— Я пойму, — уверенно ответила она, но сомнения в ее глазах говорили о другом.

— Если бы я мог поехать с тобой, я бы так и сделал, — достаточно правдиво ответил я; у меня были только смутные догадки о том, чем должен заниматься супруг губернатора, кроме того как произвести наследника или двух (с чем я уверенно мог управиться, учитывая мой практический опыт), но был уверен, в них стреляют не менее часто, чем сейчас в меня, к чему я привык. Хотя еда и апартаменты были, конечно, намного лучше, чем могла предложить Имперская Гвардия.

— Но я нужен здесь. Абордажная команда вылетает через несколько часов, Гвардии и Серендипити нужны мои отчеты. Безопасность всей системы может зависеть от этого.

Я не возражаю, признаю, что хватил с этим через край, но результат был, бесспорно, удовлетворительным: Мира посмотрела на меня с благоговейным уважением, которое я раньше не видел, должен признаться, мне понравилось.

— Ты собираешься на космического скитальца? — спросила она, все признаки начинающийся истерики исчезли и я кивнул, извлекая пользу момента.

— В любом случае меня об этом попросили. Я как раз шел к капитану Грайсу, чтобы обсудить этот вопрос, когда встретился с тобой.

Слишком поздно я осознал, что мой язык подготовил для меня ловушку. Мира не могла сохранить такую жирную сплетню, как не могла не дышать и ставлю морковку против кредитов, что то, что она сейчас услышала, разнесется по паразитам в течение часа. Что само по себе ничего не значило, за исключением того, что Торвен и Крегин будут с ними в шаттле, так что определенно услышат об этом. Мои шансы сохранить хорошее мнение о себе, когда они поймут, что я не собираюсь даже близко лезть к Отродью, будут где-то между малыми и незначительными.

— Тогда мне лучше позволить тебе это, — сказала Мира, отцепляясь от моей руки, когда мы подошли к двери в мою каюту. Когда она открылась, отчетливый аромат Юргена обрушился в коридор и Мира стремительно отвернулась.

— Удачи.

— Спасибо, — ответил я, заходя внутрь и надеясь, что она мне не понадобится.

— С вами все в порядке, сэр? — спросил Юрген, размазывая грязь на своем лице в выражении озадаченной обеспокоенности. — Вы выглядите несколько изможденным, если не возражаете, что я говорю так.

— Чувствовал себя и лучше, — признался я.

— Я приготовлю немного танна, — ссутулившись, ответил Юрген, отбывая в поисках чайника.

— Спасибо, — ответил я, — тогда если не возражаешь, не мог бы договориться о встрече с капитаном Грайсом?

Ситуация была не совсем проигрышная, сказал я себе, когда в комнату стал просачиваться долгожданный аромат заваривающегося танна. В конце концов, он всегда мог сказать нет.

Конечно, я должен был знать. Грайс был «за»; он, конечно, не стал хлопать меня по плечу и говорить: "Хотел бы я пойти с тобой, принеси мне пару голов крадов", но возможно сделал бы так, если бы это было пристойным для Астартес в его звании и положении. Некоторым образом он просто кивнул, произнеся что-то вроде: "Это будет приемлемо" и отправил одного и сервов Ордена делать разрешение еще до того как я смог придумать правдоподобное объяснение, почему только что передумал.

Единственной светлой стороной всей этой печальной путаницы стало то, что Мира была так поражена моим несомненным героизмом, что настояла провести несколько оставшихся перед мои отлетом часов в длительном и энергичном прощании. Так что моя неизбежная смерть, кажется, почти даже стоила того. Хотя когда я тащился через ангар к ожидающему нас "Громовому ястребу", перспектива взять с собой в могилу несколько счастливых воспоминаний мало компенсировала свинцовый груз страха, обосновавшийся в моем животе.

— Комиссар, — когда я приблизился, меня поприветствовал Драмон, — хорошие новости. Вокс-связь с КОТами по большей части хорошо функционируют, и, кажется, в пределах нашей посадочной зоны не обнаружена активность генокрадов.

— Превосходно, — сказал я, стараясь казаться расслабленным, полным энтузиазма и совершенно уверенным. И возможно печально провалив это во всех отношениях, до того как через мое смятение пробился весь смысл сказанного им.

— А что конкретно значит "по большей части"?

— Трое из них не передают данные, — объяснил Драмон, — мы решили, что они материализовались слишком глубоко, чтобы через корпус прошел вокс-сигнал.

— Значит, определенно они не были разорваны на части генокрадами? — спросил я, стараясь дабы это звучало, словно я шучу.

— Это кажется маловероятным, — уверил меня Яффел, стремительно подъезжая к нам, и я задумался, как хорошо он будет себя чувствовать, если "Отродье Проклятия" окажется просто куском никчемного металлолома, каким обычно представляются все обломки кораблей[108]. Драмон кивнул.

— Если их вывели из строя вражеские действия, они должны были передать хоть какие-то данные, перед тем как мы потеряли связь, — подчеркнул он, подбадривая каким-то образом, я повторил его жест.

— Один передал, — весьма во время сказал Яффел, моя возникшая уверенность опять поникла как талларанский салат.

— Но я могу с уверенностью исключить агрессию со стороны генокрадов.

— Счастлив это услышать, — сказал я, — и причина вашей уверенности…?

Яффел немного дрогнул, хотя было ли это подавленным негодованием на мой демонстративный скептицизм или вибрация палубы от синхронной поступи сопровождающих нас Терминаторов к "Громовому ястребу", я не мог с точностью ответить.

— Обсуждаемый КОТ был оснащен сенсором движения, — сказал он, — в пределах двадцати метров ничто не могло к нему приблизиться не замеченным, и не приблизилось. Если только вы не слышали, что генокрады способны двигаться со скоростью свыше девяноста метров в секунду, чтобы проскочить за время отклика ауспекса в пределах его радиуса действия, то просто механическая поломка кажется наиболее вероятной.

Он, кажется, искренне был возмущен таким допущением, что и следовало ожидать, учитывая отмеченные в прошлом случаи, с каким нежеланием техножрецы обычно признают, что что-то могло пойти не так с их драгоценными хитрыми изобретениями.

— Крады чертовски быстры, — согласился я, — но не настолько.

Меня поразила другая мысль, и я стремительно за нее схватился, видя последнюю, слабую надежду избежать этого нелепого предприятия.

— Я не думаю, что ваши котяры способны сказать, можно ли там дышать?

Конечно, Отвоевателей это в той или иной степени не волновало и насколько я знал, весь контингент техножрецов имел подходящие аугментированные легкие, но я определенно нуждался в порции кислорода. Я прежде пытался дышать вакуумом и это новшество достаточно испытать один раз в жизни.

— Можно, — уверил меня Драмон, — состав и давление находятся в допустимых пределах для не модифицированного человека.

— Что ж, приятно это знать, — сказал я, когда окружающий меня воздух стал минимально полезным для здоровья, ознаменовав прибытие моего помощника.

— Извините, что заставил вас ждать, сэр, — сказал Юрген, изобразив перед Драмоном жест, отдаленно похожий на приветствие, это был компромисс, когда он был не совсем точно уверен, как относилось военное звание оппонента к его собственной несколько туманной должности[109] и по-деловому кивнул Яффелу.

— Я готовил фляжку и несколько бутербродов, на случай если позднее вы слегка проголодаетесь.

— Спасибо Юрген, — сказал я. И хотя в этот момент, чтобы мне вернуться к жизни требовалось намного больше, чем глоток танна, тем не менее, я ощутил как мои душевные силы возрождаются. Как я отмечал ранее, его флегматичное поведение и вроде бы безграничная (но, тем не менее, не уместная) уверенность в моем руководстве, были необычайно воодушевляющими. Как всегда, его небрежно перекинутый через плечо лазган не говорил о скорости, с которой он мог снять его и выстрелить. Он, кажется, совершенно добровольно хотел последовать за мной в эту абсурдную авантюру, не думая, что там может быть опаснее, чем его набеги на кухню в поисках еды.