Автомобиль остановился на площадке. Из открытой двери дома вылетели три огромных датских дога. Их звучный басовитый лай отдавался гулким эхом от стен замка. Ава выбралась из машины, сердце ее взволнованно билось. Подняв глаза, она увидела элегантную темноволосую женщину, стоявшую у дверей дома. Пышные волосы, собранные в пучок на затылке, оставляли открытым лицо — высокие, изящной лепки скулы и глубоко сидящие карие глаза. Это могла быть только Антуанетта, мать Жан-Поля.

Хозяйка замка безмятежно улыбнулась.

— Добро пожаловать, — сказала она. — Надеюсь, путешествие было приятным.

— Великолепным, — подтвердил Филипп, идя ей навстречу. Антуанетта протянула ему руку, Филипп наклонился и поцеловал ее в щеку. Высокая и гибкая, она была одета в свободные белые брюки, стянутые на талии коричневым пояском из крокодиловой кожи, полосатую мужскую рубашку и кремовый жилет, подбитый черным, в полоску, тиком. Ава никогда в жизни не видела женщины шикарнее. — Это моя жена Ава, — добавил Филипп, представляя ее.

— Я так много слышала о вас, — тепло заговорила Антуанетта. — Жан-Поль от вас без ума. — Ава пожала ей руку, тонкую и на удивление холодную, раздумывая про себя, насколько откровенен Жан-Поль с матерью. — Пожалуйста, заходите в дом. Надеюсь, вы не против собак — они довольно крупные, но очень дружелюбные.

— Мы обожаем собак, — заверила хозяйку Ава, пытаясь скрыть волнение за напускной живостью. — Мы сами держим двух.

— Ах да, ну конечно. Что ж, тогда вы будете чувствовать себя здесь как дома.

Они пересекли холл с широкой каменной лестницей, уходящей вверх, и гигантским камином, полным одинаковых аккуратных поленьев, сложенных горкой. На каминной полке были выставлены старинные бутылки с вином. Выложенный огромными квадратами плитняка пол блестел как зеркало, лишь посередине тянулась матовая дорожка, вытертая бесчисленными подошвами за многие века. Антуанетта проводила Филиппа с Авой в гостиную, великолепный красный салон с высокими потолками и длинными пурпурными шторами, обрамлявшими изящные французские окна, выходившие на широкую, окруженную каменной балюстрадой террасу. На стенах гостиной висели выцветшие гобелены со сценами охоты и портреты предков хозяев замка в золоченых рамах. Ава бегло окинула их взглядом, ища фамильное сходство с Жан-Полем. В комнату вошла горничная, Антуанетта попросила ее принести на террасу поднос с напитками.

— А где мой сын, Франсуаза? — добавила она. Ава почувствовала, как желудок стягивает в тугой узел, и испугалась, что не сумеет скрыть свои чувства.

— В саду, — ответила служанка.

Антуанетта вздохнула.

— А Анри? — Франсуаза пожала плечами. — Что ж, ступай разыщи его и передай, что наши гости уже приехали.

— Да, мадам, — отозвалась Франсуаза, скользнув к двери.

— Пойдемте посидим на террасе. Там на солнце тепло, а Франсуаза принесет нам вина. — Антуанетта широко распахнула окна и вышла на террасу. Собаки бросились следом и, деловито обнюхав балюстраду, задрали возле нее лапы. Внизу простирался сад, тянулся до древней стены, покрытой ковром из плетистых роз и бугенвиллей, где высились старые деревья, а дальше на фоне неба рисовался увенчанный куполом изящный силуэт голубятни. Ава сразу поняла, почему Жан-Полю так дорог этот замок и почему он согласился выполнить любое пожелание отца, лишь бы не потерять Ле-Люсиоль.

— О, друзья мои, вы уже здесь! — воскликнул Анри, огибая дом и подходя к террасе. — Тебе следовало послать за мной Франсуазу, — добавил он, обращаясь к жене.

— Я так и сделала, — холодно заметила Антуанетта.

Анри по-дружески тепло обнял Филиппа и поцеловал руку Аве с той же галантностью, что и его сын. Он широко улыбнулся, оценивающе разглядывая Аву. Жан-Поль говорил, что у отца в Париже есть любовница, вспомнилось Аве. Это ее нисколько не удивило. Анри был дьявольски красив, как и его сын.

— Где же вино? Франсуаза! — проревел он.

Франсуаза появилась почти мгновенно, сгибаясь под тяжестью огромного подноса, где теснились бутылки, бокалы и кувшин с ледяной водой. Анри не сделал ни малейшего движения, чтобы ей помочь.

— Прекрасно! Мы едва не умерли от жажды, — проворчал он по-английски, зная, что служанка не поймет. Усевшись в кресло, он достал сигару. — Ну, друг мой Филипп, как продвигается книга?

Антуанетта повернулась к Аве:

— Хотите взглянуть на голубятню? Жан-Поль говорил, что у вас в саду есть своя.

— С удовольствием. Это ее крыша виднеется там за деревьями?

— Да.

— Она выглядит намного внушительнее нашей.

— Жан-Поль рассказывал, что у вас прекрасное поместье.

— Жаль, он не видит его сейчас. Все кругом цветет и благоухает. Воздух напоен ароматами.

— Пойдемте, мне нужно с вами поговорить.

Ава спустилась по широкой лестнице в сад вслед за Антуанеттой, оставив мужчин беседовать за бокалом вина на террасе. Ноги у нее подгибались, кровь бешено стучала в висках. Неужели Жан-Поль рассказал матери о своей влюбленности, и теперь Антуанетта собирается сделать ей внушение? Сейчас она попросит Аву держаться подальше от ее сына, скажет, что Жан-Полю следует жениться на молодой женщине из своей страны, унаследовать замок и продолжить род, чтобы передать своему отпрыску семейное достояние. Ава нервно провела рукой по лбу, борясь с подступающей тошнотой. Солнце припекало все сильнее. В ветвях деревьев щебетали птицы, но от волнения Ава почти не слышала их.

Женщины пересекли газон, направляясь к чугунным воротам в стене.

— Могу я говорить с вами откровенно? — спросила Антуанетта.

— Конечно, — отозвалась Ава.

— Это насчет Жан-Поля. — Антуанетта искоса взглянула на гостью. — Он мой единственный ребенок, вы сами знаете, и я очень его люблю.

— Да, Жан-Поль много рассказывал о вас.

— Не сомневаюсь. Беда в том, что у него ужасные отношения с отцом. Анри совершенно равнодушен к чувствам сына. Жан-Поль — талантливый художник, а Анри не желает, чтобы он занимался живописью. Мальчик пишет прекрасные стихи, но поэзия не трогает Анри. У моего мужа был дядя, который истратил жизнь впустую, рисуя посредственные картины. Анри не хочет, чтобы Жан-Поля постигла та же судьба. Дело не только в живописи. Жан-Поль месяцами бездельничал в Париже, проводя время с непотребными девицами. Впрочем, это даже неплохо (Анри одно время боялся, что наш сын гомосексуалист), но, с другой стороны, подобная жизнь не годится для молодого человека, которому предстоит унаследовать такое имение, как Ле-Люсиоль. Анри пытался привлечь сына к управлению виноградниками, но Жан-Поль никогда не интересовался ими. До недавнего времени.

— Вот как? — осторожно заметила Ава, не совсем понимая, к чему клонит разговор Антуанетта.

— Жан-Поль решил остаться дома и заняться виноградниками, но ему нужно вернуться с вами в Англию, Ава. — Та промолчала. От волнения она не в силах была произнести ни слова. — Я думаю, мальчик хочет остаться из-за меня. Большую часть времени я здесь одна. Анри живет в Париже. Уверена, Жан-Поль вам рассказывал. Он так тепло говорит о вас, Ава. И я счастлива, что в вашем доме он нашел понимание. Я знаю, он нарисовал для вас сад.

— Получилась чудесная картина, Антуанетта. Мы посадили растения в точности, как изображено на рисунке. У вашего сына богатое воображение и настоящий талант.

— Я знаю. — Антуанетта улыбнулась. — Конечно, я его понимаю. — Антуанетта открыла чугунные ворота. Вслед за матерью Жан-Поля Ава ступила на лужайку, где среди полевых цветов стояла круглая каменная голубятня. — Он еще не готов вернуться домой, Ава. Мне кажется, мальчик несчастен. Если он сейчас останется в Ле-Люсиоле, то не сумеет освободиться от отцовского диктата. Анри жестко контролирует его, ни на минуту не оставляя в покое. А с вами Жан-Поль может наслаждаться свободой и быть самим собой. Я не вынесу, если он пожертвует этим счастьем ради меня. Такой случай выпадает раз в жизни, и я хочу, чтобы мой сын воспользовался им. Осенью я все еще буду здесь. Уговорите его вернуться в Англию, пожалуйста, ради меня. Я знаю, вы найдете нужные слова. Анри думает, что мальчик приехал домой лишь на время. Он ни за что не простит сына, если решит, что тот бросил вас и сбежал, отплатив неблагодарностью за вашу доброту. Жан-Поль должен вернуться вместе с вами. Это единственный выход. Уговорите его, пожалуйста, умоляю вас.