— О! Мои уехали приблизительно в то же время. В Австралию. Чертовски хорошо там жили! Несмотря на то, что один осел из наших женился на девке из бара — официально женился! Вся Шотландия потеряется в тех землях, которыми мы теперь, владеем. Слышали, «Росс Энтерпрайзис». Мы — самые богатые землевладельцы в Квинсленде — а, возможно, во всей Австралии. Поэтому они выбрали моего брата губернатором. Он занимается политикой, пока я занимаюсь бизнесом. Теперь только так и можно вести дела. Когда первый Росс приехал в Квинсленд, все было по-другому. Просто столбишь землю и полагаешься на помощь Бога, когда начинаешь ее обрабатывать. И в те дни не было никаких «сухих законов».

— А какие у вас дела в Гленелге?

В те несколько минут, которые Корнелиус Росс уставился на него, Хью подумал, что его попросят не совать нос в чужие дела. Но австралиец ответил просто:

— У меня там недвижимость, и от имени компании я подал прошение о покупке земли. По шотландским масштабам, это большие земли, я полагаю, но у меня на родине это все равно, что загон для цыплят.

Хью сразу же вспомнил о ремонте, который, как сказала Эльза, производился в Ратагане. Мысль о том, что этот человек поселится в таком прекрасном доме, наполнила его отчаянием. Он не оценит ни его истории, ни его красоты.

— Вы — охотник? — И снова показалось, что собеседник ищет повода для спора.

— Мне доводилось охотиться дома, в Миссури.

— Вот оно что. Все любят охоту, но в Британии для нее мало возможностей. Вот почему я покупаю землю в Гленелге. Это — хорошее вложение денег. Заведите несколько оленей на холмах и выпустите несколько сотен куропаток, и люди будут швырять деньги за удовольствие поехать туда пострелять. Это — золотая жила, запомните мои слова, золотая жила. Заметьте… — Корнелиус Росс наклонился к Хью под опасным углом, — заметьте, некоторым семьям придется переехать из самых отдаленных домов. Они — прирожденные браконьеры, эти горцы. Вы разве не знали? Прирожденные браконьеры…

— Вы имеете в виду, что собираетесь выселить людей из их домов? Новое выселение?

— А почему бы и нет? Кому нужна эта стагнация. — Он с трудом выговорил слово. — Россов выселили давным-давно, а сейчас посмотрите на меня. Нам это пошло на пользу. И для других будет полезно. Официант..! Видели? Он намеренно смотрит в другую сторону. Официант, принесите еще выпивку…

Когда австралиец, шатаясь, отправился на поиски официанта, Хью подумал, что будут означать его планы для жителей отдаленного полуострова. Ему также было интересно, что скажет Эльза, когда такой человек, как Корнелиус Росс, поселится в Ратагане.

Хью узнал о смерти сэра Джеймса Кэмерона, когда подобрал газету, оставленную кем-то на его месте в самолете, когда он летел домой из очередной поездки во Францию. Развернув газету, он увидел фотографию сэра Джеймса, улыбающегося ему со страницы, под заголовком: «Воздушный ас погиб в результате трагического несчастного случая в полете».

Прочитав, Хью узнал, что Джеймс погиб, когда взлетал с аэродрома в Оксфордшире. Пилот-стажер, который оторвался от земли незадолго до него, сообщил, что у него заглох мотор и он развернул свой самолет, чтобы вернуться на взлетную полосу. Его самолет упал на «москито» Джеймса как раз в тот момент, когда тот оторвался от земли. Оба пилота погибли в возникшем сильном пожаре.

Новость ошеломила Хью. Последний раз он видел своего друга только за неделю до этого, когда Джеймс приезжал в Лондон на один из приемов в посольстве. Это была запоминающаяся встреча, и весь вечер Джеймс уговаривал Хью полететь с ним нелегально в Гленелг, где в его распоряжении будут целые сутки.

Вернувшись в Лондон, Хью, не теряя времени, позвонил Эльзе. Она подтвердила, что леди Кэмерон уже осведомлена о случившемся, а весь Гленелг — в трауре. Сэр Джеймс Кэмерон был первым членом этого семейства, который снискал расположение жителей Гленелга за последние сто двадцать пять лет, и через три дня его должны были похоронить.

— Ты приедешь на похороны, Хью? — с нетерпением спросила Эльза. — Ты был его лучшим другом.

— Конечно, приеду. — Хью и Эльзе удалось провести вместе всего лишь день за месяц до этого. Они встретились в Глазго, куда Эльза приехала поездом, Хью же добирался на транспортном самолете Британских Военно-Воздушных Сил. Это была удивительная встреча, короткая, как вспышка. — Пожалуйста, передай мои глубокие соболезнования леди Кэмерон. Я все еще никак не могу этому поверить. Джеймс не мог погибнуть…

Процессия из маленькой церкви включала всех взрослых мужчин и женщин, живущих в Гленелге, и когда гроб поднесли к открытой могиле, Эльза вручила Хью волынку.

По рядам жителей Гленелга пронесся беспокойный шепоток. Каждый поселянин узнал серебряное кольцо, которое однажды украшало волынку, принадлежавшую первому Хью Маккримону. Теперь оно было прикреплено к трубке волынки, которую Хью Маккримон крепко держал под мышкой.

Когда гроб опустили в землю, Хью заиграл медленные, скорбные звуки мелодии, известной как «траурная песнь по Кэмерону». Ее сочинил первый Хью Маккримон и сыграл над могилой Гленелгского Кэмерона рядом с полем боя у Тулузы во время Наполеоновской войны во Франции.

Пока Хью играл, ни у одного из собравшихся поселян не остались сухими глаза, и когда холодный ветер, дующий весь день, внезапно прекратился, казалось, весь мир скорбит об уходе сэра Джеймса Кэмерона. Жители Гленелга знали о клятве, которую держал первый Хью Маккримон в течение многих лет. Последний Хью отступил от клятвы предков, но он отдавал последние почести другу и знал, что поступал правильно. Первый Хью Маккримон понял бы его смелый шаг. Он бы все понял и простил.

В тот вечер Эльза и Хью сидели в доме в Глен Море с Абигейл Кэмерон и пришли к заключению, что, несмотря на горе от потери сына, ее мучила какая-то проблема.

Кое-что прояснилось, когда Хью спросил:

— Вы, конечно, останетесь жить в этом доме?

— Мне бы хотелось, но, кажется, и это у меня отняли.

Подойдя к бюро в углу комнаты, она вынула конверт и вручила его Хью.

Вскрыв его, Хью прочел содержание письма и воскликнул:

— Это — от «Росс Энтерпрайзис». Компания принадлежит человеку, которого я недавно встретил на приеме в посольстве. Он сказал, что скупил все окрестные земли и намеревается устраивать там охоту. Он также сказал, что собирается выселить некоторых жителей, но я и подумать не мог, что это может коснуться вас.

— Двойная игра судьбы, — грустно обронила Абигейл.

— Этот дом был куплен когда-то одним из Россов, солдатом, оправляющимся от ран в Ратагане. Он был очень смелым человеком — таким же, как Джеймс.

— Поэтому второе имя Джеймса было Росс? — мягко спросил Хью.

Леди Кэмерон мгновенье смотрела на него, прежде чем кивнуть головой.

— Да, мы встретились, когда я участвовала в церемонии открытия.

— Я напишу Корнелиусу Россу. Это тот человек, которого я встретил на приеме в посольстве. Его брат — губернатор Квинсленда.

Леди Кэмерон покачала головой.

— Нет, возможно, все так должно и быть. — Она грустно улыбнулась Эльзе. — Вы — не единственные, кто изучает фамильные истории, а время имеет привычку платить старые долги. Много лет назад один из Кэмеронов выселил Россов из Гленелга, и я полагаю, что Маккримоны пытались уговорить тогдашнего Гленелгского Кэмерона оставить их. Я боюсь, что вы не больше их преуспеете в этом деле, Хью.

— Что же вы будете делать? Куда поедете?

— Назад в Канаду. У меня есть немного денег и недвижимость у озера Вуд. — Она улыбнулась, но это была печальная улыбка человека, потерпевшего крушение, и Эльза заплакала от жалости к ней. — Когда-нибудь, возможно, вы навестите меня там.

Хью на самом деле написал Корнелиусу Россу. Подтвердив свои догадки, Хью рассказал Корнелиусу Россу, что леди Кэмерон была подругой Генри Росса во времена, когда он купил дом, и, возможно, немало помогла ему оправиться от ран, которые он получил в первой мировой войне.