Во время переходов число читателей уменьшается сильно, но не до нуля. Поэтому раз в три дня я встаю за стойку в читальном зале, чтобы выдать и принять пару-тройку книг, поболтать с командой и, чего греха таить, спокойно почитать самому… А кто это сегодня пришел в библиотеку раньше меня?

– Добрый день, капитан Дарем.

– Добрый день, Мартин. Вот, посмотрите-ка.

Капитан протянул мне книгу, которую держал в руках. На обложке красивая розовощекая женщина тискала красивого и розовощекого младенца. «Справочник молодой матери». Ну-ну.

– Эта книга, – сказал капитан, – лежала у Случайного окна. С хищниками все обошлось, но, похоже, теперь нас ждут интересные дела.

Поздним вечером 31 декабря Джошуа совершал свой традиционный предновогодний обход корабля. Из кают-компании послышался смех, потом что-то упало и со звоном разбилось, – видимо, задели поднос с хрусталем. Джошуа усмехнулся, он догадывался, кто именно отличился, – конечно же, Роберто.

По узкой лестнице Джошуа спустился в хранилище. Испанцы, французы, арабская литература, научно-популярный отдел, детские книги, любовные романы… Ему казалось, что он помнит все книги в лицо. Двадцать лет на корабле – шутка ли, даже стратег Роберто появился позже, через два года после Джошуа.

Да, он знал все книги в лицо, но не заглядывал в них уже более двадцати лет. Он просто служил им как мог. Джошуа постарался, как всегда безуспешно, отогнать назойливое воспоминание: он совсем еще молодой, ему сорок, да, около сорока, сидит в белом кабинете. Далеко не первая клиника, не первое «независимое мнение эксперта». В сущности, это уже финиш бесконечной гонки по медицинским светилам, приговор. Жизнь разломилась пополам именно там, в кабинете улыбчивого врача, который убивал каждым своим словом. Убивал совершенно безмятежно, даже не подозревая, что творит.

– У вас очень редкая болезнь глаз. Вам больше нельзя читать книг. Но телевизор смотреть можно, так что ничего страшного. Думаю, на самом деле многие страдают этой болезнью, но даже не замечают ее. – Эскулап взмахивал чистенькими ручками, улыбался, кивал.

– Что значит – «нельзя читать книг»? Вы имеете в виду, ограничить себя в чтении? – Джошуа все надеялся выпросить себе амнистию. Конечно же, это фигура речи, не бывает таких болезней, он бы знал.

– Нет-нет, совсем нельзя, увы. – Врач, наткнувшись взглядом на растерянное лицо пациента, заерзал, что-то явно шло не так. Пациент шутить не желал, был серьезен. – А вы что, много читаете?

Джошуа промолчал, глядя за окно. Там было серое небо и голые декабрьские ветки. Какое дело этому врачу до того, сколько я читаю. Как, впрочем, и всем остальным.

– Все, что вы можете читать, это детские книги, напечатанные вот таким вот шрифтом… – Доктор протянул Джошуа пеструю книжку, на обложке значилось: «Букварь». – Но вы не расстраивайтесь, есть же аудиокниги. Да и вообще, что там нового напишут? Вы, похоже, читали много, ну и хватит! – Присутствие пациента явно начало его тяготить.

Джошуа поднялся, кивком поблагодарил доктора и покинул кабинет.

Следующий год Джошуа помнил смутно. Да, он пробовал слушать аудиокниги, но так и не смог примириться с чужим голосом, встающим между ним и текстом. Потом он смотрел телевизор. Потом пил.

Когда и откуда он узнал о корабле? Теперь казалось, он, Джошуа, сам вымечтал его с отчаяния. Корабль, везущий книги в далекие уголки мира, где мало библиотек. В существование этого корабля надо было верить безоговорочно, всем сердцем, потому что только вера могла создать такое в прагматичном современном мире. Идея корабля-библиотеки поглотила его, как спасительный бред посреди затяжной лихорадки.

И Джошуа поверил. В то, что где-то по океану идет корабль, везущий книги. Это было самое трудное – поверить в его реальность. Следующий шаг был легче – поймать корабль в одном из портов. Это оказалось неожиданно просто. Как будто корабль знал, где ждать Джошуа.

Мэг стояла у трапа, приветливо, но царственно оглядывая спешащих в библиотеку читателей. Седые косы, уложенные короной, безупречная осанка. Изысканная Мэг, вспомнил Джошуа, а ведь ей было тогда никак не меньше семидесяти…

– Мне запрещено читать, – сказал он, подойдя к Мэг.

Какая глупость говорить об этом тут, на пороге библиотеки. Мэг взглянула коротко, отвела глаза, пряча сочувствие и что-то еще. Понимание?

– Только детские книги, – сам не зная зачем, добавил он. – Извините, мне не следовало приходить.

– Если нельзя читать самому, можно учить других. – Мэг улыбнулась. – Читать учат в обычных школах, а вот любить читать может научить далеко не каждый. Хотите попробовать? Оставайтесь.

И Джошуа остался на корабле. Поначалу ему казалось, что он задержится здесь ненадолго. Собственно, вот уже двадцать лет он думал именно так. Его обязанности были просты: когда корабль останавливался на крошечных, богом забытых островах, Джошуа собирал местных ребятишек и старался привить им любовь к чтению. Подбирал самые лучшие, самые добрые книжки. Приставал к стратегам – сначала к Сильвестру, позже к Роберто, требовал, чтобы заказы на детские книги выполнялись неукоснительно.

Он сжился с чувством, что все, что он делает, с точки зрения большинства, ненужно и бессмысленно. Он привык видеть скучающие глаза в классах, слышать вопрос: «И зачем нам это надо?», теряться, пытаясь ответить на этот вопрос. Собственно, ответ-то известен: ни за чем. Просто есть такой чудный мир, и Джошуа может стать проводником. Кому-то этот мир необходим, а кто-то и так проживет, что за шиворот-то тащить?

Но почти на каждом острове, почти в каждой группе находился один, а порой и два ученика, чьи глаза загорались на его лекциях. Поначалу робко, но с каждой книгой смелее и смелее дети продвигались в глубь чудного мира. И вот они, эти редкие, любимые, держали Джошуа на плаву. Ради них он скандалил со стратегами, разыскивал новые книжки, вновь и вновь выслушивал вопрос: «И зачем нам это надо?»

Он помнил их всех, кого нашел за двадцать лет, по именам.

Время продвигалось к одиннадцати, скоро позовут в кают-компанию произносить традиционный тост. Джошуа неторопливо шел по коридорам хранилища. Из-за закрытых дверей доносились самые неожиданные звуки: призраки тоже праздновали Новый год. Что поделать, когда столько книг долго путешествует вместе, призраки заводятся сами собой.

Джошуа принюхался: из-под двери в отдел арабской литературы явственно тянуло дынным кальяном. Как бы не подожгли корабль, подумал Джошуа, но спохватился. Призрачный дым к пожару не приводит, это любой библиотекарь знает. Пора было вернуться в свою каюту, разложить последний в этом году пасьянс, тоже своего рода традиция.

За пасьянсом хорошо перебирать события минувшего года. Кто появился, кто, наоборот, исчез с корабля, он всех их вспомнит за оставшийся час. Их было много, пришедших и ушедших. Главное, чтобы сохранялся баланс и корабль плыл.

Да, определенно корабельный хрусталь пал жертвой Роберто. Джошуа, посмеиваясь про себя, тасовал колоду для пасьянса. Многие рядовые библиотекари не могли понять, как эта неуклюжая личность может быть стратегом библиотеки.

Конечно, Роберто, появившийся на корабле восемнадцать лет назад, не всегда был стратегом. Начинал, как и все, – с должности библиотекаря или хранителя, Джошуа уже не помнил за давностью лет. Было как-то сразу понятно, что на корабль Роберто привела одна, но пламенная страсть. Он читал. Мелькал где-то за плечами невнятный развод, раздел имущества, который оставил Роберто буквально без штанов, но подробностей никто не знал, а расспрашивать на корабле было не принято. Все оставили в прошлом какую-то жизнь, чего копаться.