Куда, черт возьми, делся тельцианин? Его нигде не было видно. Я присел, чтобы поднять Человека, и в этот момент услышал со стороны космопорта женский крик, приглушенный снегом, и два выстрела.

Я рванулся туда, но было уже слишком поздно. Флотер быстро шел вверх, уклоняясь в сторону от разбитого главного входа; Макс стоял с пистолетом и целился в машину, но не мог найти никакой уязвимой точки. Я подскочил, насколько позволяли мои усилители, взлетел вверх, наверно, метров на двадцать, почти прикоснулся к днищу и тяжело рухнул вниз так, что у меня клацнули зубы и лодыжки пронизала боль.

— Эта тварь утащила Джинн,— сказал Макс.— Он разбил стекло и схватил ее и Роберту.

Роберта сидела в снегу, потирая локоть.

— Ты в порядке? — Они оба вздрогнули, и я понял, что нечаянно усилил звук. Я тут же перевел регулятор.

— Мерзкая тварь чуть не выдернула мне руку. Но со мной все хорошо.

— Где остальные?

— Мы разделились,— объяснил Макс.— Мэригей и еще несколько человек едут на нашем флотере к челноку. А мы остались здесь с оружием; пытаемся отвлечь их.

— Что ж. Вам это удалось.— Я на мгновение задумался.— Больше нам здесь нечего делать. Давайте догонять автобус.

Я подхватил Роберту, затем Макса и побежал на поле, держа их, как охапки хвороста. Автобуса не было видно, но в снегу ясно различалась его колея. Мы догнали его меньше чем за минуту, и мои пассажиры, похоже, были рады сменить средство передвижения.

Никаких признаков флотера с тельцианином и Джинн. Я мог бы услышать его, будь он на расстоянии пары километров.

Машина была переполнена. В ней находились еще двое людей, которых я не узнал, и четверо Человеков, очевидно, комиссия по нашим торжественным проводам.

— Они захватили Джинн,— сообщил я Мэригей.— Тельцианин уволок ее на своем флотере.

Она покачала головой.

— Джинн? — Они были дружны между собой.

— Мы ничего не можем поделать. Она исчезла.

— Они не причинят ей вреда,— сказал Макс.— Поехали!

— Верно,— согласилась Мэригей, но не тронула машину с места.

— Встретимся у челнока,— сказал я. В костюме я был слишком велик и тяжел для нее.

— Хорошо,— спокойно ответила Мэригей и, нажав кнопку, закрыла дверь.

Машина тронулась, и я трусцой побежал за ней к пусковой трубе челнока и почти сразу же обогнал.

Я нажал кнопку двери подъемника трубы, и она открылась — пятно теплого желтого света. Тогда я открыл костюм и осторожно вышел в снег. Передний карман не сразу поддался моим усилиям, но ценой одного сломанного ногтя я все же открыл его, вынул одежду, нырнул в дверь и поспешно натянул промерзшие вещи на себя.

Флотер остановился перед моим пустым раскрытым костюмом, а я молча уговаривал их поспешить, поспешить... Кто знает, сколько времени потребуется кому-нибудь, чтобы сообразить выключить питание, оставить нас с бесполезным подъемником? Челнок мог быть автономным, но, чтобы им воспользоваться, мы должны были оказаться внутри.

Мэригей потратила несколько драгоценных секунд, объясняя четверым Человекам и двум людям, что им нужно уйти отсюда и спуститься в подземное укрытие. Хотя, скорее всего, они и сами об этом прекрасно знали. Пусковая труба поглощала гамма-излучение в течение первых секунд запуска, ну а когда челнок выходил на волю, лучше было держаться от него подальше. Роберта держала палец на кнопке подъемника и с силой вдавила ее, как только Мэригей вбежала внутрь.

Рубильник никто не выключил. Подъемник прошел весь свой путь и, негромко щелкнув, остановился перед тамбуром челнока. Сразу же открылась лепестковая диафрагма — входной люк.

Рассесться по местам оказалось не так уж просто: гравитация действовала против нас. Карабкаясь по легкой, почти веревочной, лестнице, мы разместились в креслах, ориентированных снизу вверх. Во время посадки шерифу освободили руки и ноги, но снова связали, как только усадили в кресло и пристегнули ремнем безопасности. Он не пытался сопротивляться.

Я занял пилотское кресло и осмотрел приборную панель и те рукоятки, которыми следовало воспользоваться, чтобы покинуть поверхность планеты. Дело оказалось вовсе не сложным, так как я мог выбрать лишь одну из четырех стандартных орбит. Я повернул выключатель «Стыковка с "Машиной времени"» и был вынужден более или менее довериться судну.

Один из экранов засветился, и на нем появилась Джинн. Фокус отодвинулся; стало ясно, что она находится во фло-тере, рядом с тельцианином.

Тельцианин указал на окно рядом с Джинн. Сквозь снег можно было с определенностью узнать лишь пару пусковых труб челноков.

— Вы можете стартовать,— проскрипел тельцианин.— Спустя три секунды после того, как вы оторветесь от земли, и я, и эта женщина будем убиты вашей радиацией.

— Давайте,— перебила его Джинн.— Стартуйте.

— Я не думаю, что вы так поступите,— заметил тельцианин,— Это было бы жестоко. Хладнокровное убийство.

Мэригей находилась рядом со мной, на месте второго пилота.

— Джинн...— начала было она.

— У вас нет выбора,— твердо сказала Джинн.— Чтобы удался следующий этап, вы должны сейчас показать, что... что готовы действовать.

Мы с Мэригей переглянулись, похолодев.

— Делайте то, что она говорит,— прошептал Макс.

Внезапно Джинн выбросила в сторону локоть и ударила тельцианина в горло. Ее запястья были связаны металлическими наручниками; она накинула их на шею соседу и резко дернула вбок и вниз. Послышался отчетливый громкий хруст.

Она положила неподвижное тело себе на колени и передвинулась на водительское место. Мотор флотера громко взвыл, и ее изображение на экране расплылось.

— Дайте мне тридцать секунд! — крикнула она, заглушая звук двигателя.— Нет, двадцать — я укроюсь за главное здание. Черт с ними со всеми!

— Иди сюда! — сказала Мэригей.— Мы можем подождать!

Возможно, она не услышала. Но ответа не последовало, а ее изображение исчезло.

Вместо нее на экране появилось четкое изображение мужчины-Человека в серой форменной куртке.

— Если вы попытаетесь взлететь, мы собьем вас. Не губите понапрасну свои жизни и наш челнок.

— Даже если вы и в состоянии это сделать,— ответил я,— вы, скорее всего, не станете так поступать.— Я взглянул на часы; у Джинн было тридцать секунд, чтобы добраться до нас.— У вас нет ни противокосмического, ни противовоздушного оружия.

— Они есть у нас на орбите,— сообщил Человек.— Вы все погибнете.

— Вот засранец! — выругался я и полуобернулся, чтобы видеть остальных спутников.— Он блефует. Пытается потянуть время.

Лицо По было пепельно-серым.

— Даже если он говорит правду, мы зашли уже достаточно далеко. Давайте пойдем до конца.

— Он прав,— поддержала Тереза.— Вперед, и будь что будет.

Тридцать секунд истекли.

— Держитесь! — крикнул я и перебросил пусковую рукоятку.

Послышался громкий рев, за те одну-две секунды, которые потребовались для того, чтобы покинуть стартовую трубу, единица на датчике ускорения сменилась тройкой.

Обзорный экран показывал сливавшиеся в мелькающие полосы снеговые хлопья, которые внезапно исчезли под ярким светом солнца.

Челнок выверил направление движения для выхода на орбитальную траекторию. Густые, казавшиеся твердыми, снеговые тучи ушли вниз и в сторону. Цвет неба сгустился от кобальтового до индиго.

Я знал, что они вполне могли иметь оружие на орбите. Пусть это будет даже антиквариат, оставшийся после Вечной войны; он все равно может исполнить свое предназначение.

Но этому я не мог противопоставить абсолютно ничего. Ни противоракетных маневров, ни контратак. Мною овладело своеобразное фаталистическое спокойствие, которое я помнил по боевым действиям: ты можешь пережить еще несколько следующих секунд, но все равно, чему быть, того не миновать. Я наклонил голову вперед, преодолевая ускорение, и заметил напряженную полуулыбку на лице Мэригей: она находилась в таком же состоянии, что и я.

Затем небо почернело, а мы все еще оставались живыми. Рев двигателей стал тише, а затем смолк совсем. Мы плыли в космосе в состоянии невесомости.