В связи с широким использованием мышьяка необходимо при наличии признаков отравления прежде всего интересоваться характером профессиональной деятельности потерпевшего. Например, не работает ли он в сельском хозяйстве, прежде всего в садоводстве и виноделии, в литейном производстве, на предприятии по производству лекарственных веществ. Если все это отпадает, то можно подозревать отравление.

  "Наследственный порошок" часто использовался отравителями и потому, что внешние признаки его воздействия почти неотличимы от проявлений такой распространенной в прежнее время болезни, как холера. Преступники не отказались от него даже после того, как в 1836 году химику Джеймсу Маршу удалось разработать методику обнаружения следов мышьяка. Сегодня он в значительной степени вытеснен таллием, что, однако, не означает полного исчезновения случаев отравления мышьяком.

  Отравление или смерть от естественной причины? Вновь и вновь встает криминальная полиция перед этим вопросом, и нередко после судебно-химического экспертного исследования первоначальное предположение об отравлении отпадает. Так, например, американский солдат был заподозрен в отравлении семнадцатилетней девушки, выяснявшей с ним отношения в связи с предполагаемой беременностью. Девушка, залпом выпив стакан какого-то напитка, предложенного ей любовником, шатаясь вышла из комнаты и в коридоре в судорогах скончалась, американец же пытался скрыться. На первый взгляд случившееся казалось преступлением, но после химического и судебно-медицинского исследования это предположение было отброшено. Несчастный случай. Предполагаемый отравленный напиток оказался обычным виски, вскрытие же трупа показало, что девушка скончалась от внезапного мозгового кровотечения, вызванного разрывом ранее пораженного сосуда.

  К яду нередко прибегают и самоубийцы, чаще всего к снотворным и обезболивающим средствам, а также к другим лекарственным препаратам - смотря по тому, что им удается заполучить.

  Без токсикологического исследования, вероятно, немало отравлений остались бы нераскрытыми. Так, домашний врач 85-летней женщины, которая была больна эпилепсией и имела тяжелый порок сердца, смог лишь констатировать наступление смерти. Хотя врач и считал, что смерть наступила от сердечной и сосудистой недостаточности, но его удивило странное поведение дочери умершей, а также наблюдавшиеся перед смертью судороги, поэтому он настоял на вскрытии. При анализе содержимого желудка в кусках апельсина было обнаружено значительное количество стрихнина. Выяснилось, что дочь предложила матери обмакивать дольки апельсина в похожий на сахар порошок стрихнина. Горечь старушка, по-видимому, не почувствовала. Стрихнин  - яд, содержащийся в семенах тропических растений, сейчас применяется только для борьбы с грызунами, ранее же использовался и как лечебное средство, например как противоядие при отравлении снотворным.

  В другом случае мужчина, уже давно страдавший болезнью сердца, был найден ночью мертвым на полу около кушетки. Вызванный врач хотел уже выписать свидетельство о смерти, но воздержался, так как родственники умершего, не объясняя причин, заявили, что подозревают в убийстве его жену. При вскрытии в желудке и кишечнике умершего были обнаружены следы химического препарата Е-605, предназначенного для борьбы с вредителями сельскохозяйственных растений (инсектицид). Жена всыпала этот яд в бутылку с пивом, которую ее муж затем наполовину опорожнил.

  Убийство в Вормсе - лишь одно из длинного ряда отравлений препаратом Е-605, представляющим собой органический эфир фосфорной кислоты. Подобное его использование началось, как теперь стало известно, вскоре после второй мировой войны, но первое преступление раскрыто в 1954 году. Это убийство в Вормсе стало для немецкого государства, вероятно, "преступлением века". Его раскрытие повлекло за собой установление истины и по ряду других дел о подобных отравлениях.

  Жертвой стала молодая солдатская вдова Анна Га-манн. Предположение, что причиной ее внезапной смерти явилось отравление, заставило инспектора криминальной полиции Дагмена помедлить с разрешением на захоронение трупа и обратиться в институт судебной медицины в Майнце, к профессору Вагнеру.

  - Пока, профессор, мы знаем еще очень немного, - сказал Дагмен, с сожалением пожав плечами.

  - И все же, инспектор, то, что вы знаете, может быть для меня полезно. Пожалуйста, рассказывайте!

  Инспектор сел в предложенное ему кресло и начал свое краткое изложение.

  - 15 февраля после полудня Анна Гаманн пришла домой и стала искать что-нибудь поесть. На тарелке в кухонном шкафу она увидела пирожное, точнее, шоколадный гриб с кремом внутри. Она не могла устоять перед желанием попробовать его, откусила кусок и немного проглотила, после чего с отвращением выплюнула остаток прямо на пол.

  - Вероятно, оттого, что крем оказался горьким, - заключил профессор Вагнер.

  - Да, вероятно. Домашняя собачка, белый шпиц, бросилась к этой выплюнутой сладости и проглотила ее.

  - Что затем последовало, можно предсказать шаг за шагом.

  - Анна Гаманн побледнела, закачалась, попыталась опереться о стол и крикнула своей матери, сидевшей в комнате: "Мама я ничего больше не вижу!" У нее еще хватило сил, шатаясь, войти в спальню, где она упала на кровать, корчась в судорогах, пока не потеряла сознание.

  - Врач, наверное, смог установить лишь факт смерти, - сказал Вагнер.

  - Да, но он с самого начала не поверил в естественную смерть, так как на полу в кухне лежал белый шпиц, тоже мертвый.

  - Вероятно, яд... Инспектор кивнул.

  - По-видимому, яд был в шоколадном грибе.

  - Судороги у молодой женщины наступили внезапно?

  - Да. Когда можно ждать результатов токсикологического анализа, которые мы могли бы использовать?

  - Это совершенно непредсказуемо, инспектор. Пока мы перепробуем все возможные методы установления приводящего к судорогам яда, пройдет какое-то время. А если это окажется новый, незнакомый прежде яд, то может пройти даже очень много времени.

  Вначале криминалисты в Вормсе в атмосфере общего замешательства, подозрений и обвинений по отношению к соседям и знакомым убитой пытались установить, как смертельный шоколадный гриб попал к ней в дом. Прежде всего они допросили Еву Ру, 75-летнюю мать скончавшейся Анны Гаманн.

  - Да, господин инспектор, я была при этом, я видела, как моя дочь скончалась в страшных мучениях, - объясняла старая женщина, сотрясаясь в рыданиях. - Это было ужасно!

  - Нам очень жаль, госпожа Ру, что мы вынуждены просить вас вспоминать об этом, но нам важно установить, как все произошло. Поэтому я прошу вас ответить на несколько вопросов.

  - Да-да, конечно, господин инспектор, спрашивайте.

  - Когда шоколадный гриб появился в доме?

  - В воскресенье.

  - Значит, всего за день до смерти вашей дочери?

  - Да. Я как раз сидела в кухне вместе с моим сыном и соседкой, а дочь демонстрировала нам свое платье для маскарада. И тут вошла Христа.

  - Кто она?

  - Христа Леманн, живет рядом. Она подсела к нам и положила на стол пакетик. В нем были пирожные - шоколадные грибы с кремом, пять штук.

  - И вы все стали их есть?

  - Да, - подтвердила старая женщина и продолжала после некоторого раздумья: - Христа одно пирожное дала соседке, другое моей дочери и третье моему сыну.

  - Но ведь в кульке было пять пирожных, как вы сказали. Христа тоже ела их?

  - Мне она дала последнее пирожное, но я его не съела, хотя Христа настойчиво предлагала.

  - Почему же вы отказались?

  - Я ответила Христе, что съем его вечером, перед сном.

  - Но вы его не съели, а положили на тарелку и поставили в кухонный шкаф.

  Старая женщина кивнула.

  - Да. Я, собственно, хотела его сохранить не для себя, а для моей внучки Уши. Она страшно любит сладости.