На участке между Алчи и Кхалатсе Инд протекает по ущелью. Это заставляет золотоискателей копать ямы в крутых берегах и слой за слоем извлекать золотоносный песок. Я не раз спрашивал себя, каким образом в былые времена добытчикам удавалось обнаружить золотоносные пески под тоннами галечника и скалистых пород, которыми сложены берега Инда? Если илистый или песчаный берег позволяет с легкостью найти то место, куда река наносит золотоносный песок, то здесь для его обнаружения не обойтись без помощи специального детектора. К чьей же помощи обращались искатели золота былых времен? Не могли ли они использовать в этих целях какой-либо природный детектор… скажем, тех самых муравьев, способных отыскивать золото?

Наскальные рисунки близ поселка Алчи-Гомпа.

Немецкий исследователь Херрманн считал, что в легенде речь идет об обыкновенных муравьях, указывающих человеку, в каком месте следует копать. Вместе с тем страна муравьев-золотоискателей была расположена, по его мнению, в долине Суру, там, где берега реки не нависают отвесными скалами и где нет необходимости пользоваться каким-либо детектором для того, чтобы обнаружить золотоносный песок, откладывающийся у самой кромки воды. Напомним, что сам Херрманн никогда не бывал в Ладакхе. Он строил свои выводы, основываясь на том соображении, что добыча золота на реке Суру продолжалась вплоть до самого последнего времени, тогда как на берегах Инда от поисков давно отказались.

— Пожалуй, — предложила Мисси, — нам следует выяснить у местного населения некоторые подробности способа добычи золота в этих местах. А может быть, нам удастся даже услышать легенды, связывающие муравьев с добычей золота?

Эта последняя мысль уже приходила в голову Франке, который не поленился обратиться с расспросами к жителям Кхалатсе, деревни, в которую лежал наш путь.

В ходе моих исследований я наткнулся на статью Франке, озаглавленную «Две истории о муравьях древнего королевства Западного Тибета. К вопросу о муравьях-золотоискателях». Впрочем, обе истории не могли не вызвать чувство разочарования. Одна из них была не что иное, как сказка, услышанная автором в Кхалатсе. Некий правитель по имени Кри-Тоб вознамерился выдать свою дочь замуж за одного из министров, но, к его великому огорчению, жених потребовал, чтобы кухонная посуда, которую девушка должна принести в Дом в качестве приданого, была сделана из чистого золота. Правитель обратился за советом к своему визирю, поведавшему, что на дне расположенного неподалеку озера спрятано золото. Тогда обратились за помощью к ламе. Тот вызвал дождь, после которого из-под земли вылезло несколько муравьев. Среди них был муравьиный король, который под угрозой смерти согласился достать золото со дна озера. Две тысячи муравьев, обвязав себя за пояс крепкой тонкой ниткой, прорыли подземный ход и доставили золото на поверхность. След этих нитей, говорится в сказке, и поныне делит тело муравьев на две части. Золото, извлеченное со дна озера, позволило правителю выдать замуж свою дочь, которая жила долго и счастливо и подарила своему мужу много детей.

Сказка эта, как мне показалось, не могла принести пользы нашим поискам: уж слишком сильно отличалась она от первоначальной легенды, упоминаемой Геродотом, утверждавшим, что муравьи по размерам были «гораздо крупнее лисицы, но меньше собаки» и добывали из земли не золото, а золотоносный песок. Тот факт, что ни Франке, ни мне, шедшему по его следам, так и не удалось собрать в этих местах более достоверную информацию о муравьях-золотоискателях, можно объяснить тремя версиями: либо дрок-па, живущие в данной местности, не имели ничего общего с дардами, упоминаемыми Геродотом, либо королевство муравьев-золотоискателей находится где-то в других краях, может быть, весьма отдаленных; наконец, вся эта история может оказаться не более чем мифом, вымыслом от начала и до конца, как считают почти все, знакомые с ее содержанием.

Однако дым без огня, да еще в таких количествах — явление довольно редкое. Следы, оставленные муравьями-золотоискателями, прослеживаются в индийской, монгольской и тибетской литературах, не говоря уже о многочисленных упоминаниях на эту тему в греческих фолиантах.

Вместе с тем я не мог согласиться с выводом доктора Херрманна, сделанным в определенной степени на основании собранных Франке сведений. Доктор утверждал, что первоначально речь шла об обычных муравьях, но по мере удаления от ладакхских месторождений золота насекомые постоянно прибавляли в росте и свирепости, превратившись в Южной Индии в гигантских красных тварей, которым ничего не стоит расправиться со слоном, а в Греции по росту с ними могли сравниться лисы. Теория доктора Херрманна по сути дела означала, что вся эта история с муравьями не более чем вымысел, но параллельно признается существование подлинных месторождений золота. Они, как известно, и в районе Каргила, и в верховьях Инда расположены приблизительно в тех местах, что упоминал Геродот, считавший, что «страна муравьев» находится где-то неподалеку от Каспатироса. Сегодня не вызывает сомнений, что Каспатирос — это тот самый город Кашьяпапур, в котором жил Кашьяпа, основатель Кашмира.

Читая и перечитывая классиков, я не раз задавался вопросом: «Что, если Геродот и другие великие писатели не погрешили против истины? Следует ли нам в этом случае верить тому, что на свете действительно существовали муравьи, которые были по размерам больше лисы, но меньше собаки?» Страбон сообщает, что Неарх и Мегасфен видели таких муравьев во дворце персидского правителя, причем тело их было покрыто ворсом, «напоминающим шкуру пантеры». Муравьи в меховой шкуре, превосходящие по размерам лис! Действительно, такие «насекомые» не могут не вселять чувство ужаса. Однако судьба их окутана покровом тайны.

Сегодня золотоносные копи Инда утратили былую притягательную силу. Наверное, это объясняется тем, что наиболее перспективные жилы были выработаны без остатка. Золотоискатели с лотком в руках канули в прошлое. Отныне, несмотря на рост цен на драгоценный металл, игра не стоит свеч. Но когда-то все было по-другому, и крестьяне, обосновавшиеся в этих местах, платили свой оброк владыкам Ладакха чистым золотом, использовавшимся для украшения многочисленных статуй. Эти статуи находили затем пристанище под сенью монастырских крыш. В 1840 году статуи и предметы, покрытые тонким накладным золотом, были разграблены войсками раджи Джамму — Зоравара Сингха, покорившего Ладакх и отправившего в Джамму караван из ста семидесяти пони, груженных золотом и серебром! Кто знает, может быть, современные способы добычи позволят дать вторую жизнь золоту Инда. Но пока единственным доказательством «золотой лихорадки» былых времен служат кучи тщательно перебранного галечника вдоль берега реки, попадавшиеся на нашем пути — пути, в который нас позвало стремление раскрыть тайну сказаний о муравьях.

Когда мы подъехали к мосту рядом с Кхалатсе, день уже клонился к вечеру. Ниже по течению лежала местность, на которой, как нам было известно, жили представители народа минаро.

Над мостом, на скалистом утесе, громоздились развалины крепости. Когда-то эта крепость принадлежала одному из предводителей воинства минаро, по имени На Лук (Черный Баран), который в X веке нашей эры успешно сражался у ее стен с армией тибетского царя Скийд-Лда-Ньима-гона.

Под покровом ночи, быстро опустившейся на зажатую со всех сторон утесами долину, мы отправились на поиски площадки, пригодной для лагеря. Нордруп, еще раз демонстрируя свою способность не теряться в любых ситуациях, разыскал крестьянина, согласившегося предоставить нам только что сжатое им поле для лагерной стоянки. Мы и глазом не успели моргнуть, как наш новый знакомый уже сновал среди нас, рассматривая снаряжение, а я в свою очередь обратил внимание на его длинный нос и осанку, свойственную людям минаро.