Натан.
Я закрыла глаза, задержала дыхание и попыталась держать бешеные эмоции под контролем.
Я скучала по мужу. Хотела, чтобы он разрешил мне приехать.
Я неохотно перевела взгляд на груду счетов и решила, что для начала все разложу. Открою конверты и рассортирую бумаги — например по датам. Тогда, возможно, я наконец пойму, каково истинное положение вещей.
Через час, закончив открывать, раскладывать и подсчитывать, я поняла, что наверняка ошиблась, взяла калькулятор и начала сначала.
Выплаты по закладной: пять тысяч шестьсот умножить на три (мы не платили по закладной целых три месяца?!).
Обслуживание моей машины: четыреста тридцать пять на три.
Обслуживание машины Натана: шестьсот семнадцать на четыре.
Техобслуживание катера: триста тридцать два… на шесть?!
Членство в загородном гольф-клубе: пятьсот двадцать пять на четыре.
Членство в клубе Беллвью плюс расходы и сборы: шестьсот семьдесят пять на три.
Уход за садом: триста девяносто пять на три.
Мобильник: двести восемьдесят восемь на два.
Домашний телефон: сто сорок восемь на два.
Телевизор: сто два на три.
Электричество: пятьсот на три.
Вода: шестьсот на три.
Покупки в «Нордстром»: тысяча четыреста на три.
Карточка «Американ экспресс»: задолженность в семнадцать тысяч четыреста долларов.
Карточка «Аляска эйрлайнс»: минимальный платеж — шесть тысяч.
Карточка «Дискавер»: задолженность в три тысячи триста.
Карточка «Американ эйрлайнз»: тысяча девятьсот.
Карточка «Гавайи эйрлайнз»: тысяча четыреста пятьдесят.
Карточка «Мэйси»: восемьсот.
Покупательская карточка «Старбакс»: триста семьдесят пять.
Покупательская карточка «Секреты Виктории»: двести сорок.
Покупательская карточка «Эдди Бауэр» (должно быть, Натана): восемьдесят восемь…
А еще — бесчисленные счета из школы, социальных служб, клиник, от детского дантиста…
Приблизительная сумма нашего долга на сегодня, на нынешний момент — семьдесят тысяч долларов. Если быть точным — семьдесят тысяч семьсот пятьдесят шесть.
И даже если мы каким-то чудом сумеем расплатиться, через месяц задолжаем еще двадцать шесть тысяч восемьсот семнадцать долларов. Точнее, пока мы избавляемся от долга, каждый месяц к нему будет прибавляться еще двадцать шесть тысяч — получается, наш годовой доход должен превысить триста тысяч, чтобы покрыть все расходы, и это не считая еды, одежды, стрижки, путешествий и развлечений.
Триста тысяч долларов — лишь на то, чтобы расплатиться за прошлые приобретения, не говоря уже о тех вещах, которые понадобятся нам в будущем.
Я представила картину целиком, которую уже давно пытался мне показать Натан.
Еще я начала понимать, что муж не в силах справиться один. Мне тоже нужна работа.
Это было смелое решение и отличный план, но найти работу не так-то просто. По крайней мере такую, которая приносила бы солидный доход. Разумеется, я могу подрабатывать. Например, устроиться консультантом в «Нордстром». Я разбираюсь в моде и умею общаться с людьми. Но заработок продавца в «Нордстроме» или у Энн Тэйлор не намного уменьшит долг.
Каждый вечер в течение недели я просматривала объявления. Я подслушивала разговоры подруг о домашнем бизнесе. Одноразовая посуда. Всякие безделушки. Свечи. Эротические игрушки. Я рассматривала несколько вариантов, но они меня скорее разочаровывали, нежели вдохновляли, особенно когда я узнала, что почти все они требуют предварительных капиталовложений.
Что мне нужно — так это найти хорошую работу на неполный день в своей области. В колледже я изучала сферу коммуникации и общественные отношения. В Сиэтле я работала в пиар-фирме, и не было никаких причин, почему бы вновь не заняться прежним делом.
Глядя на исхудавший чековый счет и с болью вспоминая, что у нас нет сбережений, я понимала, что нужно написать резюме, хорошее резюме, и немедленно, пусть даже с муками, перевести жизнь в режим экономии.
Я сообщила уборщице, что теперь она будет приходить раз в две недели, а не раз в неделю. Она стала кричать, что это невозможно. Я спокойно напомнила, что пару месяцев назад она потребовала повышения платы и пригрозила уволиться — мол, ее приглашают к себе столько семейств, и все они готовы платить больше.
Я позвонила садовнику и сказала, что буду прибегать к его услугам не еженедельно, а раз в месяц. Он расстроился, но, слава Богу, ругался не по-английски, так что я его не поняла.
С Анникой все по-другому. Трудно сократить ей часы, особенно в отсутствие Натана, но я трачу слишком большие деньги на няню, и, если прибегать к ее услугам так же часто, у нас вскоре не останется ни цента на продукты. Анника тоже стала жаловаться, и я предложила оставить количество часов прежним, но за меньшие деньги. Она неохотно согласилась на меньшее количество часов и потребовала объяснений. Я ответила, что теперь, когда Натан в отъезде, мне хочется проводить больше времени с детьми. В общем-то это правда, потому что девочки безумно скучали по отцу, капризничали больше, чем обычно. Джемма пребывала в особенно скверном настроении.
На самом деле я скорее предпочту умереть, нежели признаться, что мы бедствуем. Поползут сплетни. Люди порой очень жестоки.
Поскольку сегодня Анника не придет, я сидела с девочками в гостиной. Они делали уроки, а я кое-как пыталась составить резюме. Было бы проще, если бы я сохранила прежний вариант, но у меня его нет. Мы столько раз переезжали с тех пор, что я либо выбросила его, либо сунула в коробку на чердаке.
Я потратила три часа, чтобы перечислить свои достижения в сфере коммуникации. Я дважды была на стажировке в Лос-Анджелесе: один раз — во время учебы, второй — летом после окончания университета. Сначала я работала на радио, в отделе продаж и рекламы (я ненавидела эту работу, на мой взгляд, худшую в мире), потом — в театральном агентстве. Мне там нравилось, и жизнь была интересная — вечеринки, премьеры, скучающие звезды и накокаиненные знаменитости. Так или иначе, весело и даже шикарно для недавней выпускницы колледжа. Единственный минус заключался в том, что мне не платили, а я нуждалась в деньгах.
Свою первую оплачиваемую работу я получила в фирме, организующей праздники. Я попыталась найти ее в Интернете, чтобы добавить в резюме, и с удивлением обнаружила, что этой компании больше не существует. Фирма Зельды устраивала костюмированные вечеринки, и мы старались изо всех сил, чтобы они получали должное освещение в прессе. Об одном из праздников — конкурсе малюток для звезд второй величины (хотя его посетили три актрисы первого ряда) — написал «Стайл» в апрельском выпуске, и месяц телефоны звонили не умолкая. Зельда была вне себя от счастья, все мы получили крупную премию, а когда звонки прекратились, хозяйка потребовала деньги обратно. Через полгода я узнала, что была единственной, кто вернул премию.
Натан тем временем устроился на работу в Сиэтле и уже добился заметных успехов. Мы были вынуждены общаться лишь по телефону. Хоть я ненавижу такого рода отношения, но на него не давила. Я знала, как ко мне относится его мать. Еще я знала, что она пытается знакомить сына с другими девушками — богатыми. Всем известно, что богатые девушки обладают многочисленными достоинствами.
Натан сделал мне предложение в сочельник. Мы гостили у него в Хилсборо. Когда Натан опустился на одно колено, его мать вскрикнула. Не от радости, разумеется. Никогда не забуду, как она схватила сына за руку, умоляя встать.
Наверное, вам это кажется забавным. Но я была унижена. Я плакала, когда приняла предложение Натана и надела на палец кольцо. Плакала не от счастья, а потому, что знала: никогда мне не быть достойной Натана. Но я так его любила, что не смогла отказать. Натан был первым, кто заставил меня почувствовать себя красивой — не только внешне, но и изнутри.
Я перестала печатать, закрыла ноутбук и глубоко вздохнула, а когда подняла глаза, увидела, что Джемма смотрит на меня. Я слабо улыбнулась.
