиниться перед всеми, о ком не написал, за то, что не вспомнил их вовремя, а также перед всеми, о ком написал, если я что-то переврал или напутал. В конце концов, первые пять лет русского Интернета уже стали легендой — вряд ли можно требовать от легенды достоверности.

С первых лет существования Интернета в России в разговорах о Сети неизбежно всплывала старая суфийская притча о слоне, которого ощупывают слепцы. Что такое слон? Толстое и шершавое? Тонкое и гибкое? Твердое и изогнутое? Подобно этим слепцам, в разные годы придумывались разные способы описания Интернета, разные идеологии, исходя из которых во многом до сих пор действуют люди и общности, работающие в Рунете. Первая концепция Интернета была популярна, когда еще не было WWW. Интернет был прежде всего электронной почтой и ньюс-группами, где велись бурные дискуссии, которые временами перерождались в настоящие войны. Главной идеей тогда было свободное общение, коммуникация. Привлекательность этой идеи в России прежде всего объяснялась пафосом времен перестройки: свободная информация, отсутствие цензуры, либерализм и гласность (не случайно одна из первых провайдерских контор в Москве называлась «Гласнет»).