– Где? Я не вижу.

– Ну, вот же, смотри, здесь, – она показала на аккуратное ровное с паучковыми ножками трещинок отверстие.

– Это, Эмма, пулевое отверстие. Похоже, нам необычайно повезло, что мы выбрались из этой переделки живыми.

– Макс, – голос девушки вздрогнул от испуга и волнения, – я не уверена, что мы выбрались. Там, там у нас на хвосте – гости.

– Какие еще гости? – он рывком обернулся.

В нескольких сотнях метрах, быстро нагоняя машину, мчался скоростной байк. Из-под шлема мотоциклиста выбивались, трепеща на ветру, длинные рыжие пряди.

– Фигура хорошенькая, так, кажется? По-моему, ты ей понравился, вон, сама за тобой бежит, – съязвила Эмма.

– Прибавь скорости, быстрее, как только можешь! – не обратив внимание на едкое замечание, прокричал Макс. Дорога стала пошла под уклон густо заросший кустарником.

– Но, Макс, это твое кладбище рассыплет по дороге все свои кости, я его и так почти разбила!

Макс проигнорировал шутку девушки и тут же скороговоркой выпалил:

– Вон, за поворотом, скорее! Там просека, поворачивай туда!

Машина кивнула носом, наклонилась на сторону, сбрасывая ускорение, приподнялась на колесах, но, устояв, спрыгнула на проселок. Камни и песок громко зашумели по подкрылкам, комья грязи, трава, сухие ветки посыпались со всех сторон, словно они влетели не на грунтовую дорогу, а уже сразу в лес.

– Вон туда, прямо на шлагбаум, пробивай его, не тормози, – скомандовал он

Перед машиной мелькнул красный проржавевший знак, обнесенный колючей проволокой. С устрашающей надписью – "Частная собственность, проезд запрещен". Машина снесла хлипкое заграждение, старая колючая проволока словно репейник заскрипела по бортам, раздирая краску на дверях.

– Умничка, а теперь направо, – Макс дернул руль, помогая Эмме.

Машину резко бросило вправо в мелкий кустарник, заросший высокой травой. Проехав еще несколько десятков метров по высокой траве, Эмма затормозила.

– Глуши ее и сиди тихо. Я гляну сверху, если она проскочит мимо въезда, то у нас есть шанс, – велел он и заставил себя выйти из машины.

– Оторвались, – она вздохнула с облегчением. – Уже два часа как никого нет.

– Да, мне кажется, получилось, – задумчиво ответил молодой человек, провернув ручку нагревателя. – Часа через три, если погода будет не сильно плохой, будем в Италии.

Капли дождя за окном начинали превращаться в комочки липкого снега. Поземка, похожая на россыпи белой пыли, неслась по дороге. Чем выше они взбирались к вершине перевала, тем злее становился ветер, машину немного бросало порывами, поземка скаталась в непроглядное одеяло пурги, а низкие облака, казалось, задевают за крышу автомобиля. Редкие встречные машины пролетали мимо, отбрасывая потоки ветра и снега, и Каравелла надрывно гудела, переползая очередное невидимое препятствие. Миновали перевал, дорога пошла вниз. Ветер немного поутих, напоминая о том, что он был тут совсем недавно, редкими деревьями, укутанными в белоснежные покрывала снега.

– Машину, похоже, придется теперь сдать на запчасти, – прервал длинную паузу неожиданной репликой Макс. – Страховой без полиции не докажешь все эти повреждения, не заплатят.

– Да уж, попали мы с тобой в историю, милый, – ответила она. – Куда нам теперь бежать и как возвращаться домой?

– Не знаю, Эмма, – вздохнул молодой человек, – но, похоже, пока они не вернут свою игрушку, они от нас не отвяжутся. Если только нам не удастся уйти туда, где нас не найдут. Вообще, удивительно, – продолжал он, – что нам удалось оторваться. Эта мотоциклистка нас, наверное, искала на шоссе за развилкой, а мы из этих кустов успели проскочить на дорогу к перевалу, пока она там разворачивалась. Хорошая новость – значит, они не всесильны, и, вероятно, не могут видеть, где мы сейчас. Иначе, нас бы давно уже сцапали.

– Да, твои прогнозы меня радуют в последнее время, – девушка покачала головой. – Может быть, мы остановимся? Перекусим, разомнем ноги, а то я немного устала, уже три часа за рулем. Вон, смотри, указатель – "Гурин", – почти по буквам прочла она, – Может быть, туда? Там наверняка есть какой-нибудь ресторанчик, или магазин на крайний случай.

– В такой дыре – и ресторан? Да в этой глуши вообще почти никто не живет. Хорошо бы там была хоть какая-нибудь лавочка. И хорошо бы она работала. Но, если хочешь, давай проверим.

Машина, устало взвизгнув тормозами, вписалась в крутой поворот. Узкая дорога была прорублена меж однообразными серыми скалами и рыжеватыми осыпями, перемежающимися кое-где с темно-зелеными щетками елей.

– А ты тут был когда-нибудь раньше? – спросила Эмма, разглядывая неприветливый пейзаж.

– Нет, просто я слышал об этом месте. Мне про него рассказывал один мой знакомый. Заброшенная деревушка, какие еще встречаются в дальних ущельях. Ни лыжных трасс, ни других развлечений, которые могли бы привлечь туристов. Только старая церковь Якоба и Христофора. Про нее там целая легенда существует. Так говорят. Правда, сам я там не бывал, не пришлось.

– Ну вот, тем более, будет повод посмотреть. Чем мы не туристы? – она улыбнулась. – А ты мне расскажешь эту легенду?

– Ну, да, самые что ни на есть туристы, только поневоле, – хмуро добавил он.- Легенду расскажу, ты только смотри за дорогой, она тут узкая и часто петляет.

– Не переживай, тут осталось всего несколько километров. Давай, скорей начинай свою сказку, пока я не заснула.

Макс улыбнулся и начал пересказывать легенду, которую, как теперь ему казалось, так давно, он слышал от отца Пауля. Эмма внимательно слушала, иногда задавая какой-нибудь уточняющий вопрос.

– Да, интересная история и красивая. Может быть, мы сходим посмотреть эту церковь? Мне кажется, это будет интересно.

– Что же, давай. Вон, смотри, там, в конце улицы какой-то магазин, давай купим кофе и бутербродов. Навряд ли мы найдем что-нибудь еще в этом захолустье.

Бутерброды аппетитно лежали на передней панели машины распространяя запах съестного, легкий аромат капуччино щедро наполнял запахами кофе и сливок пространство кабины.

– Интересно, что они туда добавляют, чтобы все было такое вкусное?

– Ну, как что, – девушка с голодным видом надкусила кусок сандвича, – химия – великая наука. Без нее мы бы умерли от голоду, наверное, даже сегодня.

– Ага, а с ней мы вымрем от того, что у нас вырастут рога и хвосты, – и они засмеялись.

Импровизированный обед подходил к концу, Эмма взяла купленный круассан с шоколадом и долго приноравливалась, с какой стороны его начать есть. Наконец, определив наиболее слабое место у булки и откусив кусочек, она задумчиво проговорила:

– Давай все-таки сходим посмотрим эту церковь. Ты меня заинтриговал своим рассказом.

Деревня оказалась совсем маленькой – всего пара улиц. Старые дома, грубого камня со вторым этажом из почерневшего от времени дерева только оставляли ощущение остановившегося времени. Они шли по пустынной мощенной булыжником улице, и лишь однажды им встретился прохожий – старуха с сумкой, бредущая по своим известным только ей делам по другой стороне дороги. Из-за безлюдья селение чем-то было схоже со сказочными заколдованными поселениями, брошенными жителями под натиском неведомой силы…

– Нам вон в тот поворот, за ним, судя по указателю, будет церковь, – сказал молодой человек указывая дорогу рукой.

За поворотом показалось серое здание церкви с высокой колокольней и солнечными часами на стене. Низкие тучи, спускавшиеся с гор, почти затягивали шпиль, грозясь разразиться то ли ливнем, то ли снегом.

– Вот она, стало быть, какая, – Макс остановился, закинув голову, рассматривая церковь.

Они подошли ближе к зданию, Макс взбежал по ступенькам, дернул массивное чугунное кольцо. Тяжелая дубовая дверь нехотя приоткрылась. Внутри было тихо и пустынно, тусклые лучи едва пробивались через маленькие витражные окошечки. Лишь у самого алтаря горело несколько электрических лампочек, слабо освещая деревянное изображение девы Марии с младенцем на руках. Молодой человек прошел вдоль ряда деревянных скамеек, Эмма молча проследовала за ним, рассматривая витражи и резные скульптуры у стен.