Ава шла танцующей походкой позади Филиппа и Анри, слегка касаясь плечом руки Жан-Поля. Ее переполняло радостное возбуждение, она наслаждалась каждым украденным мгновением. Анри вел их за собой через сад к голубятне.
— Счастье, что голуби не умеют разговаривать, — тихо шепнул Жан-Поль, когда все четверо вошли в ворота.
— Ле-Люсиоль принадлежит моей семье вот уже пять сотен лет, — заявил Анри, гордо выпятив грудь. — Эту голубятню построили при Людовике Тринадцатом. — Он снисходительно потрепал Жан-Поля по спине, изображая отцовскую любовь. — Когда-нибудь все это унаследует мой сын. Мальчик найдет себе жену и произведет на свет наследника. Верно? — Анри скорчил гримасу и задумчиво кивнул, словно старый король, благословляющий юного принца. — Да, в один прекрасный день тебе достанутся все мои владения. Этот замок простоит еще пять веков. Почему бы и нет? А?
Ава вздрогнула, когда распахнутая Анри дверь голубятни с грохотом ударилась о стену, вспугнув сидевших на жердочках голубей, которые тут же взмыли в воздух.
— Какая красота, — обронила Ава, переступая порог.
— Голубятня особенно дорога мне, — проговорил Жан-Поль, не глядя на Аву. — Очень дорога, — добавил он, прижав руку к груди.
Филипп повернулся к жене:
— Наша все же не так хороша, правда, Кустик?
— О, мне кажется, у нашей голубятни тоже есть свои достоинства.
— Там нет голубей, — заметил Филипп.
— Надо бы купить их, — отозвалась Ава. — Зачем нам голубятня без голубей?
— И неплохо бы ее покрасить, — кивнул Филипп.
— Нет-нет, ни в коем случае, — с неожиданной горячностью вмешался Жан-Поль. — Краска ее погубит. Ваша голубятня красива и так, в ней есть свое скрытое очарование.
Ава притворилась, будто внимательно что-то разглядывает, и отвела глаза.
— Итак, когда вы собираетесь вернуться в Хартингтон? — спросил Филипп Жан-Поля.
— На следующей неделе, — невозмутимо ответил тот. — Я хотел еще немного побыть с матерью.
— Вы не могли бы найти ему подходящую английскую девушку? — перебил сына Анри. — Или таких, как вы, в Англии больше не делают? — Он игриво подмигнул Аве.
— Вы мне льстите. — Ава рассмеялась, пытаясь скрыть смущение.
— Идемте, я покажу вам сад Антуанетты. — Обняв гостью за талию, Анри повел ее к двери. Жан-Поль вместе с Филиппом держался позади, Ава с радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. — Нам нужно найти девушку для моего сына, — пробормотал Анри, понизив голос.
— Он еще очень молод, — возразила Ава.
— Ему пора остепениться. Между нами говоря, мне пришлось забрать его из Парижа. Он жил разнузданной жизнью плейбоя, встречаясь с девицами сомнительного поведения. Я не желаю отдавать замок в руки женщины подобного сорта — она попросту растранжирит все, до чего сможет дотянуться.
— Разве вы не видите, как он изменился? — возразила Ава, вступившись за Жан-Поля. — Когда он приехал в Англию, я, признаться, решила, что он не продержится у нас и недели. Жан-Поль в жизни не проработал ни единого дня, это бросалось в глаза. Работа в саду вызывала у него отвращение, он считал унизительным для себя копаться в земле. Но ваш сын изменился, стал совершенно другим человеком. Неужели вы не заметили?
— Вид у него был несчастный, как у побитой собаки! — неодобрительно проворчал Анри. — Я сказал Антуанетте: «Мальчишка влюбился».
— Влюбился в сад, — заявила Ава. — Он буквально очарован моим садом. Вы не поверите, пока не увидите это собственными глазами, но Жан-Поль вложил в эту землю всего себя без остатка. Он упорно трудился, не считая зазорным учиться у других, и вправе гордиться тем, что создал. Надеюсь, по возвращении в Хартингтон он насладится плодами своего труда.
— Рад это слышать, — пожал плечами Анри. — Я не поверил бы, если бы мне сказал об этом кто-то другой.
— Мне кажется, Жан-Поль беспокоится за мать, — осторожно заметила Ава.
— Антуанетта сильнее, чем кажется.
— Конечно. Жан-Поль внимательный сын.
— Он ее единственный сын. Антуанетта постоянно тревожится о нем. Думаю, как мать, вы ее понимаете. Но моя жена чрезмерно заботлива и чересчур снисходительна, она излишне опекает Жан-Поля, что не идет ему на пользу. Если бы он вернулся из Парижа с одной из своих девок, она безропотно приняла бы обоих. Лишь бы сынок был счастлив.
— А вы, в противоположность ей, стараетесь проявлять жесткость?
— Возможно. — Анри прищурился, покосившись на свою спутницу. — Вы весьма проницательны, Ава Лайтли.
— Со стороны всегда проще судить.
— И все же я дальновиднее, поверьте. Жизнь не волшебная сказка. Мне нужен сын, достойный называться мужчиной. Я привык жить на широкую ногу. Мне случается принимать у себя самых именитых гостей. Я не могу передать свое дело в руки человеку, который, забыв о чести и чувстве долга, готов жениться на грязной шлюхе.
— Вы хотите, чтобы сын был похож на вас, — тихо произнесла Ава, искренне сочувствуя Жан-Полю, чью судьбу решили заранее. И пусть Анри готовил сыну блистательную судьбу, будущему владельцу Ле-Люсиоля приходилось идти на немалые жертвы, чтобы соответствовать роли, навязанной отцом. Пока Анри жив, Жан-Полю нечего и мечтать о свободе, он сможет принадлежать себе разве что в Англии, с Авой.
— Я хочу видеть своего сына таким же основательным и солидным, как я сам, — отрезал Анри. — Серьезным мужчиной с деловой хваткой. Он должен подыскать себе подходящую невесту и создать семью. Ему нужна девушка, которая знала бы свое место, а не взбалмошная вертихвостка из тех, у кого на уме лишь собственные амбиции.
— Такую девушку, как Антуанетта.
— Жан-Полю следует вернуться в Англию, чтобы держаться подальше от матери. Иногда любовь душит. Собственно, в любви нет ничего плохого, но всем нам требуется немного свободного пространства. Не стоит стоять слишком тесно друг к другу, отношениям только на пользу, когда между людьми веет легкий, свежий ветерок. Антуанетта хотела бы иметь больше детей. Жан-Полю жилось бы легче, будь у него младший брат или сестра. Tant pis![18]
— Из него получится прекрасный vigneron[19], — дипломатично заметила Ава.
— Жан-Поль еще в детстве столкнулся с изнанкой нашего ремесла, вдоволь наглядевшись на козни и интриги, и вот в какой-то момент он утратил интерес к виноделию, а я потерял сына.
— Разве не все дети проходят этот этап? Они восстают против родителей и отстаивают независимость, пытаются жить своей жизнью. Жан-Поль вернется к вам.
— Не знаю. Я возлагал на него большие надежды.
— Не будьте слишком суровы, Анри. Ни к себе, ни к сыну. Если ослабить поводья, лошадь не убежит, но если их натянуть сверх меры, конь понесет.
— Вы слишком мудры для столь юного создания.
— Все дело в шпинате, который я ем. Он хорошо действует на мозги, — отшутилась Ава.
— Тогда и мне стоит приналечь на шпинат.
Сад Антуанетты цвел, наполняя воздух дивным благоуханием. На увитой розами стене появились бледно-красные бутоны, а в огромных каменных вазах уже тянулись вверх белые тюльпаны, желтый крестовник и фиалки. Нежно-зеленые самшитовые бордюры окаймляли буйные заросли диких нарциссов, жимолости и маргариток. В воздухе разливался сладкий аромат весны, в ветвях кедров и сикоморов весело щебетали птицы, захваченные любовной игрой. В самой середине этого изысканного, искусно разбитого сада блестел декоративный пруд со статуей. Маленький мальчик тянулся изо всех сил, пытаясь поймать летящую птицу. Ава восхищенно замерла, разглядывая скульптуру. Пальцы мальчика едва касались крыла, и со стороны казалось, что птица парит в воздухе. Жан-Поль медленно подошел и встал позади Авы.
— Потрясающе, правда? — произнес он.
Ава с улыбкой обернулась.
— Похоже на скульптуру мальчика с дельфином, которая стоит на набережной Виктории в Лондоне.
— Эту скульптуру мама заказала для меня.
— Правда?
