Боль утихала. Такие атаки обыкновенно длятся до получаса, к тому же с ней случилась не самая сильная. Однако сигнал тревожный. Я осторожно сняла с нее сапожки: они были все в грязи. Потом сняла шляпку, но не стала трогать пальто, так как не хотела шевелить ее до прихода доктора.

Когда он появился, приступ уже миновал. Я бережно сняла одежду, и он осмотрел больную. Сама она слишком выбилась из сил, чтобы внятно отвечать на его вопросы, но я подробно описала все, что видела. Он нахмурился.

— Ей нужен покой, — наконец заявил он. — Нужно выспаться как следует. — После он зашел в мою комнату.

— Это очень серьезно, доктор?

Он кивнул.

— Никаких сомнений, грудная жаба. Как я рад, что вы здесь, сестра. То есть, если вы готовы взять еще одну больную.

— Разумеется, готова.

— От вас потребуется только одно: внимательно наблюдать. Минимум усилий. Она должна избегать физических напряжений и тревог — никаких волнений. И естественно, строгая диета. Умеренное питание. Вам, вероятно, приходилось иметь дело с такими больными.

— Да, предшественница мисс Брет была сердечница.

— Хорошо. Приступ может не повторяться неделями и месяцами, даже дольше. Или, наоборот, случится через час. Если заметите признаки надвигающейся атаки, дайте ей немного бренди. Я пришлю вам нитритамил. Знаете, как применять?

— Пять капель на носовой платок и вдыхать?

Он кивнул.

— Она была одна, когда это случилось?

— Нет. При ней находилась Джейн Гудвин. Она только перед этим вернулась с прогулки.

— Это от переутомления. Наперед должна быть осторожна. И пусть всегда имеет под рукой ватку, пропитанную нитритамилом. Я дам вам специальный пузырек с плотно подогнанной пробкой. Пропитаете ватку пятью каплями и спрячете в пузырек: если почувствует приближение приступа, когда будет одна, всегда сможет воспользоваться. А пока что пускай как следует отдохнет, а вы или Джейн Гудвин находитесь при ней. Джейн, кажется, разумная девушка.

Я подтвердила его суждение.

— Сейчас пойду доложу о состоянии дел леди Кредитон. Она должна быть благодарна, что в доме есть вы, сестра.

Леди Кредитон если и не была вполне благодарна, так как никогда не испытывала ничего подобного по отношению к тем, кому платила за услуги, должна была счесть, по крайней мере, «удобным» (любимое ее словцо), что я оказалась на месте.

— Доктор Элджин сообщает, что вы будете присматривать и за миссис Стреттон-старшей, — мимоходом сказала она при встрече со мной, будто речь шла о мелкой услуге. — У нее, кажется, что-то с сердцем. — И неодобрительно повела носом, словно говоря: «Еще бы, у такой особы да не заболело сердце — и в такое время!»

Я лишний раз отметила ее суровый и непреклонный характер — под стать гвоздям, которыми сколочены «леди» ее компании (если для этой цели пользуются гвоздями: мои познания в корабельном деле ничтожны). Видя ее бессердечность, я снова поразилась, как такая женщина могла примириться с положением, в которое ее поставил сэр Эдвард. Это еще раз показало, из какого железа был скроен этот человек. Но вместе с тем мне открылось, что и она была не бесчувственна: безраздельно отдала свои эмоции судоходной «Линии». Большой бизнес, делание денег были ее любовью. Они с сэром Эдвардом были не только супругами, но и деловыми партнерами, и, если не удался брак, она была полна решимости преуспеть в делах.

24 мая. В воздухе разлито что-то такое, что позволяет предугадать приближение развязки. Верно, это связано с большим приемом, который начнется 1 июня. Все в Замке пришло в движение! Бейнс с важным видом обследует закоулки дома, проверяет винные погреба, наставляет горничных и лакеев. Визиту Деринхемов придается необыкновенное значение. По-моему, Рекс несколько удручен. Вероятно, прекрасная Хелена Деринхем не очень прельщает его. Не иронично ли, что ее назвали Еленой? Елена как нельзя больше подходит для данного случая. Как-то я в шутку обмолвилась об этом персонаже, именем которого окрестили с тысячу кораблей, но он только холодно улыбнулся в ответ, давая понять, что дело приняло слишком серьезный оборот (или, быть может, слишком грустный?), чтобы по этому поводу можно было шутить. Я поняла, что инициатива сватовства исходит от леди Кредитон. Она рассчитывает, что Рекс женится, сообразуясь исключительно с ее желанием. Бедняга Рекс! Чувствуется, что ему предстоит нелегкое испытание. Он познакомился с Хеленой два года назад, когда та начала выезжать в свет, и, насколько я поняла, не был сражен ее чарами. Но и в этом деле контрольный пакет, разумеется, в руках ее светлости. Я выяснила, что сэр Эдвард все оставил под ее присмотром. Должно быть, высоко ставил ее деловую сметку, а уж он, я уверена, был не из тех, которые ошибаются. Воображаю, в какое неловкое положение может себя поставить Рекс, если его чувства не совпадут с материными. Если огорчение окажется слишком сильным, она сможет даже изменить его долю наследства. Интересно бы знать, в чью пользу. Неужто оставит капитану? Нет, я уверена, этого она не сделает никогда. Она предпочла бы, чтобы у Реда вовсе не было доли, но у него имеется небольшой пакет — об этом позаботился сэр Эдвард — и, разумеется, за ним навсегда закреплена должность одного из капитанов компании. Я удивилась, что Рекс со мной разоткровенничался. Впрочем, между нами возникла совершенно особая дружба — вроде той, что завязалась у меня с юным Эдвардом. Оба считают, что я отличаюсь от всех, с кем им приходится иметь дело. К тому же обитатели Замка вообще довольно-таки чужды условностям.

25 мая. Моей первой подопечной заметно полегчало. Она прямо расцвела. Случилось это не столько благодаря мне, сколько от ожидания прибытия мужа. Так всегда бывает с этого типа больными. Но мне стало трудно добиваться от нее, чтобы отдыхала и придерживалась диеты. Странно, но, когда она возбуждена, ей хочется есть. То и дело перерывает гардероб и примеряет платья — все ярких тонов. Предпочитает цветастые ткани, свободный крой с разрезом едва ли не до колена. Выглядит, по неодобрительному отзыву Эдит, «иностранкой». Вчера устроила бурную сцену, оттого что не могла отыскать вдруг понадобившийся пояс. Я даже испугалась, что начнется атака, однако пронесло. Положение моей другой пациентки значительно серьезнее, и я уделяю ей много времени. Джейн меня привечает, так как убедилась, что я умею ухаживать за ее хозяйкой. Вчера я полюбопытствовала у Валерии Стреттон, далеко ли она ходила в день приступа.

— Да, довольно далеко, — уклончиво ответила она.

— Дальше обычного?

— Намного дальше.

— Вы ведь обычно гуляете во дворе?

— Да, но…

Она занялась покрывалом на кровати, и я сочла за лучшее сменить тему, так как она явно ее возбуждала. Мне хотелось знать, был ли приступ вызван одним переутомлением или сказались какие-то переживания.

Я выяснила, что накануне она испытывала невыраженные симптомы в виде легкой ломоты в руках и стеснения в груди. Спустя несколько минут они проходили, и она списывала их на ревматические явления. Я предупредила ее:

— Вы должны избегать физических нагрузок. Вам нельзя переутомляться. Но, мне кажется, еще опаснее волнения.

Опять в ее глазах промелькнул испуг. Уходя, я была уверена, что ее что-то тревожит. Вот бы узнать что. Зная себя, я не успокоюсь, пока не выясню.

6 июня. Почти две недели не имела времени писать дневник, что неудивительно. Все мы в Замке пережили такие волнения, вызванные, конечно же, визитом Деринхемов. Они приехали первого. Был славный летний день, розы выглядели просто великолепно. Садовники превзошли самих себя: лужайки и цветники были безупречны. Прямо в саду, среди цветов, был установлен шатер для проведения первого из запланированных «событий», как их называла Эдит. Мне не терпелось хоть краешком глаза взглянуть на прекрасную Хелену, и, когда это случилось, сразу стало ясно, отчего грустил Рекс. Не сомневаюсь, она девушка, исполненная многих добродетелей, но, увы, не совсем привлекательна. Угловатая, с крупными руками и ногами, она расхаживала походкой женщины, которая много времени проводит в седле — это, надо полагать, ее увлечение. Даже лицом смахивает на лошадь, и смех похож на ржание. Разговаривает громким, пронзительным голосом — поистине труба! Подозреваю, что леди Кредитон в юности была вроде нее: должно быть, и сэр Эдвард испытывал такое же нерасположение к браку, какое сейчас чувствовал Рекс. Но сэр Эдвард исполнил свой долг. Не могло быть сомнений, что леди Кредитон от души одобряла выбор в лице мисс Деринхем. Могло ли быть иначе, учитывая миллион или около того, что стоял за ней, — тем более что у сэра Генри не было сына. К тому же он души не чаял в дочери. Я радовалась, что она хоть кому-то нравится, так как подозревала, что Рекс не проявит себя предупредительным кавалером, каким его рассчитывали видеть мать и сэр Генри.