Однако ею владело замешательство, и девушка вовсе не походила на спокойного и уверенного в себе человека, принявшего правильное решение. Она то и дело отвлекалась и с трудом сохраняла хладнокровие, без которого немыслимо работать профессиональному игроку. В эту ночь она проигрывала намного чаще, чем могла себе позволить. Оставалось лишь надеяться, что со временем утраченная форма восстановится.

Восстановится непременно – если только Роже не явится за нею вслед. Впрочем, вряд ли он это сделает. Ему хватает хлопот на ранчо, да и Блэки не спускает с него глаз. А с другой стороны, Роже еще меньше Шенандоа привык мириться с проигрышем. В припадке ярости он вполне может решиться вернуть ее либо же выбросит из своей жизни навсегда. Но даже если он бросится за ней в погоню, то до города доберется не раньше следующего дня. В противном случае ему придется скакать верхом всю ночь, рискуя свернуть себе шею.

Ну вот, опять она думает о Роже! А надо думать о покере. У нее на руках два валета и три мелких карты. Она поменяла мелочь. Пришел еще один валет. Негусто, но можно попытаться блефовать и кое-что выиграть. Она подтолкнула на середину стола еще несколько фишек и повысила ставку. Остальные спасовали, и она выиграла. Но удача не принесла того удовлетворения, какое она испытывала прежде.

Срезая колоду и перемешивая карты, Шенандоа обратила внимание на то, что пальцы утратили былую чуткость. Еще бы – после такой работы в руднике! Придется делать специальные ванночки и натирать руки лосьоном. Чуткие пальцы – непременное условие удачной игры, а теперь, когда она предоставлена самой себе, Шенандоа как никогда нуждается в удаче!

Она будет отсыпаться весь день, а к вечеру пойдет проведать Арабеллу. По крайней мере они с сестрой находятся в одном городе, и можно чувствовать себя не такой одинокой.

Размечтавшись, она проиграла. Противник был в полном восторге. Шенандоа сдержанно улыбнулась и снова сдала карты. На сей раз ей удалось сосредоточиться и быстро выиграть. Приободрившись, она сумела поддержать в себе эту сосредоточенность – как учил Шустрый Эд – и мало-помалу вернулась к той легкости, с которой всегда вела игру в былые времена. Она уже почти поверила в свои силы, как вдруг на плечо легла тяжелая рука.

Шенандоа раздраженно попыталась сбросить эту руку, но не смогла. Она подняла глаза. Над ней нависло грозное, суровое лицо Роже. С головы до ног в пыли, с неразлучным кольтом в кобуре на боку, он излучал решимость. Его пальцы впились в нежную кожу железной хваткой.

– Кончай игру! Я жду в баре. – Он повернулся и отошел от стола.

Она похолодела. Ей вовсе не хотелось с ним спорить. Ей хотелось, чтобы он оставил ее в покое. Может, он так и поступит и сейчас уйдет из казино? Шенандоа удалось выиграть кон. Она уже перетасовала карты и собралась раздавать, как вдруг железные пальцы снова стиснули ее плечо. Она подняла глаза и увидела Роже. Роган осушил свой бокал виски и отчеканил:

– Шенандоа, нынче ночью твоя игра закончена. Все равно скоро рассвет.

Она замялась в нерешительности.

– Не вздумай возражать. Нам надо поговорить. Мы можем сделать это по-хорошему или по-плохому.

Несомненно, он выполнит свою угрозу. Не хватало только скандала на новом месте! Она торопливо встала:

– Джентльмены, меня ждут за другим столиком. – Проходя мимо Роже, она шепнула: – Встретимся снаружи.

Роже кивнул и отступил в сторону.

Извинившись перед остальными игроками, она вышла из казино, раздраженная тем, что пришлось уходить так рано.

На тротуаре ее поджидал Роган. Он прихватил с собой бутылку виски и два бокала.

– Ну, чего тебе надо? – напустив на себя неприступный вид, осведомилась Шенандоа.

– Опять ты такая же, как когда-то в Томбстоуне, – покачал головой Роже. – Ты знаешь, что мне надо. Пойдем.

– Мы можем поговорить и здесь.

– Нет. Я устал. Пришлось изрядно за тобой погоняться. Где ты остановилась?

– Вовсе ни к чему соваться туда.

– Чем дольше я тут торчу, тем больше злюсь.

– Нам не о чем говорить. Я все написала в записке.

– Я начинаю злиться по-настоящему.

– Нам вовсе ни к чему...

Он грубо схватил ее за руку и поволок за собой:

– А тебе не кажется, что я имею право получить объяснение причины твоего бегства?

– Я вовсе не прочь побеседовать с тобой, Роже, – смягчилась она, с трудом поспевая за его широким шагом, – но...

– Предпочитаешь, чтобы это произошло на глазах у всего города, или все-таки пойдем к тебе?

– Я остановилась там же, где мы жили прежде. Роже перешел через улицу и направился к отелю.

– Мог бы вести себя повежливее, – пожаловалась Шенандоа: от его грубой хватки заболела рука.

– Я не отпущу тебя до тех пор, пока не окажусь за запертой дверью. Мне совершенно не нравится твоя манера скрываться – скрываться не попрощавшись!

Войдя в ее комнату в отеле, Роже поставил бокалы на туалетный столик, наполнил их виски, подал один Шенандоа, а второй жадно осушил сам, чтобы тут же наполнить снова.

– Значит, та же комната? ч– спросил Роган, осматриваясь.

Она кивнула.

– Пей.

– Ты же знаешь, я не пью за игрой.

– Пей.

– Чего тебе надо? – сказала она, пригубив из бокала виски.

– Тебе отлично известно, – нахмурился Роже. – Какого дьявола ты здесь делаешь?

Только тут Шенандоа ощутила бушевавшую в нем ярость. Она осторожно опустилась в кресло-качалку, сделала маленький глоток и почувствовала, как жидкость обожгла внутренности. Ей не хотелось ни о чем говорить.

– С тобой могло случиться что угодно по пути в город. Ты хоть об этом подумала? Вокруг рыщут апачи. Я уж не говорю про Блэки и прочих мерзавцев. Ну что, что ты пытаешься доказать?

Она перевела дух и промолвила:

– Я оставила тебе записку.

– Да, черт возьми, оставила! – Он вытащил из жилетного кармана скомканную бумажку и швырнул в Шенандоа. – Вот, забери. И изволь объясниться.

Записка не долетела до нее и упала на ковер к ее ногам.

– Я все написала. Я выполнила все, что ты от меня хотел. И больше тебе не нужна. По-моему, теперь мне можно заняться устройством собственной жизни.

Роже со стуком опустил бокал на столик и снова наполнил его.

– Мне казалось, что твоя жизнь уже устроена.

– Дядя Эд погиб. Арабелла предпочла самостоятельность. И мне тоже пора...

– Проклятие! О чем ты толкуешь?

– Роже, по-моему, я выплатила тебе долг.

От неожиданности Роган застыл на миг. Выпив еще, выпалил:

– Опять эта сделка! И больше ничего не было, так? – Внезапно его гнев остыл. Он мрачно взглянул на широкую кровать, потом на Шенандоа: – Ну ладно, будь по-твоему. Будем считать сделку завершенной. Похоже, тебе пришлось отдать намного больше, чем предполагала. А я получил намного больше того, на что смел рассчитывать. Проблема состоит в том, что чем больше я получаю от тебя, тем больше хочу. Меня самого удивляет такая ненасытность.

– Я с радостью помогала тебе, Роже. Если бы не ты, Арабелла до сих пор томилась бы в Мексике. Ты помог мне, и...

– Я больше ничего не желаю слышать ни о взаимопомощи, ни о сделке!

– Но, Роже...

– Все, хватит! Ты выплатила долг. И ничего не должна ни мне, ни кому бы то ни было. – Он снова налил себе виски и тотчас же осушил бокал.

– Выплатила? То есть теперь я свободна?

– Ты расплатилась сполна.

– Спасибо, Роже! – Ее захлестнула волна радостного возбуждения, на губах заиграла улыбка.

– Нечего меня благодарить. Я разбогател.

– И ты не поленился ехать в такую даль, чтобы дать мне свободу?..

– Черта с два! – Он тотчас же оказался рядом с ней, взял из ее руки бокал и отставил в сторону. Потом прижал Шенандоа к груди и хрипло прошептал, глядя в ее глаза: – Мне надоело брать силой, Шенандоа. Я хочу, чтобы ты сама мне все дала.

– Сама?..

– И меньше всего я хотел бы дать тебе свободу. – И он страстно поцеловал ее, отчего Шенандоа тут же захотелось раствориться в его объятиях навечно. Но что-то не давало покоя. Она отвернулась.