Павел прищурил глаза и принял атакующую позицию, потом вскочил на встроенный в пол стол, схватил два ножа и скрестил их перед собой. Лезвия заскрежетали одно об другое.

Павел взметнулся как пружина, приземлился на пол и снова прыгнул, сильно оттолкнувшись ногами. Он буквально перелетал по столам, мойкам, рабочим поверхностям с ловкостью и скоростью непревзойденного мастера боевых искусств, каковым и являлся.

Оказавшись перед металлической дверью морозильной камеры, Павел поглядел на свое отражение и издал длинный хриплый крик, полный злости и раздражения. Потом, разбежавшись, метнулся на стену. Его ноги коснулись керамической поверхности, и он понесся по стенам, подстегиваемый горечью, скопившейся в его душе за последние недели.

Запыхавшись, он выбросил вперед руку и направил всю свою злость на огромную медную кастрюлю с крышкой. В следующий миг та размазалась по противоположной стенке, как блин. Битва с первым врагом началась. Врагом невидимым, но чудовищно сильным. Битва с самим собой.

На следующий день семейство Поллоков и семейство Белланже сидели на кухне в доме на Бигтоу-сквер, встревоженные и молчаливые, когда их сумрачный обед прервал звонок в дверь. Павел пошел открывать… и вернулся в сопровождении тех самых двух полицейских, что допрашивали Оксу несколько дней тому назад!

Девочка громко сглотнула, чувствуя, как по ее спине течет липкий пот. Но что они тут забыли? В ее доме? И тут она вспомнила последний заданный ими вопрос: «Ты, часом, не родственница Леомидо Фортенски, дирижера?»

Она тогда ответила утвердительно, конечно, слегка озадаченная, но куда больше довольная тем, что этот опасный допрос закончился. Позже, поразмыслив над этим, Окса решила, что, наверное, эти полицейские — меломаны, при этом сознавая в глубине души, что этот вопрос наверняка связан со смертью Лукаса Уильямса и Питера Картера. Полицейская логика — вещь суровая! Но в последующие дни девочка была такой уставшей, что это предположение — наихудшее из возможных! — затерялось где-то в глубине ее сознания.

И вот результат! Полицейские нагрянули сюда. А раз они здесь, значит, причастность ее семьи к этим убийствам очевидна! Тиски сжимались, теперь этого отрицать не мог никто…

— Извините, что помешали вашему обеду, — сказал один из полицейских, когда они уселись на одном из диванов в гостиной, куда их провел Павел. — Но нам необходимо задать вам несколько вопросов.

— Позвольте представить вам мою мать, Драгомиру Поллок, мою жену Мари и дочь Оксу… — спокойно представил им членов своей семьи Павел с едва уловимым напряжением в голосе.

— Здравствуй, Окса, — очень вежливо поздоровался с девочкой второй полицейский. — Мы уже встречались в колледже Святого Проксима несколько дней назад, — счел нужным пояснить он остальным. — Могу я поинтересоваться, кто эти люди? — добавил он, глядя на оставшуюся открытой дверь в кухню.

— Наши друзья, Жанна и Пьер Белланже, и их сын Гюс, — ответил Павел.

— Белланже? Вы сказали, Белланже? — переспросил полицейский, покосившись на коллегу. — Визит к ним у нас тоже предусмотрен. Возможно, вас не затруднит пригласить их принять участие в разговоре?

Встревоженный Павел сходил за друзьями на кухню. Гюс кинул косой взгляд на Оксу, прежде чем усесться лицом к ней.

— Что вы хотите узнать, господа? — сердечно поинтересовалась Драгомира.

— Имя Лукаса Уильямса вам знакомо?

Все переглянулись с видимым недоумением и отрицательно покачали головами.

— Лукас Уильямс? Нет, мне это ни о чем не говорит, — с весьма правдоподобной искренностью ответила Драгомира.

— А это не препод математики из Святого Проксима? — вмешалась Окса, вызвав удивление близких, которым, впрочем, хватило ума этого не показать. — Один из одноклассников мне говорил, что его убили.

Полицейские внимательно на нее посмотрели.

— Верно, Окса. Ты хорошо информирована. А имя Питер Картер вам о чем-нибудь говорит?

— Его тоже убили! — пылко ответила Окса к вящему изумлению полицейских, ввергая в полную растерянность близких.

Гюс снова взглянул на подругу и глубоко вздохнул.

«Да какая муха ее укусила? Эта девчонка неисправима! — подумал он. — С ней уже ничего не поделаешь…»

И тут же представил себя в наручниках, брошенным в тюрьму до конца дней, а Беглецов — с собственными родителями и Оксой во главе — запертыми в лабораториях с высококлассным оборудованием, где их разберут на молекулы безжалостные военные.

«Молодец, Окса! Нам труба…»

Окса же распрекрасно себя чувствовала. Вопреки тому, что думали окружающие, она отлично знала, что делает. И Драгомира мгновенно это поняла…

— Причина смерти обоих одинаковая, — продолжила девочка. — У них легкие растворились, об этом все газеты трубили!

— Совершенно верно, — заметил один из полицейских. — И мы тут, потому что у нас есть веские основания полагать, что Питер Картер, — репортер, занимавшийся расследованиями, если вы не в курсе, несколько месяцев занимался изучением вашей семьи.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился Павел.

— Мы нашли у него множество газетных и журнальных статей о вашем дяде, Леомидо Фортенски, — ответил полицейский. — А также документы, не оставляющие никаких сомнений об объекте его расследования. К сожалению, это досье исчезло буквально через несколько дней после обнаружения тела Картера. Однако мы успели его изучить. Там была структурная схема, фотографии и подробные записи о ваших друзьях и членах вашей семьи. Особенно о вас, мадам Поллок, и вашем друге Абакуме Оликсоне. Вы ведь владели известным магазином лекарственных трав?

— Да, — откровенно сказала Драгомира, заставляя себя улыбнуться.

— Также в этих документах имелись весьма странные сведения о некоем Петрусе Прокопе, известном контрабандисте и похитителе предметов искусства, убитом на месте преступления два года назад в США. Это имя вам никого не напоминает?

— Да нет, не припоминаю… — ответила Драгомира, роясь в складках своего широкого платья, вместо того чтобы рыться в памяти. — Но какое это имеет отношение к тому преподавателю математики? Как бишь его? Уильямсу?

— Да, Лукас Уильямс, все верно. Так вот, у нас есть все веские основания полагать, что ваша семья — или, во всяком случае, некоторые ее члены — имеет отношение к убийству этих двух людей, а также к исчезновению мисс Кревкёр, учительницы из колледжа Святого Проксима, — холодно заявил полицейский, пристально изучая каждого из присутствующих.

— Но мадмуазель Кревкёр нашлась! — возмутилась Окса.

— Верно, — тут же повернулся к ней полицейский. — Но ее появление кажется нам тоже несколько странным, учитывая, как вы, наверняка, знаете, что у несчастной женщины возникли серьезные проблемы с психикой. Короче, ваша семья кажется нам связующим звеном во всех этих делах, и мы пришли, чтобы прояснить ситуацию. Лукас Уильямс был убит через три дня после вашего приезда в Англию. Питер Картер проследовал за вами до самого Лондона, и тут месяц спустя его постигла та же участь, что и Уильямса… Что вы делаете, мадам Поллок?! — внезапно закричал полицейский, приподнимаясь. — Немедленно положите…

Закончить он не успел, и вместе со своим коллегой обмяк на диване, глядя расширившимися глазами на Драгомиру, только что использовавшую Гранокодуй.

— Молодчина, ба! — пылко вскричала Окса. — Очень вовремя! Они все поняли!

— Да, — кивнула бабуля Поллок. — Вот мы и влипли… Но поспешим, нельзя терять ни минуты!

— Что вы наделали?! — всполошилась Мари, прижав ладонь ко рту.

— Не волнуйся, дорогая, — успокоил ее Пьер. — Полагаю, Драгомира кинула в них Мемо-Стерку.

— Именно ее! — подтвердила пожилая дама. — А теперь нужно убедить этих двоих, что мы не имеем никакого отношения ко всей этой истории. Жизненно важно, чтобы они вышли отсюда с этим убеждением!

— Да-да, конечно… — неуверенно кивнула Мари.

— Как будем это делать, ба? — Окса была готова на все.