– Что-то случилось?

– Да, кое-что. А что заставило тебя покинуть лабораторию, Слим?

– Проклятое ворье забралось ко мне прошлой ночью. Такой погром учинили – только закончил наводить порядок. А пропала-то одна-единственная бумажка – копия отчета с анализами вашей руды.

Роже насторожился.

– Вот почему я и поспешил сюда. Подумал, может, у вас тут неприятности?

– И еще какие... Нынче утром случился обвал.

– Сам по себе?

– Вряд ли.

– Кто-нибудь пострадал?

– Нет. Нам повезло.

– Ну что ж, вот ваш отчет. Держу пари, обвал случился из-за него.

Роже взял бумагу и развернул так, чтобы в нее могли заглянуть и Том с Шенандоа. Анализы показали чрезвычайно высокое содержание серебра в добытой недавно руде. Ожидания оправдались. Роган просиял и крепко обнял Шенандоа. Потом пожал руку Тому.

Управляющий поспешил донести добрую весть до шахтеров. Те мигом выскочили наружу, подбрасывая в воздух шапки и оглашая воздух радостными воплями – наконец-то им всем улыбнулась удача. Теперь «Серебряная звезда» станет одним из основных поставщиков богатой руды, а значит, и рабочих мест, и хорошего жалованья для шахтеров, а также источником доходов для Роже. Такое событие стоило отпраздновать.

– Поспешу-ка я в город, – улыбнулся Том. – Не терпится рассказать обо всем Кейт. Мы теперь с нею заодно!

– Я поеду с вами, – сказал Слим. И добавил: – Надеюсь, Роже, что больше у вас ничего не случится из-за слишком хороших результатов анализов.

– Вы тут ни при чем, – ответил Роган. – К тому же отныне мы утроим бдительность.

Проводив в город шахтеров, собиравшихся отметить радостное событие, Роже взял Шенандоа за руку и подвел к привязанным неподалеку двум лошадям.

– Прихватим с собой ленч, который для меня приготовили в отеле, – предложил он, – и отправимся в Каньон Полумесяца. Я тоже хочу устроить праздник и не могу подыскать для этого ни лучшего места, ни лучшего общества.

Каньон Полумесяца оказался необычайно красивым местом. По его крутым склонам шумными серебристыми каскадами сбегали ледяные горные ручьи, вливавшиеся в бурную речку, протекавшую по дну каньона. От бесчисленных водопадов поднималась тончайшая завеса из водяной пыли, придававшая окрестностям ореол волшебной тайны. Над отвесными стенами каньона вздымали свои кроны могучие деревья, а ровное дно устилали лужайки горных цветов. Воздух дрожал от громкого пения птиц и жужжания насекомых, кружившихся над цветами. И все вокруг пронизывал аромат теплой хвои.

Очарование каньона было настолько велико, что путник совершенно забывал об остальном мире, ступив на эту землю. Душа его с радостью внимала красоте и покою дикой природы. Шенандоа с Роже привязали лошадей и легко зашагали по густой траве. Роган держал в одной руке одеяло и корзинку с провизией, а другой легонько сжимал нежные пальчики своей спутницы.

На берегу ручья Шенандоа опустилась на колени и подставила руку под кристальные струи, настолько прозрачные, что было видно, как на самом дне поток завихряется вокруг обкатанных временем камней и шныряет рыбья молодь. Шенандоа благоговейно прижала к губам влажные пальцы и загадочно улыбнулась.

– Попробуй на вкус, – предложил Роже. – Ты никогда в жизни не пила такой воды.

Сложив ладони ковшиком, она послушно поднесла ко рту прозрачную влагу. Утолив жажду, не спеша вытерла руки о юбку и подняла на Роже глаза, сиявшие ярче, чем водные струи под лучами солнца.

Они пошли вдоль русла, осторожно пробираясь среди хаотического нагромождения каменных глыб, стараясь поменьше мять удивительно сочную, яркую зелень. Шенандоа охватило ощущение невероятной свободы, ей на время даже удалось выбросить из головы все тревоги внешнего мира, лежавшего за пределами каньона. Здесь и сейчас они были вдвоем. И принадлежали друг другу полностью.

Роже нашел подходящее место, расчистил его от камней и сучьев и расправил на траве одеяло. Шенандоа помогала ему.

– По-моему, здесь неплохо, – заметил он, опуская корзинку с провизией.

Шенандоа уселась на одеяло, с наслаждением вытянув ноги.

– Я все чаще ловлю себя на мысли, что хотел бы вернуться с тобой в Мексику, где можно сколько угодно оставаться вдвоем, – промолвил Роже, усаживаясь рядом.

Она взглянула на его загорелое волевое лицо. В синих глазах полыхал потаенный огонь.

– Когда вокруг суетится столько народу, – продолжал он, – почти невозможно остаться наедине. Меня это бесит.

– Меня тоже, – ласково улыбаясь, она провела ладонью по чисто выбритому подбородку своего спутника. – Мне тебя не хватало.

– А тут еще это несчастье на «Серебряной звезде» нынче утром. Получилась вовсе не та прогулка, на которую я рассчитывал. – В его голосе послышалось раздражение.

– Я чуть не умерла от страха. Боялась за тебя. И за рабочих. Что бы ни случилось впредь, умоляю, будь осторожен, Роже. Я не хочу, чтобы несчастие стряслось и с тобой.

Он с чувством поцеловал маленькую нежную ладошку. От прикосновения горячих губ по ее телу прокатилась волна возбуждения.

– Шенандоа, я буду осторожен, как никогда. Теперь я обрел цель в жизни, и мне еще многое необходимо сделать.

– Могу я чем-нибудь помочь?

– Нет. Такие проблемы полагается решать самому.

– Роже, я...

– Ни слова больше. Лучше дай насмотреться на тебя. Окинув страстным, восхищенным взглядом ее прекрасное лицо, ее пышные каштановые волосы, чуть растрепавшиеся в пути, он остановился на бездонных изумрудных глазах, в которых сияло ответное чувство.

Роже протянул руку и коснулся кончиками пальцев ее лица; его чувственные губы и волевой подбородок зарылись в живое тепло ее густых волос. Он вытащил из них шпильки, и волосы рассыпались по плечам Шенандоа блестящей волной, источавшей аромат лаванды.

– Шенандоа, – его дыхание заметно участилось, – ты так прекрасна!.. Я не устаю восхищаться тобой...

Она ясно читала желание, сверкавшее в его глазах. Мускулы на его лице напряглись. Светлая шевелюра отливала золотом под ярким солнцем. Полные, красиво очерченные губы привораживали ее взор. Шенандоа погладила тонким пальчиком его сломанный нос.

– Ты все еще уверена, что предпочитаешь мужчин с кривыми носами?

– Я уверена в этом как никогда... коль скоро этому носу посчастливилось оказаться на твоем лице...

– Именно это я и хотел услышать.

Роже поднес к губам ее руку и поцеловал каждый палец. Поднялся к ладони, к запястью. Полюбовавшись ее рукой, сказал:

– Какие они у тебя красивые! Такие изящные, длинные кисти и пальцы. Нежные и чувствительные – как и положено картежнице.

– Ну, это еще что... – улыбнулась она. – Многие игроки нарочно обдирают кожу на подушечках чуть не до крови, чтобы увеличить чувствительность. Но я предпочитаю не иметь дела с подобной публикой. Ведь это почти наверняка говорит о том, что они используют крапленые карты: накалывают их едва заметно иголкой.

– Я уже готов пожалеть, что завел разговор про карты, – усмехнулся Роже.

– Ох, верно – я иногда увлекаюсь...

– Увлекись-ка ты лучше мною!

На губах Шенандоа расцвела улыбка. Роже привлек ее к себе. Когда их уста слились в поцелуе, его глаза вспыхнули огнем страсти.

Она замерла, затаила дыхание, дожидаясь этого заветного мгновения, и, когда оно наступило, встрепенулась всем телом. Роже крепко прижал ее к себе; его губы были нежными и в то же время горячими и жадными, зовущими поскорее утолить давно сжигавший его голод.

От быстрых, торопливых поцелуев, которыми он покрыл ее шею, по всему телу у нее побежали мурашки. Роган же принялся ласкать языком и легонько покусывать ее нежное ушко.

Она чувствовала, как от его близости наваливается знакомая страстная истома, как тело становится мягким, податливым, словно глина в его руках. В глаза бросилась курчавая светлая поросль, выглядывавшая из ворота его рубашки, и пальцы Шенандоа как бы сами по себе запутались в ней.