- Про медведей всё, Владимир Сергеевич, дальше идет про зоопарковский музей. Читать?

- Давай, давай!

«Однако умершие предки медвежонка не пропали даром. В музее зоопарка восстановили Норда. Его шкуру набили опилками и вместо глаз вставили обточенные минералы из агатов. Теперь посетителейвстречает почти живой антарктический царь. Кроме того, недавно музейная экспозиция пополнилась коллекцией из чучел различных бабочек. Здесь есть и тропические махаоны, и наши украинские капу…»

- Всё, хватит! Я больше не могу. Слушаем мнение коллег.

«Коллеги» удручённо молчали.

- Настя, тебя ничего не удивило в этом тексте?

- Можно я почитаю? На слух не очень воспринимается.

- Бряцалов, дай текст.

- Ну… пропущены две запятые, это во-первых. Во-вторых, слово «Земля», как название планеты, пишется с большой буквы. Пожалуй, всё. А так – информация изложена полно… Много подробностей, которые будут интересны читателям.

- Все согласны с этим диагнозом? – редактор обвёл взглядом присутствующих.Журналисты молчали. Боже, они, действительно, олигофрены?

- Где обитают белые медведи?! В Антарктиде?! Я вас спрашиваю! Или на Берегу Слоновой Кости? Как могли медведи-долгожители прожить в зоопарке от революции до сегодняшнего дня? Это сто лет, на всякий случай! – Карасёв сорвался на крик. - Где вы видели, чтобы из бабочек делали чучела?! Покажите мне этого специалиста! И какого чёрта вы обозвали известного николаевского банкира Сергея Мамута «Мамонтом»?

Гнать всех. Добавить зарплату и набрать нормальных людей. Набрать... легко сказать. Где взять нормальный народ в городе погибших корабелов?

.. Звонок телефона отвлёк разгневанного редактора.

- Да… спасибо, будем… – кинул трубку. - Настя, бери фотоаппарат, едешь на ДТП. Ты, Алёна, на пресс-конференцию к гаишникам. Фёдор?

- Мне в больницу скорой помощи. Губернатор привёз новый томограф…

- Игорь, сегодня комитет спасения Черноморской верфи устраивает пикет возле областной администрации. Завтра принесёшь материал. И пожалуйста, просьба ко всем: учите географию, иначе….

- Иначе что?

- Иначе буду гнать всех поганой метлой, – редактор хлопнул рукой по столу. – Всё, по коням!

Гнать, гнать всех поганой метлой и гнать немедленно. Иначе самого… Губернатор Василий Данилович Черняк внимательно листал пакет приватизационных документов Черноморской верфи и тихо чертыхался. По новым правилам, акционеры, независимо от количества акций, имеют преимущественное право на выкуп оставшейся государственной доли. И без всяких торгов и аукционов.

Плохо, категорически! Халявщики-миноритарии получат завод даром, а затем частями распродадут землю и имущество по своим ценам. Одного железа на территории столько, что можно с нуля построить новый завод. Я обещал президенту, что погашу долги по зарплатам и налогам. Продажа завода по реальной цене – единственный путь заткнуть финансовые дыры в городе после смерти судостроения…

Губернатор захлопнул папку, взял пустой стакан и налил «Боржоми» из бутылки. Пью много. Жена второй месяц пилит, чтобы кровь сдал на сахар. Так, так, так… Кто готовил документы на эту «дешёвую приватизацию»? Бычко. Хотя, при чём тут он? Новые правила приняты Верховной Радой. Стоп! Согласно Налоговому кодексу, такие решения вступают в силу только с нового бюджетного года. Неужели Бычко этого не знает? Какого чёрта он думает уже сейчас продавать по этим правилам? Дурак? Или у него личный интерес на заводе?

Черняк снял трубку. Долгий гудок и твёрдый мужской голос.

- Слушаю, Василий Данилович.

- Соедини с Симченко.

- Секунду.Гудок, щелчок.

- Симченко.

- Евгений Валентинович, здравствуй.

- Добрый день, Василий Данилович.

- Не в службу, а в дружбу. Просьба у меня…

- Слушаю внимательно.

Пауза. Губернатор задумался.

- Мне нужна информация о…

Опять пауза.

- …о том, есть ли у моего заместителя по экономике Анатолия Ивановича Бычко коммерческие интересы на Черноморской верфи.

- Ясно, Василий Данилович. Вас волнуют предстоящие торги?

- Да не важно, что меня волнует, – раздражённо буркнул губернатор.

- Информация есть. – Голос в трубке стал серьёзнее. – Родной брат Анатолия Бычко – совладелец конторы «Судовые механизмы» Андрей Иванович Бычко.

- Это я знаю.

- А «Судовые механизмы» через группу дочерних предприятий в течение прошлого года аккумулировали четыре процента акций Черноморской верфи. Понятное дело, что нигде не фигурируют ни ваш заместитель, ни его брат.

- Спасибо, Евгений Валентинович.

- Не за что, Василий Данилович, это моя работа.

Эх, Толя, Толя. Никак не уймешься. Давно ли водкой в деревне торговал, паскудник? Решил заняться серьёзным бизнесом, заводик судостроительный себе прикупить? Нет, друг мой, ценные бумаги – это высший пилотаж, не с твоими куриными мозгами соваться на этот рынок. Вернёшься в свою Арбузинку быкам хвосты крутить…

- Василий Данилович, - отвлёк губернатора селекторный голос секретаря, - вы назначали Сергею Гавриловичу Мамуту. Он в приёмной. - Пусть войдёт.

Некрасиво получилось с Мамутом. Этот дурацкий орден, чтоб он был неладен! Кто ж мог знать, что на Ярослава третьей степени будут две заявки одновременно: на вице-премьера и банкира? Нельзя равнять вице-премьера с провинциальным банкиром…

Тихо открылась тяжёлая дверь с бронзовыми накладками.

- Доброе утро, Василий Данилович! - Мамут бодро вошёл с протянутой для рукопожатия рукой.

Для него ещё утро, - неприязненно мелькнуло у губернатора.

- Присаживайся, Сергей Гаврилович, - губернатор уселся за стол спиной к окну, чтобы дневное солнце било собеседнику в глаза.

- Как там в Лондоне? Туманы и дожди?

- В Лондоне уютно и предсказуемо. А что у нас?

- У нас… фронт, друг мой, а на войне предсказания абсурдны. Сегодня жив – завтра мёртв. Ты по поводу ордена?

- Какого ордена? – Мамут поднял брови. – А-а… нет, конечно. Побрякушкой больше, побрякушкой меньше.

Вот так, значит? Государственные награды для него – побрякушки, – поморщился Черняк.

- Я по другому поводу, Василий Данилович, – натянуто улыбнулся Мамут. – Гонец, так сказать, с хорошими известиями.

- Из Лондона?

- Из него любимого. Встречался там со старыми знакомыми. В разговоре вышли, естественно, на темы судостроения. Поговорили о сегодняшних экономических трудностях. Мои друзья выразили готовность выкупить государеву долю Черноморской верфи и помочь нам возродить былую судостроительную славу. На открытом, честном аукционе, по всем европейским правилам. Ответственный бизнес, серьёзные люди, я с ними давно…

- А что, Сергей Гаврилович, в Лондоне знают то, чего мы ещё не знаем? – перебил Мамута губернатор.

- А разве мы чего-то не знаем? – гость поднял брови.

- Ничего не знаем, – губернатор подвинул папку банкиру. – Вот этого не знаем…

Мамут быстро пролистал документы.

- Ерунда, эти правила начинают работать только в следующем году. А мои… теперь уже «наши» друзья готовы покупать сейчас. Если, конечно, кого-то интересует честная, коммерческая цена на предприятие.

Ты на что намекаешь, банкирская морда? На мой интерес в этом деле? Сказать тебе всю правду – так ведь всё равно не поверишь, - подумал Черняк.– Меня президент оставил областью руководить с единственным условием: чтобы продать завод за максимальные деньги. А ты мне коррупцию шьёшь?!