В то время мое внимание было приковано к тому, чем на самом деле являлись уаки. В той форме, в какой эти образы создал Виракоча, они были животными. Этот аспект версии Молины повторяется во многих других источниках. Различные хронисты описывали родословные уаки разных племен как идолов, обычно каменных, иногда деревянных или даже медных, как в случае с каньяри, одних — без какой-то определенной биоморфической формы, других — в форме птиц или животных. Я так долго связывал формулировку «звезды — это животные» с поведением животных в мифах, что никогда не задумывался над тем, чтобы применить это к родословным уакам. Как только эта идея осенила меня, она привнесла в мой мозг горы информации.
Представление о том, что каждый вид животных имел небесный прототип, заботившийся о благополучии данного вида, — это известный факт андской этнографии. Как уже говорилось, Уртон показал, что в современном Мисминее рождение земных лисов связывается с сезонными ритмами Лиса небесного. Аналогичным образом Зуидема и Уртон показали, что инкские ритуалы, посвященные размножению лам, проходили в соответствии с различными положениями небесной Ламы. Эти представления были знакомы также испанским хронистам. Акоста писал:
«Они [индейцы] приписывали особые свойства различным звездам, и те, кто нуждался в покровительстве, поклонялся им… И вообще, они полагали, что у каждого [вида] животного и птицы, который водится на земле, на небесах есть его подобие, ответственное за его [то есть каждого вида] размножение и увеличение численности».
Кобо также пишет: «Короче говоря, для каждого вида животных они различали звезду на небе, и есть много [звезд], которым они поклонялись, и они дали им имена и стали осуществлять жертвоприношения».
Анонимный хронист дал наиболее полное описание этого явления:
«Другим звездам, как и различным знакам Зодиака, они приписывали разные виды заботы о них, охраны и поддержке; одни — в отношении стада, другие — в отношении львов, третьи — в отношении змей, четвертые — в отношении посевов и так далее для всех прочих вещей.
Кроме того, некоторые группы говорили, что у каждого из этих богов или звезд имелись двойники и копии среди тех живых существ, о благополучии которых они заботились; и также они говорили, что такая-то и такая-то звезда имела форму ягненка [то есть ламы], потому что ее забота состояла в защите и охране овцы [ламы]; такая-то и такая-то звезда [имела] фигуру льва; такая-то и такая-то звезда [имела] форму змеи. И то, что случалось с теми, что на земле, обусловливалось статуями или образами тех идей или вещей, соответственно тем заботам, которые каждый из них имел. И таким образом появились идолы из камня, дерева, золота, серебра и т. д., которые, как они говорили, представляют богов, пребывающих на небесах».
Описание хронистом этих статуй фактически идентично другим описаниям статуй родословных уак. Согласно анонимному хронисту, скульптура представляла небесного прототипа и покровителя земной живой формы. Кобо также предполагал подобную возможность, когда таким же образом говорил о покровительстве родословных уак по отношению к айлью, как Акоста и анонимный хронист говорили о заботе покровительствующих звезд по отношению к соответствующим им животным видам:
«У них (индейцев] появилось множество мест поклонения и гуакас, и каждая область имеет свою собственную… а эти уаки являлись родоначальниками и главами каждой нации. Их предназначение состояло в охране и размножении людей данной области». [Курсив наш.]
Уарочирийская рукопись дает четкое обозначение этого же понятия родословной уаки как «творца-покровителя». Здесь к уакам обращаются как к покровителям «людей, которых ты сотворила, которых ты создала». Аналогичным образом Арриага сделал запись молитвы просителя к уаке: «Я стою здесь и подношу эти вещи [жертвоприношения], которые твои дети, твои создания [criaturas] предлагают тебе; получи их и не сердись и дай им жизнь и здоровье, и плодородие полей…» Арриага записал также полное смысла название родословных уак: рунапкамак, буквально «творец народа».
Саломон и Уриосте в комментарии об использовании в уарочирийских мифах второй части этого слова, камак, показали необъятность этого понятия:
«[Глагол] камай, по-видимому, расходится с близкими толкованиями «создавать» (потому что «создавать» означает воздействие на ничто, в то время как камай означает сообщение энергии уже наличной материи) и «придавать форму» (потому что «придавать форму» предполагает только начальное формирование инертной материи, в то время как камай — это непрерывное действие, которое осуществляет воздействие, пока оно существует). Но что же означает камай ?Астрономическая или астрологическая глава 29 [уарочирийских мифов] дает важнейшее сведение: оно обозначает созвездие ламоподобной формы [то есть темное облако небесной Ламы] камак (в форме прилагательного «камай-эр»,) лам. Опускаясь над землей, это созвездие внушает мысль о мощной животворной сущности энергии ламы, которая обусловливает процветание земных лам. Все вещи имеют свои животворные прототипы или камак, включая человеческие группы; камак человеческой группы — это обычно ее родословная уака».
Далее, понятие «звезд-покровителей» видов животных в Андах имеет очевидные связи с общемировой традицией, восходящей еще ко временам Верхнего Палеолита (Приложение 5). Есть множество причин видеть в понятии родословных уак — духов-покровителей отдельных этнических групп — продолжение той же самой древней логики. Первой такой линией доказательства является этимологическая.
Как отмечалось в предыдущей главе, слово уака связано с протомайяским словом для обозначения попугая, уок, известного в кечуа как акуа. Во-первых, следует указать, что все эти слова — уака, акуа и попугай-макау (от тупи-гуаранийс-кого макау) — являются метатезами по отношению друг к другу, указывающими в лингвистической теории на генетическую связь. Как с майяским «уок или гуок, обозначающим мифологическую птицу, которая слетает с неба», мифологическое происхождение гуакамайа/акуа/макау отмечало появление родословной уаки каньяри.
Символика попугая играла важную роль в поклонении родословным уакам. В уарочирийских церемониях в ожидании возвращения мертвых крыло попугая помещалось на скалу в центре деревни. Инка Вилаома, или высший священник, носил на головном уборе перо попугая. В аймара слово для обозначения используемого в ритуале пера попугая было уарампа. Слово уара, составляющее корень этого аймарского слова, означает «попугая» в диалекте ленка языковой семьи майя. Андские народы молились уакам в такой форме, которая выражалась в стенаниях и нечеловеческих звуках. Кечуан-ское слово для обозначения такого ритуала содержит корень уака, в то время как слово из аймара для того же действия содержит корень уара:
Уакканни — вопить.
Уаккан — пение птиц, звук карканья или пронзительный рев всех видов животных. Уарарита — вопить.
Поскольку члены андских айлъюс считали себя произошедшими or уак, созданных Виракочей, они молились уакам как посредникам между собою и божественным царством. Похоже, что причина постоянного присутствия символики попугая в этой роли была связана с тем простым фактом, что макау, крупные попугаи, говорили на двух разных языка — человеческой речью и языком животного мира. Таким образом, при обращении к уакам люди передавали обычный порядок вещей, выражая его из души звуком, а не словом, в надежде, что уака «транслирует» их сообщение Виракоче. Столь прелестное понятие не закончилось на докторе Дулитле.
