Кто из наличного материала не может построить рая, тот не вступит в него никогда. Если мы уже сейчас не научимся замечать прелесть этого мира, то мы не заметим и райской прелести.

<5>. Мы уже в небе, уже в вечности. Мы должны все понять здесь и сейчас, иначе ничего никогда не поймем. «Прогресс», «эволюция» — это поверхность; по существу, в своей глубине жизнь неизменна, никакого более благоприятного случая не представится — сейчас или никогда. Мы и в раю сможем спрашивать: «кто я? откуда? зачем?». Надо ответить на эти вопросы сразу, на месте, или они так и останутся без ответа.

6. Всё самое важное мы и сейчас уже знаем полностью. Не рассуждая, не думая, прежде всякого опыта и вопреки всякому опыту каждый из нас втайне знает: я вечен, бессмертен, прекрасен, добр, мудр, безгрешен, блаженен. Дети счастливы, потому что знают и верят в это. Мы несчастны потому что не решаемся до конца себе в этом поверить.

7. Нам кажется, что мы уже вышли из первобытного, «исходного» рая, но еще не вошли в рай завершающий, последний. В действительности нам не надо искать нового рая, потому что мы никогда не уходили из старого: мы от века пребываем в раю; ангел «с пламенным мечом обращающимся» — не вне, а внутри нас самих; мы сами себя изгнали из рая и сами в любое мгновение можем в него вернуться.

8. «Christ, schatze dir die Reis in Himmel nicht so weit:

Der ganze Weg hinein ist keines Schrittes breit» (Ang. Silesius)*

«So aber Gott die Dunkelheit wegtut… so sehest du auch hier,

auf der Stelle… das schone Angesicht Gottes und die ganze himmlische Pforte» (Jakob Bohme)**

[* Христос, не считай, что путь на небеса столь длинный;

Вся дорога туда — не шире одного шага (Анг. Силезиус) (нем.).]

[** Если бы Господь Бог устранил бы тьму… то увидел бы и здесь, на этом самом месте… прекрасный лик Бога и все небесные врата (Якоб Бёме) (нем.).]

Вечное блаженство здесь под рукой, надо только руку протянуть и его взять. Оно уже перед глазами, надо их только открыть.

9. Мы как деревья поднялись над землей, своими корнями мы еще в земле, но нашей листвой мы уже погрузились в небо, уже слились с ним своим дыханием. Снизу — всё еще исходная вечность, темное исходное ничто; но сверху уже изливается вечность последняя, сияющая, живая, окончательная.

10. Этот лес на горе, просвечивающий сквозь туман, колокольни и крыши маленького баварского городишки[159], — чем всё это не райские купола и сады? Почему в раю должны расти только пальмы, а не дубы и елки? Ожидать, что в раю окажутся одни только пальмы и дворцы в мавританском стиле — ведь это просто художественная безвкусица: это не рай, а коробка из-под фиников.

11. Красота ландшафта зависит не от того, каков он сам по себе, а от того, каким мы его видим. Воспринимать будничную земную жизнь в свете вечности, переживать ее как один эпизод вечной жизни и соответственно этому ее расценивать — это и значит жить в Царстве Божием. Царство Божие — это видеть земную жизнь «оттуда — сюда», видеть ее освещенной не тусклым земным солнцем, не черным, всё затемняющим солнцем смерти, а ослепительным солнцем вечной жизни.

12. Мы изгнали себя из рая тем, что живем в нем не по-райски. Мы не видим рая вокруг себя, потому что еще не имеем его внутри себя. Мы не видим рая не потому, что его нет, а потому что мы сами — слепы; увидеть, заметить его — значит в него вернуться. Рай, Царство Божие уже даны нам, но еще нами не взяты. Уже сейчас почувствовать (заметить, понять) свою вечность — значит уже сейчас вступить в нее. Войти в Царство Божие и заметить его вокруг себя — это одно и тоже.

13. Всё дело в нас самих. Дело не в отсутствии рая, а в нашей неподготовленности к нему. Поэтому, хотя Царство Божие уже объективно и существует, вне нас оно остается только обещанием, достигнуто оно лишь постольку, поскольку оно также и внутри нас. Не мы входим в Царство Божие, а оно в нас входит; мы должны понемногу проникаться им, сами им стать.

14. Бог создал Адама блаженствующим в раю, создал человека для счастья. Сам Адам нарушил блаженство, съев яблоко познания добра и зла: разделив блаженство на радость и страдание, [умудрившись] в блаженстве увидать страдание. Увидев зло, Адам сам стал злым, нанеся страдание другому, сам стал страдать. Чтобы возвратиться в рай, надо только перестать привередничать, вместо «лучше» и «хуже» увидеть первоначальное сплошное совершенство. Увидеть во всём полноту совершенства — значит

самому стать сполна совершенным и блаженным. А увидеть полноту совершенства можно, только увидев вселенную во всём ее объеме, увидев не здешнее, теперешнее, случайное, а всю мировую историю в ее завершенности: только так обнаружится, зачем теперешнее и случайное было вообще нужно, и почему как часть целого и оно было необходимо, а значит, по-своему и совершенно.

«Человек несчастлив только потому, что не знает, что он счастлив; только потому». (Достоевский)[160].

15. Счастливый человек выполняет задание, поставленное ему Творцом. Бог печалится, видя нас плачущими, и радуется, видя нас счастливыми. Каждой улыбкой мы воздаем хвалу Творцу мира и жизни.

16. Жизнь хороша, мир хорош, всё хорошо. Можно любить и светлые и темные стороны жизни, и солнечное и пасмурное небо, можно любить всю жизнь в целом. Отсюда — безразличие к мелочам жизни, беззаботность, жизнь птиц и цветов. Это не безразличие в буддийском смысле — не отрицание жизни, а скольжение над нею: есть одежда, хлеб, вино, жизнь — хорошо, нет — тоже хорошо. «Благословен и день забот, благословен и тьмы приход»,

17. В страстном отрицании этого мира индусами меньше истинной отрешенности от жизни земной и вместе с тем меньше истинной преданности вечному, всеобъемлющему (а значит включающему в себя и земную жизнь) бытию, чем в христианском полете над миром.

II. Поверхность и глубина

1. Земное зло — поверхность. Надо только достаточно углубиться в мир, чтобы сразу же — здесь и сейчас — наткнуться на полное блаженство и совершенство.

Надо только вырыть из земли «зеленую палочку», про которую в детстве рассказывал Льву Толстому его старший брат, Николай, «на которой написана тайна, как всех людей сделать счастливыми». Надо только отыскать эту палочку, и всё сразу станет хорошо: счастливый человек добр, и добрый человек счастлив.

2. Чем глубже в мир и себя — тем светлее. «Сердце земли — из золота». Каждый из нас, вглядываясь в себя, знает, что его глубочайшая сущность беспорочна, что всё зло только в отклонении от этой сущности. Мы не видим этого в других, потому что только в самих себя мы можем заглянуть достаточно глубоко, только самих себя видим чистыми, премудрыми и прекрасными. Но в действительности все люди одинаковы, все хороши: сущность всякого человека, сущность самой жизни — добра.

3. Вспомним свое раннее детство: мы все были когда-то беспорочны. Всё злое — это позднейшие наслоения на нас, первозданно-чистых, грязь, нас обрызгавшая — наносное, чужое в нас.

Дурное — это лживое. Зло — это неправда, это не мое во мне.

4. Что такое «грязь»? Хлеб грязен, если он упал на пол и к нему пристали частицы земли, но и пол грязен, если на нем остались крошки от упавшего хлеба. «Грязь» — это примесь чужеродного элемента; быть чистым — это быть самим собой. Я грязен, поскольку моя самобытность запачкана фальшью. Высшая добродетель — правдивость.

5. Звери и дети чисты, потому что они правдивы. Они могут быть злы, жестоки, но не лживы. В них есть зло, но нет греха. Грех — внутреннее расщепление с самим собой, отрыв от собственной сердцевины. «Не то делаю, что хочу, чего не хочу, то делаю» (Ап. Павел).

6. Наша сердцевина — Бог, «образ Божий» в нас. Человек оттого и смог создать понятие Бога, что носит его Образ в своей глубине. Надо приблизиться к Богу в себе, тогда удастся увидеть Бога и в мире.