– Кэшану, затворите, пожалуйста, покрепче дверь. То, что я сейчас Вам скажу, должно остаться в пределах этой комнаты, – герцог Данэйский пододвинул полунаполненный бокал эля.

– Конечно, милорд. Все Ваши тайны отправятся в могилу вместе со мной, – секретарь послушно склонил голову в традиционно-вежливом поклоне.

– У меня к Вам крайне деликатное поручение.

– Да, милорд. Я готов выполнить любой Ваш приказ.

– Вам придется сегодня же ночью отправиться в Холленверд, – герцог пригубил эль из бокала.

– В Холленверд? – секретарь удивлено поднял брови, – Но сейчас середина ночи, и Вы только что отправили с письмом фельдъегеря.

– Знаю, но это мое персональное поручение, Кэшану. Я дам Вам самую быстроходную машину из моего гаража и лучшего шофера. Задание, с которым Вам придется иметь дело, с точки зрения Империи, не вполне законно и делает невозможным использование военной почты. Я бы сказал, оно весьма личное и сверхсекретное.

– Понимаю, милорд. Не в моих правилах задавать лишних вопросов. В чем состоит суть предстоящей миссии? – понизив голос, спросил секретарь.

– Вы должны будете попасть к рассвету в Холленверд, – голос герцога дрогнул, – Найти там госпожу Ариллу Тою, супругу посла Республики и передать ей следующее…

Кэшану взялся за блокнот.

– Это не стоит записывать, текст должен быть передан устно и только устно. Извольте рассчитывать на Вашу память.

– Хорошо…, – лицо секретаря вытянулось в напряженном ожидании.

– Вы скажете ей следующее: герцог Данэйский просит Вас немедленно покинуть город в связи с угрозой скорого ареста Вас и Вашего супруга. Герцог просит последовать за его слугами – секретарем Кэшану и телохранителем господином Нитулцу и гарантирует полную безопасность и надежность этих людей. Эти люди помогут Вам и Вашей семье безопасно покинуть пределы столицы и скрытно достичь побережья, где в условленном месте Вас будет ждать моя яхта "Небесная Звезда". У Вас есть срок до рассвета, поскольку нам неизвестно точное время начала провокации против Республиканского посольства, организованного регентом Ксинием Леоном. Провокация, очевидно, будет форсирована отказом герцогства от вхождения в военную коалицию против сил Республики. Мир стоит на пороге большой войны и у Вас есть считанные часы, чтобы спасти себя и не стать заложницей в авантюрной военно-политической комбинации. Но как бы Вы ни поступили…, – герцог запнулся, -…какой бы путь Вы ни выбрали… – да хранит Вас Вечное Небо!

– Вы запомнили, Кэшану? – герцог поднял усталые глаза на секретаря.

– Да, – ответил тот.

– Повторите, – потребовал герцог.

Секретарь тщательно повторил слова хозяина.

– Но, Ваша Светлость…

– Вы хотите сказать, что это нарушение вассальной клятвы – тайная миссия в посольство противника Империи? Я правильно понимаю?

– Я этого не говорил…, – опуская глаза, ответил секретарь.

– Но подумали? – по лицу герцога скользнула улыбка.

– Да, Ваша Светлость. Но я данэец и служу Вам, а не Императору. И не мое дело задавать лишние вопросы. Я выполню любой Ваш приказ.

– Похвально, дорогой мой Кэшану. Я ценю Вашу службу.

– У меня один вопрос к Вам, Ваша Светлость.

– Задавайте, я готов ответить.

– Если Вы разрываете вассальную присягу, это означает, что Данэя выступает против Империи? Вступает в союз с утликанцами?

– Нет, Кэшану, это ничего не означает. Мы не перебегаем к островитянам. Это просто доброе дело – одно маленькое доброе дело для спасения этого мира от катастрофы и надвигающегося зла.

– Я Вас не вполне понимаю, Ваша Светлость.

– Да это и не нужно сейчас. С Вами вместе отправится мой секретный порученец – горец Нитулцу. Вы можете во всем полагаться на него. Нитулцу, Вы можете войти! – крикнул герцог.

Появившись из-за потайной двери у шкафа, в комнату неслышно, как привидение, вошел невысокий крепкий мужчина с широким торсом и плоской как у многих горцев физиономией.

– Он нем с детства. Но он отлично слышит и видит многое, что не видят другие. Он будет прекрасным телохранителем для Вас и для Ваших возможных спутников.

Мужчина кивнул, сложив руки в горском приветствии и замычал.

– Моя яхта будет стоять на якоре у Желтой Оползни трое суток, начиная с завтрашнего вечера. На ночь к берегу будет приставать шлюпка с гребцами. Я сам отправлюсь немедленно на судно, чтобы подготовить его к плаванию. Когда посол и его супруга будут на борту, Ваша миссия будет считаться выполненной.

– А если они откажутся последовать за мной? И решат остаться в столице? Что тогда, милорд?

– Это их выбор. Тогда Вы возвратитесь сюда, в замок.

Молодой человек поклонился и двинулся к двери, когда внезапно его остановил удивленный возглас хозяина. Герцог стоял у окна, что-то разглядывая в сером проеме.

– Кэшану, подойдите ко мне. Вы видите?…

– Вижу что? – осторожно спросил секретарь.

– Там в старом крыле, посмотрите…

В узких окошках старого, давно уже нежилого крыла замка роились тысячи светящихся мотыльков. Огоньки закручивались в спирали и рассыпались, облепляли окна снежинками, чтобы растаять остывающими угольками. Зал озарялся вспышками, будто кто-то включал на долю секунды мощную лампу маяка в тысячу свечей. Удивительное явление продолжалось с минуту и прекратилось внезапно, так, словно было лишь миражом.

– Какое необычное зрелище, за всю мою жизнь не видел здесь ничего похожего! – воскликнул секретарь, – Что это могло быть?

– Не знаю, Кэшану. Давно, когда я еще был ребенком, няня рассказывала мне старинное предание. В предании говорилось, что замок построен на месте гибели храброго вождя, который предводительствовал людьми в битве с демонами. В отместку за поражение, нежить накинула сеть на душу вождя, и он не смог покинуть мир и уйти в страну счастливой охоты. Теперь он принужден ходить по грани царства живых. И когда наступают времена испытаний, он восстает из своего пристанища между землей и небом, между прошлым и будущим, и ходит по замку, стараясь предупредить живущих о наступающей опасности. Может это он и есть, Кэшану?

– Уфф, какие Вы кошмары рассказываете, Ваша Светлость- секретарь поежился, – Я не знал про эту легенду. Но мне думается, будет лучше отправить туда караул.

– Оставьте, Кэшану, вы никого не найдете там. Это просто игра статического электричества и света.

– Я бы проверил, мне кажется,… что так будет спокойнее…

– Не нужно, езжайте это сейчас важнее. Да и мне пора отправляться в порт на яхту, – герцог отодвинулся от окна.

– Нитулцу, ступайте со мной, – чувствуя толику только что приобретенной власти, приказал секретарь.

Холленверд, у особняка посла Республики Утликан

Стеклорез мерзко скрипел по стеклу, рассекая ночную тишину пронзительным свистом алмазной иголки.

– Нитулцу, Вы можете тише! Нас услышат шпики, – Кэшану склонился к самому уху горца.

– Унннннн, – заклекотал тот в ответ немым языком на своем, ему одному понятном наречии, раскачивая головой и отодвигая Кэшану рукой от окна. Неподатливое стекло заскрипело под резаком вновь.

– Бббмммм, бммм, бммм- проведя еще пару кругов, промычал горец и начал обстукивать крошечным молоточком хрупкий материал. Стекло с легким звоном отошло и застыло в его руках.

– Мммм, – довольно замычал Нитулцу, просовывая руку внутрь ставни.

Щелкнул запор, и окно, сдвинутое подсунутой снизу пружинкой, подалось вверх. Горец сделал жест рукой, приглашая секретаря пролезать первым. Кэшану поежился, поправляя перчатки, оглянулся на заиндевевшие кусты и покрытую наледью кирпичную кладку забора и нырнул внутрь дома. За ним бесшумным кошачьим прыжком в окно последовал Нитулцу.

– Спальня, по-видимому, на втором этаже, – шепнул Кэшану товарищу, когда они вдвоем очутились в коридоре.